Курс лекций Абакан 2011 Содержание. Модуль

Министерство сельского хозяйства Российской Федерации

Департамент научно-технологической политики и образования

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

«Красноярский государственный аграрный университет»

Хакасский филиал

История Хакасии

Курс лекций

Абакан 2011

Содержание.

Модуль 1.Введение…………………..……………………………………….. ……5.

Модуль 2. Территория Хакасии и ее население в древнейшие времена.

2.1. Естественно – географические условия Хакасии………………………........19

2.2. Каменный век…………………………………………………………………..25

2.3. Афанасьевская культура……………………………………………………. . 28

2.4. Окуневская культура…………………………………………………………..31

2.5. Андроновская культура…………………...…………………………………..38

2.6. Карасукская культура………………………………………………………... 40

2.7. Тагарская культура…………………….………………………………………49

2.8. Эпоха гуннских завоеваний……………………..…………………………… 57

2.9. Таштыкская культура…………………….……………………………………62

2. 10. Минусинские древности и историко-культурный ландшафт...……………………………………………………………….…………65
Модуль 3. Кыргызское государство (У1 в. н.э. – 1207 г.н.э.).

3.1. Происхождение кыргызов и формирование их государственности…..……………………………………………………..………71

3.2. Археологические памятники кыргызов ..……………………………….…..77

3.3. Хозяйство и материальная культура…………………………………..…….86

3.4. Государственный строй………………….………………………………...…92

3.5. Военная организация и вооружение кыргызов………………….. ……...…103

3.6. Внешняя политика Кыргызского государства………………………………………………………………………. 110

3.7. Кыргызское великодержавие …………………………………..……………118

3.8. Торговые связи кыргызов…………………………………………………... 125

3.9. Памятники кыргызской письменности…………………………………..…129

3.10. Религиозные верования.……………………………………………………135

3. 11. Искусство кыргызских кочевников.………………………………………142

Модуль 4. Енисейские кыргызы в составе Монгольской империи (1207 – 1368 гг.).

4. 1. Кыргызы накануне ХIII в. н.э. …………………………………………… 151

4. 2. Завоевание монголами Саяно - Алтая. ……………………………………155

4. 3. Тумен Кыргыз. ……………………………………………………………. 160

Модуль 5. Государство Хонгорай (1399 – 1727 гг.) .

5.1. Образование этнополитического союза Хонгорай………………………..168

5.2. Административное устройство и родоплеменной состав……………….. 173

5.3. Общественный строй ……………………………………………………… 183

5.4. Военное дело…………………………………………………………………190

5.5. Институт киштымства ……………………………………………………...196

5.6. Хозяйство и культура…………………………………………………….200

5.7. Религия………………………………………………………………….…205

5.8. Международные отношения……………………………………………. 208
Модуль 6. Хонгорай в составе Российской империи (1727 – 1917 гг.)

6.1. Колониальная политика.

6.1.1. Основные этапы вхождения Хонгорая в состав России……………..217

6.1.2. Преобразование кыргызских улусов………………………………… 225

6.1.3. Русская колонизация Хакасско-Минусинского края………………...233

6.1.4. Общественное управление и власть. ………………………………. 242

6.1.5. Налоговая система……………………..………………………………248

6.1.6. Правосудие.………………………………………………….…………253

6.1.7. Административные реформы начала ХХ в. и национальное движение………………………………………………………………………264
6.2. Хозяйство хакасского аала.

6.2.1. Скотоводство. ……………………………………………………………272

6.2.2. Земледелие………………………………………………..………………283

6.2.3. Охота……………………………………………………..……………….289

6.2.4. Промыслы и ремесла. …………………………………………………...297
6.3. Социально-экономические отношения.

6.3.1.Патриархально-родовой уклад и аальная община. …………………….307

6.3.2. Социально-классовая структура хакасского общества. ………………318

6.3.3. Землевладение и землепользование…………………………………….324

6.3.4. Основные формы наемного труда и долговые обязательства……….330

6.3.5. Развитие торгового скотоводства и предпринимательства………….. 338

6.4. Общество и семья.

6.4.1. Хакасский этнос. …………………………………………………….….342

6.4.2. Семейная организация. ………………………………………………...349

6.4.3. Положение женщины…………………………………………………...355

6.4.4. Обычаи жизненного цикла……………………………………………...362

6.5. Культура и религия

6.5.1. Материальная культура.……………………………………………….375

5.5.2. Духовная культура…………………….……………………………….388

6.5.3. Шаманизм.…………………………………………………………….. 399

6.5.4. Бурханизм.………………………………………………………….… 412

6.5.5. Христианизация………………………………………………..………426

Модуль 7. Хакасский этнос в советский период. (1917 – 1991 гг.).

7.1. Национальное движение и образование хакасской автономии……………………………………….…………………………….. 433

7.2. Гражданская война и борьба с бандитизмом….………………………… 443

7.3. Сельское хозяйство и коллективизация хакасского аала………………. 453

7.4. Культурное строительство в жизни хакасского аала .……………….… 463

7.5. Военные и послевоенные годы…………………………………………... 478
Модуль 8. Республика Хакасия. (1991 – 2008 гг.)

8.1. Этнополитические процессы и образование Республики ………….……497

8.2. Проблемы национально-культурного развития хакасского народа в деятельности правительства РХ……………………………………...…………511

8.3. Деятельность хакасских общественных организаций…………………... 517

8.4. Хакасский этнос в условиях политических и социально-экономических преобразований……………………….…………………………………………532

8.5. Чулымский вопрос………………………………………………...……….545

8.6. Этноконфессиональная ситуация в РХ .………………………………….549

8.7. Гуманитарные науки и культура………………………………………….565

Модуль 9. Заключение.…………………………………………………………584

Модуль 1. Введение.

Данный курс посвящен историческому прошлому хакасского народа и его этнической территории, начиная от древнейших археологических культур, созданных далекими предками коренных жителей Хакасии, и заканчивая современными процессами в условиях российского федерализма. Историко-культурное наследие коренного населения долины Среднего Енисея формировалось на протяжении многих веков и неразрывно связано с Саяно-Алтайским нагорьем. История национальных регионов России, имеющая протяженность в тысячелетия, представляет не только часть прошлого нашей страны, но и является составляющим звеном мировой истории. Вполне закономерно она находится в центре внимания российских научных кругов и является необходимым предметом национально-регионального компонента для образовательных учреждений. Научная, культурная и политическая значимость подобных работ несомненна, ибо историческое развитие определенного региона на современном этапе невозможно понять без изучения предшествующих эпох. Прошлое всегда незримо живет в настоящем как его органический элемент.

События древней и средневековой истории предков хакасов, воинственных и стойких тюркоязычных кыргызов, вряд ли могут оставить равнодушным исследователя, прикоснувшегося к их полной драматизма исторической судьбе. Вышедшим на арену политической борьбы в Центральной Азии в конце III в. до новой эры кыргызам на протяжении всей своей последующей длительной и бурной истории приходилось с оружием в руках отстаивать свою свободу и бороться за гегемонию в центральноазиатском регионе с могущественными кочевыми империями. После распада Монгольской державы в долине Среднего Енисея под эгидой кыргызов создается этнополитическое образование Хонгорай, население которого стало основой формирования современного хакасского этноса.

Эти далекие по времени, но волнующие воображение события давно привлекали внимание историков, археологов, этнографов и тюркологов России, Европы, Азии и Америки. Ученые-хакасоведы пытаются по крупицам сведений, разбросанных в исторических хрониках разных эпох, результатам археологических раскопок, материалам языка и фольклора, топонимики и родоплеменного состава коренного населения Саяно-Алтая восстановить канву исторических событий, оценить уровень развития хозяйства, духовной культуры, военного искусства, проследить основные этапы этногенеза и этнической истории хакасов. Решение сложных и порой запутанных вопросов хакасской истории важно для понимания исторических судеб всей кочевой цивилизации Центральной Азии.

Для того, чтобы всесторонне проанализировать социально-экономические и культурные преобразования в хакасском аале в годы Советской власти и, вместе с тем, оценить наследие прошлого, необходимо изучить уровень развития производительных сил и характер производственных отношений во времена царской России. При решающей роли общероссийских факторов общественного развития (а Хакасия, как и другие национальные окраины, в конечном счете, включалась в сферу их действия), следует учитывать особенности исторического развития хакасского аала и общественной организации национальных ведомств XУIII - начала XX вв.

Современное знание об истории и культуре Хакасии невозможно представить без работ большой плеяды предшественников в области исторических, ориенталистических и тюркологических наук. История изучения прошлого Хакасии охватывает три столетия и, являясь составной частью историографии Сибири, включается в основные периоды ее развития.

Впервые исторические материалы о Хонгорае были получены от участников трех академических экспедиций в Сибирь - в 1720 – 1727 гг., 1733 – 1743 гг. и 1768 – 1774 гг. Первое научное путешествие по степям Минусинской котловины в 1721 - 1722 годы совершил Д. Г. Мессершмидт. В составе экспедиции работал и пленный шведский офицер Ф. И. Табберт фон Страленберг. В январе 1722 года Д.Г. Мессершмидтом и Ф.И.Страленбергом был впервые на территории Сибири раскопан земляной курган с целью выяснения его внутреннего устройства. Особое внимание путешественников привлекли письмена, названные «руническими» по сходству с древнегерманскими рунами. Материалы и результаты своих исследований Д.Г. Мессершмидт изложил в дневниках, вышедших только в ХХ в. Ф. Страленберг после возвращения в Швецию в 1730 г. в Стокгольме опубликовал книгу о Северной Азии («Историческое и географическое описание полуночно-восточной части Европы и Азии»), а также карту России и «Великой Татарии». В книге даны рисунки памятников с руническими письменами, описание древних могил. На карте Сибири изображена территория Хонгорая (Honkoroi) охватывающая долину Абакана, Усинского края и Западные Саяны, с указанием следующих народов: модары, тубинцы, езерцы, качинские татары, туллесы (возможно «тилегес») и сагайцы. Ф. Страленберг использовал для своей карты сведения, полученные от коренных жителей. Представленные материалы положили начало изучению южносибирских древностей как в России, так и в Европе. Осмысление результатов работ в трудах Д.Г. Мессершмидта и Ф.И. Страленберга способствовало росту интереса к сибирской истории.

В 1739 году в Минусинской котловине начала свои исследования экспедиция, возглавляемая историографом Российской империи, академиком Г. Ф. Миллером. В путешествии по Минусинским степям вместе с ним участвовал И. Г. Гмелин. Экспедиция во многом повторила маршруты, проведенные ранее Д.Г. Мессершмидтом и Ф.И. Страленбергом. В процессе работы копировались рунические надписи, каменные изваяния, фиксировались и раскапывались курганы, проводились расспросы «бугровщиков» - грабителей древних курганов, покупались отдельные находки. Часть этих предметов, переданных в Кунсткамеру, сохранилась до настоящего времени. Г.Ф.Миллером был собран обширный фонд документов, относящихся к истории енисейских кыргызов XYII - начала XYIII вв. И.Г.Гмелиным на основании собственных наблюдений и расспросов бугровщиков была предложена классификация погребальных памятников, в составе которой некоторые типы относятся к кыргызской культуре: маяки, сланцы и кыргызские могилы. В 1734 – 1735 гг. по данным провинциальных канцелярий Г. Миллером составлены историко-этнографические описания Томского, Красноярского и Кузнецкого уездов, в которых даны ранее неизвестные топонимические названия, родоплеменной состав хакасов, сведения об их историческом прошлом. Он впервые использовал языковые материалы в качестве важного историко-этнографического источника. В дальнейшем подобный подход стал широко применяться и другими исследователями. Вопросы истории взаимоотношений кыргызов с Российским государством отражены в его знаменитом труде «История Сибири».

В 1771-1772 гг. Минусинские степи посетили П. С. Паллас и И.Г. Георги. Результаты своих исследований они опубликовали в книгах: «Путешествие по разным провинциям Российского государства» и «Описание всех в Российском государстве обитающих народов, их житейских обрядов, обыкновений, одежд, жилищ, упражнений, забав, вероисповеданий и других достопамятностей».

Литература XIX в. о Хакасии и хакасах (абаканских татарах) была представлена преимущественно авторами либерально-буржуазного и народнического направлений. Сохранялся и подход к народам Сибири с позиции официальной историографии. В историографии Хакасии первой половины Х1Х века большинство работ принадлежат перу царских чиновников (Г.И. Спасскому, А.П. Степанову, И. Пестову, Н.С. Щукину, Н.А. Кострову и др.). В 1847 г. в поисках прародины финнов посетил берега Среднего Енисея неутомимый исследователь языков сибирских народов М.А. Кастрен.

Крупным научно-организационным центром изучения Хакасии явился Минусинский музей, основанный в 1877 г. Н.М. Мартьяновым. С деятельностью музея связана публикация целой серии работ политических ссыльных-народников разных течений (Д.А. Клеменц, Ф.Я. Кон, П.А. Аргунов, Е.К. Яковлев). Они сыграли крупную роль в изучении хозяйства и культуры, как хакасов, так и народов Южной Сибири. Например, Е. К. Яковлев, изучив литературу и этнографические коллекции Минусинского музея, впервые дал полный этнографический обзор народов Верхнего Енисея.

В связи с подготовкой землеустройства у хакасов Енисейским губернским статистическим комитетом была организована экспедиция по изучению быта и хозяйственного положения населения Хонгорая. Материалы экспедиции по экономическому положению хакасов и материальной культуре представлены в книге А. Кузнецовой и П. Кулакова «Минусинские и ачинские инородцы».

С либерально-буржуазных позиций, но на базе более детального и конкретного изучения хозяйства населения Мелетской управы и Кызыльского ведомства, были выполнены работы А. Ярилова «Мелецкие инородцы» и «Кызыльцы и их хозяйство». В работе либерально-буржуазных авторов кадетского (В.Ю. Григорьев, Д.Е. Лаппо) и областнического типа (А.В. Адрианов, Н.Н. Козьмин и частично Н.М. Богданов) рациональные научные достижения, оппозиционность к царизму сочетались с буржуазной ограниченностью, с националистическими наслоениями, особенно у областников. Например, В.Ю. Григорьев в работе «К вопросу о поземельном устройстве инородцев Минусинского края» привел интересные данные о землепользовании хакасов, сдаче земли в аренду, захвате их угодий казной, крестьянами и казаками. Большую лепту в дело изучения степных законов народов Южной Сибири внес юрист Д. Е. Лаппо (1861-1935 гг.), работавший в начале ХХ в. членом и прокурором Красноярского окружного суда. Трудами этого исследователя были заложены основы для изучения обычного права хакасов. В 1913 г. вышла в свет книга В.А. Ватина «Минусинский край в ХУIII веке», изданная Минусинским музеем. Автор проработал архивные документы Саянского острога, уцелевшие в рукописном фонде музея.

К дооктябрьской историографии в значительной мере тяготела изданная в 1925 г. в г. Иркутске работа Н.Н. Козьмина «Хакасы» (сам автор указывал, что в основном его работа была написана перед первой мировой войной). Роль данного труда трудно переоценить. Впервые Н.Н. Козьминым была прослежена преемственная связь хакасов с енисейскими кыргызами, а также представлено социально-экономическое положение хакасского аала на начало XX века.

В 1929 году археолог С.А. Теплоухов создал классификацию культур Минусинской котловины, в которой были выделены комплексы памятников от энеолита до средневековья. Эта схема «совершила революцию в сибирской, да и не только в сибирской археологии». Всё последующее изучение археологических культур Минусинской котловины опиралось на классификацию, разработанную С.А. Теплоуховым. Результаты этого достижения легли в основу классификаций, предложенных С.В. Киселевым в его знаменитом труде «Древняя история Южной Сибири».

С.А. Теплоухов памятники тагарской эпохи отнес к «минусинской курганной культуре», которую разделил на четыре последовательных в развитии этапа. С.В. Киселев в 1928 году предложил новое название для культуры – тагарская – по месту раскопок на острове Тагарский у села Селиваниха. Было выделено три стадии развития культуры: 1. IX-VII вв. до н.э., 2. VII-IV вв. до н.э., 3. III-I вв. до н.э. [Грязнов, 1968, с. 187].

В 1950 г. в рукописи «Минусинская курганная культура» М.П. Грязнов разработал новую периодизацию тагарской культуры, опубликованную лишь в 1968 г. В ее развитии М.П. Грязнов выделил четыре последовательных этапа: баиновский – VII-VI вв. до н.э., подгорновский – VI-V вв. до н.э., сарагашенский – IV-III вв. до н.э., тесинский – II-I вв. до н.э. [Грязнов, 1968, с. 187]

Периодизация М.П. Грязнова не потеряла значения по сей день, хотя и подвергалась корректировкам. После раскопок кургана Аржан в Туве автор удревнил нижнюю хронологическую границу существования скифских культур Саяно-Алтая до VIII в. до н.э. [Грязнов, 1980, с. 56-59]. Археолог Н.Ю. Кузьмин в 1994 г. отметил возможную синхронность погребений баиновского и подгорновского этапа и отметил целесообразность выделения только трех основных культурно-исторических периода: раннетагарский (VIII-VI вв. до н.э.), среднетагарский (V-III вв. до н.э.), позднетагарский (II-I вв. до н.э.) [Кузьмин, 1994, с. 57-61]

Еще в 1975 году М.Н. Пшеницина, систематизировавшая памятники тесинского этапа, высказала предположение о том, что они не относятся к тагарской культуре [Пшеницина, 1992, с. 224-235].

Вопросами целесообразности выделения баиновского этапа тагарской культуры занимался И.П. Лазаретов. На основе систематизации и анализа доступных материалов комплексов, традиционно выделяемых в баиновские, он пришел к выводу о наличии в них четко разграниченных двух самостоятельных групп – собственно баиновских и раннеподгорновских. Из этого следует, как считает И. Лазаретов, что включение комплекса материала «баиновских» памятников в состав тагарской культуры является ошибочным [Лазаретов, 2005, с. 86-88; Лазаретов, 2006].

С середины 1920-х гг. в историческую литературу начинает проникать новая теория общественного развития народов Сибири, которая исходила из разложения родового уклада и формирования у них феодальных отношений.

В 1934 г. вышла книга В.К. Хотяновского «Из прошлого Хакасии», впервые охватывающая исторический период с XVII века до империалистической войны 1914 - 15 гг. В работе сделана попытка освещения социально-экономического развития Хакасско-Минусинского края в Х1Х – начале ХХ вв. Автор правильно сумел отметить многоукладность хакасского хозяйства на рубеже XIX - XX вв.

В первой половине 1930-х гг. в изучении истории народов Сибири утверждается марксистско-ленинское учение об общественно-экономических формациях. Большинство ученых стало исходить из развития не только родовых, но и феодальных отношений у народов Сибири (С.В. Бахрушин, Б.О. Долгих, С.В. Киселев, А.П. Окладников, Л.П. Потапов, С.А. Токарев и др.), хотя степень зрелости феодализма исследователями в это время нередко преувеличивалась. В изучении феодализма у народов Южной Сибири большое значение имели дискуссия в июне 1934 г. в г. Улан-Удэ о феодализме у бурят и выход в 1934 г. книг Б.Я. Владимирцова «Общественный строй монголов. Монгольский кочевой феодализм» и Н.Н. Козьмина «К вопросу о турецко-монгольском феодализме».

Среди советских исследователей заметный вклад в изучения истории Хакасии внес проф. Л.П. Потапов. Ему принадлежат первые сводные труды по истории и этнографии коренных жителей долины Среднего Енисея («Краткие очерки истории и этнографии хакасов (ХУ11 – Х1Х вв.» и «Происхождение и формирование хакасской народности»). Он, применив метод комплексного изучения источников, системно осветил основные этапы исторического развития хакасского этноса, начиная с момента первых контактов с Российским государством в ХУII в. и до начала ХХ в. Л.П. Потапов противопоставляет кыргызов и киштымов, считая их разными народами, а борьбу кыргызских феодалов за независимость он представляет как стремление сохранить эксплуатируемые массы. Им отвергается наличие государственности у кыргызов. Л.П. Потапов принял ошибочную, на наш взгляд, концепцию о хакасах, как конгломерате различных по происхождению племен, переселившихся в Хакасию после угона кыргызов. Судя по публикациям, он заблуждался в отношении незначительной степени консолидации хакасского этноса в Х1Х в. До Октябрьской революции утверждает Л.П. Потапов, хакасы «общего самоназвания не имели, а назывались по племенной принадлежности». [СИЭ. 1974. т.15. с. 490.] Отсутствие достаточных материалов и широкого круга источников, а также глубокого анализа этнокультурных явлений не позволило автору увидеть ряд глубинных процессов в развитии хакасов. Однако, допуская, что видение Л.П. Потапова является начальным этапом исследования этногенеза и этнической истории хакасов, а также результатом политических и идеологических установок эпохи, все же мы не можем не отметить в ней противоречивые и необоснованные утверждения даже с позиций того времени.

Л.П. Потапов считает, что в состав России входила не Хакасия, «а мелкие раздробленные племена». В данном случае, справедливости ради, нужно согласиться с ним, что региона с таким названием на тот момент не существовало. Однако этническая территория хакасов и их государственное образование самим населением, а также в тюрко-монгольских, иногда и в китайских источниках именовались «Хонгорай» (по-русски «Кыргызская земля»), что ныне в научном сообществе уже и не оспаривается.

В 1963 г. вышел коллективный труд историков ХакНИИЯЛИ «Очерки истории Хакасии советского периода 1917 – 1961 годы», в которой была сделана первая попытка научного обобщения и систематического изложения истории Советской Хакасии. Монография написана в традициях советской эпохи и декларирует, что благодаря «осуществлению ленинской национальной политике партии хакасский народ при братской помощи великого русского народа и других народов СССР ликвидировал свою вековую отсталость, достиг больших успехов в развитии промышленности, сельского хозяйства и национальной по форме, социалистической по содержанию культуры».

С такими же тезисами, что «Октябрьская революция спасла хакасов от ужасной судьбы», которые за годы Советской власти совершили «революционный скачок от феодализма к социализму, минуя капиталистическую стадию развития», вышла коллективная монография «История Хакасии с древнейших времен до 1917 года» (М., 1993), под редакцией Л.Р. Кызласова. Многие разделы (из 15 глав семь принадлежат редактору) имеют тенденциозное содержание. Совершенно отсутствует историография вопроса, не указана источниковая база. Кроме того, ко времени своего выхода монография оказалась морально устаревшей и не соответствующей духу времени, ибо готовилась она более сорока лет и основные главы были написаны авторами еще в 1960-е гг. К сожалению, в книге встречаются досадные ошибки и некоторые неверные данные. Например, на странице 4 утверждается, что камасинцы «исчезли с лица земли», а уже на странице 5 говорится - в начале 60-х годов «проявив национальное сознание» камасинцы записались хакасами. То же самое говорится и о мелетцах, которые якобы после 1835 г., когда они были отсоединены от Кызыльской думы, «быстро обрусели» (с. 251), но, вместе с тем, в середине 1970-х годов записались хакасами одна тысяча чулымцев (куда входят и мелетцы, принявшие название «хакас» намного ранее указанного срока). [История. 1993. с. 5.]

По просьбе научного руководителя проф. М.Б. Шейнфельда один из параграфов о социально-классовой структуре хакасов Х1Х в. был написан В.Я. Бутанаевым. Редактор, в силу определенных причин, фамилию В.Я. Бутанаева посчитал излишней и решил отдать эту часть в раздел «Сельское хозяйство» (с.426 - 432) под авторство М.Б. Шейнфельда. Михаил Борисович после выхода книги по этому поводу письменно выразил свое несогласие. Необходимо отметить, что ранее в книге В.Я. Бутанаева «Социально-экономическая история хакасского аала (конец XIX - начало XX в.)» (Абакан, 1987) данный раздел (с. 70 - 76) уже был опубликован и поэтому его авторство является неоспоримым.

В своих работах Л.Р. Кызласов относит кыргызскую культуру к северо-восточному форпосту западного, земледельческого очага цивилизации и отрицает ее кочевое скотоводческое направление. Согласно мнению востоковедов, Хакасия и Саяно-Алтайский регион входят в зону Центрально-Азиатского кочевого очага цивилизации. Последний, в свою очередь, представляет отдельное звено, связывающее «восточно-азиатский центр мировой истории со среднеазиатским». Преобладание среди культурного комплекса характерных особенностей, свойственных скотоводческому хозяйству, позволяет считать хакасов в целом наследниками «степной культуры», созданной енисейскими кыргызами. Кроме того, Л.Р. Кызласов на основе данных китайских источников относит современное коренное население Хакасии к древней общности, что чрезмерно углубляет бытие существующего этноса.

Если Л.П. Потапов в первую очередь представляет хакасов как конгломерат племен, собравшийся в Минусинской котловине после угона кыргызов в ХУIII в., то Л.Р. Кызласов показывает их как неизменное, монолитное этносоциальное образование, начиная с эпохи раннего средневековья.

Согласно концепции Л.Р. Кызласова, во времена Древнехакасского (т.е. Кыргызского) государства общим самоназванием всего населения служил этноним «хакас», сохраненный для современного народа китайскими летописями, а кыргызы составляли только немногочисленный правящий династийный род. [История. 1993. С.59 – 65] Однако научное сообщество в результате плодотворных дискуссий доказало правомерность употребления этнонима «кыргыз» в качестве общего наименования средневековых кочевников Среднего Енисея. Термин «хакас» (хягясы, сяцзясы), как считают синологи, является китайской формой этнонима кыргыз.

Вместе с тем концепция Л.П. Потапова получила широкое распространение среди работ многих российских этнографов. «В начале XX в. еще не существовало, например, ни алтайцев, ни шорцев, ни хакасов», - пишет В.И. Козлов. - Так, жившие в Минусинской котловине «племенные» группы качинцев, сагайцев, бельтыров и койбалов, известные в дореволюционной литературе под общим названием «минусинских» и «абаканских» татар, в годы Советской власти стали консолидироваться в единый народ и приняли для своего обозначения название древних енисейских кыргызов - хакасы». [Козлов. 1982. с. 217.]

Кыргызской тематикой успешно занимается новосибирский археолог проф. Ю.С. Худяков. Им опубликована серия работ, посвященная военному искусству кыргызов, а также происхождение и эволюция их культуры. К числу опубликованных его исследований и получивших широкую известность относятся: «Вооружение енисейских кыргызов У1 – ХII вв.» (Новосибирск, 1980), «Кыргызы на Табате» (Носибирск, 1982), «Кыргызы на просторах Азии» (Бишкек, 1995). Согласно концепции Ю.С. Худякова, кыргызские племена первоначально обитали в Восточном Туркестане, севернее Тянь-Шаня. В У в. н.э. под натиском жужаней они переселяются в Минусинскую котловину. Кыргызы, якобы, не имели никакого отношения к формированию таштыкской культуры. В дальнейшем, после своего великодержавия, они, словно маятник, опять возвращаются на Тянь-Шань.

В 1999 г. в Томске была опубликована книга Л.И. Шерствовой «Этнополитическая история тюрков Южной Сибири в ХУII – Х1Х веках», переизданная в 2005 г. в Новосибирске под новым названием «Тюрки и русские в Южной Сибири: этнополитические процессы и этнокультурная динамика ХУII – начала ХХ века». Автор стоит на позициях резкого отрицания всякой преемственной связи современных хакасов с кыргызами и видит в них только бывших киштымов, подвергшихся аккультурации и ассимиляции. Согласно мнению Л.Н. Шерстовой, енисейские кыргызы являлись «закрытым» самодостаточным этносом «с законсервированной самоидентификацией и изоляционистским менталитетом», которые в результате угона в Джунгарию «рассеялись как этнос, не оставив после себя прямых потомков в виде сколько-нибудь целостной этнической общности или группы». Уже после «увода кыргызов» отуреченные ими качинцы закончили тюркизацию разноязычных обитателей Верхнего Енисея». [Шерстова. 2005. с. 36, 41, 168, 178]. Конечно, при отсутствии элементарного уважения к изучаемому этносу, без знания тюркских языков, не владея понятиями о культурных особенностях народа и не имея достаточных источников, можно строить различные конструкции, лишь бы они согласовывались с авторской концепцией.

В данном случае, не вступая в ненужную полемику, мы предлагаем ознакомиться с материалами, полученными нашей экспедицией, отправленной по заданию правительства Республики Хакасия в 2005 году в Китай в поисках угнанной части населения Хонгорая. Полученные материалы проливают свет на дискуссионные моменты проблемы енисейских кыргызов и их преемственности с хакасами. Как выяснилось, языковые данные, родовой состав, антропологический тип и даже фольклор «фуюйских кыргызов» полностью идентичны с хакасским этносом. В период работы нашей экспедиции были уточнены ранее записанные новосибирским ученым С. Скобелевым родовой состав китайских хакасов. Они полностью совпадают с сеоками современных хакасов. [Бутанаев. 2006. С. 34 – 37.] Таким образом, никаких мифических «самодостаточных» кыргызов мы не обнаружили. Вместо отдельной «тюркоязычной группы» оказались те же хакасские роды, остатки которых на своей исторической родине учеными именуются кыштымскими, а те которые волею судьбы оказались далеко за ее пределами, величались «благородными» и даже «княжескими».

На основе всестороннего анализа ранее недоступных письменных источников, фольклорного материала народов Саяно-Алтая и полевого материала, собранного у фуюйских кыргызов, был получен достоверный ответ, что так называемые кыргызы русских документов в тюрко-монгольских языках именовались «хонгорай» или «хоорай», т.е. являются предками современных хакасов. Факт преемственности енисейских кыргызов и хонгорцев, с одной стороны, и хонгорского народа с хакасами, с другой стороны, не вызывает сомнений. До сих пор в своих преданиях, молитвах, героических сказаниях и других фольклорных произведениях хакасы называют себя народом «хоорай». [Бутанаев. Бутанаева. 2008. с. 28.]

Не совсем обоснованно выглядит утверждение томского этнографа Л.И. Шерстовой, что современные хакасы относятся к переходным этносам. «У «абаканских татар», - подчеркивает она, - из-за специфики русской колонизации, сложностей ассимиляционных процессов и т.п. переходное состояние затянулось и этническое самоназвание и к началу XX в. еще не сложилось. Народная память здесь, в отличие от Горного Алтая, никак не увязывала себя ни с кыргызами, ни с их былым могуществом». [Шерстова. 1997. с. 153.]

«Более того, - говорит далее автор, - современное население Хакасии четко отделяет себя от оставленных кыргызами археологических памятников». Л.И. Шерстова на основании нескольких выездов в Ширинский район решила заявить, что Хакасия «и к началу XX в. не воспринималась местными тюрками как «земля предков», что у хакасов не было ни единого языка, «ни единого для всех этнического самосознания, ни такого же этнонима». [Шерстова. 1997. с. 153.]

Л. Шерстова, отказавшаяся воспринимать Хонгорай как исторический факт для обозначения Кыргызской земли, в своих работах отмечает, что В.Я. Бутанаевым «не принимается во внимание повсеместное распространение этнонима или топонима «Хонгорай» в Южной Сибири и Центральной Азии». Главный упор этот исследователь делает на «обширную котловину у оз. Хубсугула» в Монголии. [Шерстова. 2005. с. 43.] Придется нам разочаровать знатока тюрко-монгольской топонимии, ибо «обширная горная долина Хонгорай» у оз. Хубсугул никогда не существовала. Указание на такое урочище произошло в результате ошибки составителей книги документов по истории русско –китайских отношений ХУIII в. На странице 688 они пишут: «Хонгорой» – «урочище в районе оз. Хубсугул». Далее по этому поводу они делают ссылки на страницы 105-106, 129 и 432, где говорится о построенном в 1707 г. российском городе «на Хонгора называемом месте, которое близ Зенгории», «что оное Хонгорой место состоит во владении нашего бейлы, которой помянутому гуну [Бубэю] родной дядя, и числится в ведомстве Гендун –Дайчинском [т.е. Алтын-хана - В.Б.], на нем кочуют и имеют промыслы наши ясашные кыргызы и урянхайцы». [РКО. 1978. с. 129, 432.] В указанных документах идет речь о постройке Абаканского острога в центре степей Хонгорая на Среднем Енисее, входившего в зону влияния Джунгарии, где кочевали кыргызы и их киштымы. Русского города, построенного в 1707 г., и кочующих кыргызов никогда не было в районе оз. Хубсугул.

Итак, существующие крайние точки зрения на проблему происхождения хакасов, на наш взгляд, не способствуют выявлению истинных исторических реалий. Действительно этнос нельзя рассматривать как застывшее статичное явление, как предлагается в концепции Л.Р. Кызласова. Однако нельзя впадать и в другую крайность, в полное отрицание преемственности современных хакасов с предшествующими этническими образованиями. Указанная концепция противоречит выявленным на данный момент историческим источникам.

Истина, очевидно, находится где-то посередине. Этнические сообщества Среднего Енисея на протяжении столетий изменились и трансформировались, сообразно складывающейся исторической действительности. Произошла смена этнонима, стала другой структура этноса. Тем не менее, хакасам удалось сохранить свое ядро и передать последующим поколениям язык, культуру, свою историю и богатейший фольклорный фонд.

Недавно вышел прекрасно иллюстрированный альбом «Хакасская кухня. Обычаи и прием гостей». (Красноярск, 2005.), составителем которого является Л.Е. Чугунекова. При всех неоспоримых достоинствах издания, т.е. прекрасно выполненные иллюстрации и цветные фотографии хакасских блюд, текст рецептов и описания обычаев приема гостей представляют собой компиляцию и голый плагиат из работ В.Я. Бутанаева. Например, из 25 рецептов молочных изделий 13 блюд (что составляет около 70% текста) переписаны из книги В.Я. Бутанаева «Хоорай ас-тамахтары» (Абакан, 1994).

В 2006 году в академическом издании вышел солидный том «Тюркские народы Сибири» (ответственный редактор Д. Функ), где раздел «Хакасы» был полностью написан В.Я. Бутанаевым (согласно договору и утвержденному плану подготовки коллективной монографии в 2004 г.). Однако параграф «Шаманизм» (с. 597-605) без нашего ведома оказался под авторством В.И. Харитоновой (супруга Д. Функа). При ознакомлении с указанным разделом «Шаманизм» выясняется, что из девяти страниц только две (с.598 – 599) принадлежат В.И. Харитоновой. Остальной текст В. Бутанаева. При таком раскладе авторство В.И. Харитоновой является сомнительным и такого автора нужно назвать плагиатором. Было бы понятно, если тема «Шаманизм» являлась для В.Я. Бутанаева посторонней. Но у него в 2006 году вышла книга «Традиционный шаманизм Хонгорая», посвященная исследованию этой религии. Кроме того, не ясно положение с разделом «Поминальная обрядность», где на странице 605 дано примечание «Излагается по: Бутанаев , 1988. с.107-132; 1996. с.156-168.». Такое примечание, по меньшей мере, кажется странным. Очевидно, нужно понимать, что текст В.Я. Бутанаева излагается В.Харитоновой? Если текст полностью дается наш, то какая надобность кому-то излагать его по В. Бутанаеву?

Конечно, если муж (Д. Функ) является ответственным редактором, то жене (В. Харитоновой) не сложно стать соавтором и даже автором в редактируемом издании. Но, как мы убеждены, это делается не посредством литературного воровства и отсутствием элементарной этики. Плагиат недопустим в таком солидном издании Института Этнологии и Антропологии РАН, несмотря даже на столь великолепную чету знатоков сибирского шаманизма.

История этногосударственного строительства в ХХ в. и становление хакасской государственности в рамках РСФСР рассматриваются в исследованиях А.Л. Артеменко, А.Н. Гладышевского, Н.И. Ефремовой, М.А. Митюкова и др. Необходимо отметить работы красноярского этнографа В.П. Кривоногова, исследовавшего этнические процессы хакасов во второй половине ХХ века. [Кривоногов. 1997.] Проблемы социально-демографического и социально-экономического развития хакасского этноса на рубеже ХХ – ХХ1 вв. получили отражение в работах Д.М. Карачакова, В.П. Кривоногова, В.К. Шулбаева и др.

Для выяснения многих этапов истории Хакасии мы использовали различные письменные источники, начиная от древнекитайских летописей, памятников древнетюркской письменности, сообщений восточных и европейских путешественников и кончая русскими документами ХУII – Х1Х вв.

Согласно реформе М. Сперанского 1822 г., были приняты новые принципы управления народами Сибири, предусматривающие сохранение за покоренными народами, как традиционных форм самоуправления, так и многих обычаев и собственных судов. В Х1Х в. сибирскими властями собирались материалы юридического быта хакасов, ставшие ценным источником изучения их правовой системы. Например, в январе 1824 г. был организован комитет во главе с губернатором Енисейской губернии А. Степановым для составления письменного свода степных законов хакасов. 10 февраля 1824 г. в Красноярске собрались беги четырех хакасских ведомств, которые привезли вместе с собой по одному «из почетнейших князцов более сведущих для надлежащего объяснения комитету всех предметов к родам инородцев относящимся...». [ГАРХ]

В 1836 г. общий проект степных законов кочевых инородцев Восточной Сибири был завершен и с «высочайшего разрешения» 50 экземпляров проекта издаются отдельным томом. В июле 1837 г. этот проект свода степных законов был отправлен в Минусинск, где «избранные степными думами почетнейшие инородцы и Минусинский окружной совет сделали замечания». 26 марта 1838 г. проект статей свода был подан «на благоусмотрение» генерал-губернатору Восточной Сибири С.М. Броневскому. Ответа не последовало. Представленные степные законы были «оставлены без рассмотрения в Совете Главного Управления Восточной Сибири». [Дамешек. 1986. с. 47.] Через год они были утверждены канцелярией Его императорского величества и на их основе создан «Свод степных законов кочевых инородцев Восточной Сибири», изданный в 1841 г. в Санкт-Петербурге. Проект свода хакасских степных законов 1824 г., несмотря на то, что он не был кодифицирован, использовался в силу традиций при судопроизводстве чайзанами на протяжении всего XIX в.

В нашей работе использованы статистико-экономические материалы, периодическая печать, мемуарная литература, и главным образом - архивные документы и полевые материалы авторов (археологические, этнографические, фольклорные и лингвистические). Мы использовали в работе дореволюционную периодическую печать - газеты и журналы в основном либерально-буржуазного и народнического направлений («Сибирский наблюдатель», «Сибирские вопросы», «Сибирский вестник», «Сибирская газета», «Сибирь», «Восточное обозрение» и другие). К газетам официального направления относятся «Енисейские епархиальные ведомости», «Сибирский вестник» (до середины 1903 г.) - консервативно-монархический печатный орган.

Одна из особенностей источниковедческой базы нашей работы - значительный удельный вес этнографических, фольклорных и лингвистических материалов. Хакасы до 1926 г. не имели своей письменности. Поэтому большое значение имеют данные языка, фольклора и воспоминания людей старшего возраста. Мы исходим из принципа комплексного использования источников разных видов и подчинения методики использования полевых этнографических материалов основным задачам исторического исследования по теме. Используемые полевые материалы добыты авторами в экспедициях и поездках по Хакасии характеризуют способы ведения традиционного хозяйства, дореволюционные производственные отношения, пережитки патриархально-родового быта. Эти данные были получены в результате опроса информаторов 1880- 1920 гг. рождения.

Впервые тексты сказаний и легенд абаканских татар (т.е. хонгорцев) были записаны тюркологом В.В. Радловым в 1863-1864 гг. и опубликованы во втором томе «Образцы народной литературы тюркских племён, живущих в Южной Сибири и Дзунгарской степи» (СПб., 1868. ч.2.). Основное внимание исследователь уделил героическому эпосу, но среди собранного и опубликованного фольклорного материала есть жанры, относящиеся и к историческому фольклору.

Перед исследователями хакасской этнографии одной из главных задач при изучении эпоса становится выяснение его исторической основы, которая предстает в виде закодированных образов и символов фольклорных произведений. Хакасский фольклор формируется из многих составляющих, которые являются наследием различных исторических эпох. Основа хакасского фольклора складывается в древнетюркское время, однако окончательно он сформировался в период существования государства Хонгорай Х1У – ХУII вв. Фольклор, при соблюдении критического подхода к нему, выступает важным и иногда единственным источником для исследования исторического прошлого бесписьменных народов, на положении которых оказался хакасский этнос в ХУIII – Х1Х вв.

Сын сагайских степей Хонгорая - Н.Ф. Катанов (1862 – 1922 гг.), рожденный во второй половине XIX в., сумел в царской России на поприще тюркологической науки подняться на высоту птичьего полета. Первый хакасский ученый Н.Ф. Катанов получил блистательную научную подготовку в Восточном факультете Санкт-Петербургского университета.

По поручению Академии наук и Российского Географического общества в 1889 г. он отправился в Южную Сибирь и Восточный Туркестан. За четыре года (1889-1892 гг.) напряженного труда Н.Ф. Катанову удалось собрать огромный лингвистический, этнографический и фольклорный материал среди тюркоязычного населения Саяно-Алтая и Центральной Азии. Позднее, будучи профессором Казанского университета, в летние месяцы с целью сбора дополнительного материала он совершает неоднократные поездки в Минусинский округ Енисейской губернии (1896-1899 гг.). Среди научного наследия Н.Ф. Катанова представлены все жанры хакасского фольклора. Сегодня невозможно представить исследования в области хакасской фольклористики без работ выдающегося тюрколога Н.Ф. Катанова. В результате неоднократных поездок по Хакасии профессор Н.Ф. Катанов собрал огромное количество произведений народной литературы, записанных на языке «абаканских татар», которые он издал в 1907 г. в Санкт-Петербурге. В книге представлены различные жанры хонгорского фольклора, от загадок и пословиц до героических сказаний. «Образцы литературы тюркских племен» Н.Ф. Катанова являются по существу первым научно обработанным и переведенным на русский язык собранием шаманских и бурханистских текстов, которому до сих пор нет равных среди книг собирателей национального фольклора. Появились реальные сведения о потомках некогда суровых енисейских кыргызов. К большому сожалению, Н.Ф. Катанов мало уделил внимание своему родному этносу (25 статей из 181 печатной работы). Вполне возможно, что он поднял бы на щит незаслуженно забытое историческое имя «Хонгорай» (Хоорай). Например, во время своего путешествия по Туве и Монголии, он «рекомендовался татарином из Хоорая, т.е. города Минусинска, изучающего сойотский язык». Надо отметить, что народная молва приписывает Н.Ф. Катанову факт переименования этнонима «хоорай» на имя «тадар», т.е. татар в связи с тем, что он работал в Татарстане.

В 1887-1889 годы на территории Южной Сибири работала финская экспедиция, возглавляемая И. Р. Аспелиным. Были скопированы многочисленные петроглифы, зарисованы изваяния, рунические надписи. К чести финнов относится сохранившаяся копия знаменитой Сулекской писаницы, ныне почти полностью уничтоженной современными вандалами. Материалы экспедиции были изданы Отто Ялмаром Аппельгрен-Кивало в 1931 году.

К числу важных источников относятся демографические сведения. В нашей книге использованы данные первой Всероссийской переписи 1897 г., обработанные С.К. Паткановым. Исследователь выполнил важную стати-стико-этнографическую работу по изучению родо-племенного состава и языков народов Сибири. Эти статистические сведения имеют большое значение для изучения демографического развития аала.

С открытием в 1944 году Хакасского научно-исследовательского института языка, литературы и истории (ХакНИИЯЛИ) начинается новый этап в изучении истории и культуры Хакасии, для которого характерна плановая и целенаправленная работа по сбору и изучению источников и материалов. Ведется работа по выявлению талантливых сказителей, организовываются археологические, этнографические и фольклорные экспедиции, проводятся слёты чатханистов. В ХакНИИЯЛИ создается рукописный фонд, насчитывающий ныне сотни единиц хранения материалов по фольклору, языку, истории и этнографии.

В 2008 году в свет вышел первый обобщающий труд по истории хакасского народа «Очерки истории Хакасии» под редакцией В.Я. Бутанаева, П.Б. Амзаракова, И.И. Бутонаевой, В.Ф.Бурова, А.А. Верника, А.А. Кыржинакова, К.М. Торбостаева, Н.В.Тутарковой. В целом используемые в данном труде источники обеспечивают исследование данной работы, но степень полноты источниковедческой базы при освещении отдельных проблем различна. Определенные пробелы в источниках сказываются на изучении истории Хакасии в период Монгольской эпохи, а также поземельных отношений, классовой борьбы и национального движения Х1Х – начала ХХ вв. Все же и по этим вопросам удается проследить основные исторические процессы.

В данной книге впервые представляется общее изложение истории хакасов и хакасского региона, со всеми социально-значимыми событиями. Нами остались не рассмотренными вопросы возникновения и развития русских волостей на территории Хакасско-Минусинского края. Однако рамки научного исследования не всегда позволяют вместить многогранные стороны исторических процессов, дать волю рискованным и заманчивым гипотезам, без которых невозможно познание давно прошедших событий, без которых не может быть восстановления полноценной истории.

Модуль 2. Территория Хакасии и ее население в древнейшие времена.

2.1. Естественно – географические условия Хакасии. (В.Я. Бутанаев)
Республика Хакасия располагается в северной части Саяно-Алтайского нагорья в долине Среднего Енисея, составляя левобережную половину Минусинской котловины. Ее территория ныне равняется 62 тыс. км². Хакасия вытянута с севера на юг на 425 км., при ширине в наибольшей части 210 км. Эта площадь с юга ограничивается горным хребтом Западных Саян, с запада – Кузнецким Алатау. С восточной стороны Республику окаймляет р. Енисей, а по северу проходит Солгонский кряж, отделяющий от Хакасии южные районы Красноярского края. Площадь Хакасии охватывает западные части Минусинской котловины, разделявшиеся в этих пределах небольшими хребтами на три впадины: Чулымо-Енисейскую или Северо-Минусинскую, Сыдо-Ербинскую или Средне-Минусинскую и Абаканскую или Южно-Минусинскую.

Указанная территория (включая правобережье Енисея) до вхождения в состав России носила историческое название Хонгорай. В фольклоре хакасского этноса присутствует идея этноцентризма, согласно которой долина Среднего Енисея (по-хакасски «Ал Ким») находится в центре земли, а все другие страны рассредоточены на окраинах срединной Родины. Обширный Хонгорай со всех сторон окружают горные хребты, называемые по-хакасски общим именем «Mkutyywu сын» - Великий хребет. «Передний подол алого Хонгорая омывают вечные воды Абакана, задний подол горно-степного Хонгорая пересекает священный Енисей» - воспевается в благословениях. Согласно представлениям хакасов передней частью обозначается правобережная сторона реки, поэтому Хонгорай был обращен лицом на юг по направлению к Центральной Азии.

В Хакасии выделяются три климатические зоны: степная, лесостепная и таежная. Степная зона охватывает территорию Минусинской котловины с абсолютными высотами до 500 - 600 м. над уровнем моря, составляя 1/3 пространства Хакасии. Здесь находилась основная часть всех поселений. Степная зона являлась базой скотоводческого хозяйства. Эта территория характеризуется континентальным и засушливым климатом: в среднем количество осадков 250 - 350 мм. в год. Особенно мало осадков выпадает зимой (около 10%). Поэтому зимы в степной зоне малоснежные. Кроме того, постоянно дующие ветра уносят и этот небольшой снежный покров. Скот круглый год может пастись на подножном корму. Иногда зимой бывают оттепели, после которых сильные морозы превращают значительные пространства степи в ледяные участки. Это ведет к гибели большого количества скота. [Бутанаев. 2002. c. 65 - 71].

Северный холодный ветер, проникающий зимой в долину Среднего Енисея, называется по-хакасски «хыйан». От «хыйана», пронизывающего животных холодом, часто погибал слабый скот. Зимой сухой и очень морозный воздух - «тоот» - обжигает кожу лица и рук. От «тоота» голые, не покрытые снегом степи сильно промерзают и становятся твердыми, как камень. Такие участки степи по-хакасски назывались «тондах». Тондахи были опасны для неподкованных лошадей, которые на них повреждали себе ноги.

Летом в степях стоит жаркая, сравнительно маловетреная погода, от которой выгорают травы. Сильная засуха приносила бескормицу, которая сильно отражается на коневодстве. Недостаточная увлажненность степей, особенно в вегетационный период, требует применения искусственного орошения покосов и пашен.

Лесостепная зона расположена в предгорьях Саян и Кузнецкого Алатау на высоте 600 - 800 м. над уровнем моря. Она характеризуется умеренно континентальным и более увлажненным (350 - 450 мм осадков) климатом. Зима здесь теплее, а лето холоднее. Весна наступает позже, чем в степях. В конце лета - начале осени бывают ранние заморозки.

Лесостепная зона - район древнего земледелия. Достаточная влажность не требовала здесь дополнительного орошения, а черноземные почвы меньше подвержены ветровой эрозии. В этой зоне располагались незначительные посевы озимых культур.

Таежная зона охватывает обширные горные массивы Саян и Кузнецкого Алатау, расположенные выше 800 м. над уровнем моря. Здесь холодный климат, большая влажность (1000 мм. осадков). Зона тайги являлась лесным фондом и, главное, базой для развития охотничьего промысла.

Население степных районов занималось в основном скотоводством. У жителей лесостепных районов хозяйство носило скотоводческо-земледельческий характер. Население таежных и подтаежных районов сочетало скотоводство и земледелие с охотничьим промыслом.

В Хонгорае насчитывается более 150 рек. На протяжении 300 км. окаймляет территорию Хакасии река Енисей, принимающая в себя на этом отрезке пути крупный приток р. Абакан длиной 450 км. На севере Хонгорая протекает р. Чулым, образовавшаяся из слияний Черного (160 км.) и Белого (150 км.) Июсов. В горах Кузнецкого Алатау берет начало река Томь (по-хакасски «Том»), впадающая в Обь. Реки изобиловали рыбой, а заливные луга были прекрасными сенокосными угодьями. В реках Хакасии водятся 35 различных видов рыбы. В степях и тайге встречается до 330 разновидностей птиц, среди которых были дрофы, фламинго, белые лебеди.

В хакасских степях насчитывается более 150 различных озер, как пресных, так и соленых. Многие из них, особенно в Июсских степях, имеют рыбохозяйственное значение. В соленых озерах - Шунет, Хызылкуль, Тустукуль и других добывали соль и бузун (глауберова соль).

На территории Хонгорая широко представлены различные виды полезных ископаемых: железная руда, цветные и редкие металлы, минеральное сырье, месторождения угля и др. Крупные запасы высококачественных углей, пригодных для открытой добычи, расположены в районе Ызыхского месторождения. На естественных срезах горы Ызых, омываемой рекой Абаканом, имеются выходы пластов угля, использовавшегося хакасами с древнейших времен. До сих пор встречаются следы древних разработок железа, серебра и меди.

С испокон веков территория Хонгорая была связана караванными путями с Монголией, Китаем, Тибетом, Индией и Ираном. Через Саянские хребты проходили пути, соединяющие Хакасию с Тувой, Алтаем и Бурятией. Одной из древнейших надо считать дорогу по долине р. Она (по-хакасски «Аны») в Таштыпском районе. Этот путь упоминался еще в древнетюркских рунических памятниках VIII в. н.э. Зимой сообщение с южными соседями осуществлялось по руслу р. Енисей. С конца декабря по замерзшей реке везли грузы на санях.

Через Кузнецкий Алатау имелся старинный торговый путь вверх по долине р. Таштып до р. Торсуг. Отсюда колесная дорога переходила в удобную и проторенную конную тропу в долины рек Мрассу, Кондомы и Бии. По этой дороге проходили караваны с местными изделиями в Туркестан, Иран, и прогоняли гурты рогатого скота в Западную Сибирь. Через вершину р. Аскиз на р. Томь имелась древняя вьючная тропа, называемая в ХУII в. «дорогой в Кыргызы». Вторая «дорога в Кыргызы» находилась на севере и шла от Июсов по долине р. Кия через Каштакский серебряный рудник в сторону Западной Сибири. На востоке проходил тубинский путь из долины реки Туба через Восточные Саяны на р. Кан и в сторону Байкала.

Через Минусинскую котловину протекает одна из великих рек мира – Енисей (по-хакасски «Кем» или «Ким»). Последний гидроним известен по письменным источникам, начиная с VI в. н.э. В отличие от Тувы, где термин «хем» употребляется в широком значении «река», в Хакасии под словом «Кем» (Ким) понимается только Енисей. В бассейне среднего Чулыма имеется крупный приток Кемчуг, который по-хакасски также носит название «Кем». Он катит свои воды со стороны Енисея и, вероятно, поэтому был назван в его честь. Хакасы, живущие по Чулыму, употребляют еще гидроним «Чензей» для нижнего течения Енисея, от слияния его с Ангарой и до устья. Гидроним «Чензей», также как и русское название Енисей, был заимствован от ненцев и енисейских эвенков, которые именуют эту реку «Ензя». [ССТМЯ. 1975. с. 355; НРС. 1965.] Вероятно слово «кем» имеет самодийское происхождения. Так, например, по-селькупски река носит название «кы» или «ке». [История Сибири. 1968. с. 359.]

Самым крупным левым притоком Енисея является Абакан (по-хакасски «F,sofy| Fo,fy»). Данный гидроним известен по письменным источникам, начиная с У1 века н.э. В китайских летописях середины VI в. н.э. встречается сообщение о долине реки «Афу», где кыргызы основали свое государство.

Правым крупным притоком Енисея на территории Минусинской котловины является река Туба, называемая по-хакасски «Mпсÿ». Топоним «Mпсÿ», в форме «Юсюй» впервые зафиксирован в китайских письменных источниках ХIII в. Китайское название р. Юсюй здесь нельзя отождествлять с Июсами, как это пытался сделать Л.Р. Кызласов, ибо в указанном источнике ясно говорится о восточном притоке Енисея. Кроме того, гидроним «Mпсÿ» в некоторых районах Хакасии произносят «Mссÿ».

Русское название реки Тубы происходит от племени тубинцев, обитавших в долине этой реки до вхождения Хонгорая в состав России.

Река Чулым по-хакасски называется «Mÿс». Гидроним восходит к древнетюркскому слову «mгÿз» - река. Русское название Чулым появилось под влиянием языка чулымцев Томской области, которые именуют ее «Чойим» (т.е. Разливистая). В работах некоторых исследователей указанный гидроним отождествляется с рекой Чулыман и на основе этого делаются далеко идущие выводы. Например, арабский географ ал-Омари сообщал, что «купцы булгарские ездят до Чулымана, а купцы чулыманские ездят до земель Югорских, которые на окраине Севера». Археолог Л.Р. Кызласов трактует данное сообщение следующим образом: «Здесь важно сообщение о приходе на Чулым караванов булгарских купцов, а причулымских (хакасских) купцов – в Югру». [История Хакасии. 1993. с. 88.] В данном случае не следует путать Чулыман с Чулымом. На самом деле река Чулыман представляет левый приток Волги и известна в русском языке как Кама. До сих пор народы Поволжья и Приуралья (татары, башкиры, марийцы) реку Каму именуют Чулыманом. [Гарипова. 1998. с. 337.] Отсюда следует, что булгарские купцы не приезжали в Хакасию, тем более кыргызы не водили караваны в Югру «на окраины Севера», а ездили булгары на Каму. Кроме того, угорская топонимика, отмечаемая Л.Кызласовым и связываемая с динлинами, на территории Хакасии учеными не прослеживается. (История. 1993. с. 35, 39.)

Саянский хребет (Саянский Камень) получил свое русское наименование в ХУII в., когда Россия вступила в контакты с народами Южной Сибири. Ороним восходит к хакасскому термину «сойан» – тувинец и в переводе обозначает «Тувинские горы». У хакасов Саяны известны под именем «Сабына сын». Название происходит от снежного пика – г. Шабина -Дабага (по-хакасски «Сабына»), стоящего в верховьях р. Хан-Тегира. В 1727 г., согласно Кяхтинскому миру, на перевале г. Шабина-Дабага был установлен пограничный знак между Россией и Китаем. С этих пор топоним «Сабына» занял свое место в хакасском и тувинском языках. В связи с тем, что этническая граница хакасов с тувинцами проходила по горному хребту Западных Саян, южная сторона гор за водоразделом р. Хан-Тегира получила хакасское название «Сойан Сабыназы» – Тувинские Саяны, а от р. Хан-Тегира на север – «Хоорай Сабыназы» - Хонгорайские Саяны.

Современные оронимы «Саяны» и «Сабына» сравнительно позднего происхождения. Они связанны с историческими событиями ХУП-ХУШ вв.

В памятниках древнетюркской письменности, китайских и арабо-персидских источниках У—XIII вв. Саяны назывались «Когмен» (по-китайски «Цюймань»). Данный топоним, немного изменив свою фонетическую форму, дожил до наших дней. На древнем пути из Тувы в Хакасию по р. Аны в верховьях р. Джебаш находится снежный пик «Койпен тасхыл», именуемый русским соответствием Копёны. Сохранившийся в народной памяти древнетюркский топоним «Когмен» - «Койпен» свидетельствует об историко- культурной преемственности хакасов с древними обитателями Саяно-Алтая.

Среди географических названий Хакасско-Минусинского края прослеживаются различные языковые пласты. К наиболее древним относятся кетские и самодийские топонимы. Кеты, ныне проживающие в долине нижнего течения Енисея, в далеком прошлом обитали на территории Саяно-Алтая. Самодийские народы (ненцы, нганасаны, селькупы) сейчас занимают просторы северной тундры.

Среди многих гидронимов таежной зоны Кузнецкого Алатау широко представлен кетский формант «сес» (сас) — река. Например: Памзас, Тойзас, Камзас, Торзас и т д. Всего нами насчитано более 120 подобных гидронимов. Из них в верховьях р. Томи около 30, среди притоков р. Мрассу - 65 (т. е. основная масса), в верховьях р. Кондома - 10 и в бассейне р. Абакана 15 гидронимов. Они не понятны хакасским жителям, зато легко объяснимы с кетского языка. Например: Томзас — черная речка, Кайзас — лосиная речка, Казас - песчаная речка и т. д. [Бутанаев. 1995. c.6.]

Указанный факт свидетельствует о принадлежности древних таежных жителей Кузнецкого Алатау к кетоязычным родам. В таежной зоне восточной части Хакасско-Минусинского края выделяется кетский (пумпокольский) пласт гидронимов (более 25 наименований) с формантом «тет» (тат) — речка. Например: Кандат, Шадат, Тюхтет, Туртат, Малтат и т. д. Однако основное распространение они имеют в бассейне р. Чулыма (более 60 гидронимов). При сравнительном анализе гидронимов с формантами «сес» и «тет» выявляются ряды с одинаковыми корнями: Айдат — Айзас, Алтат - Алзас, Кадат — Казас, Парандат — Паранзас, Богдат — Богзас, Таяндат — Таянзас, Оготат — Огузас, Идат —Изас и т. д. В некоторых случаях гидроним с формантом «зас» существует наряду с хакасским формантом «суг» — река. Например: Тойзас - Той суг, Хамзас — Хам суг, Ымзас — Ым суг, Сынзас — Сын суг и т. д. По всей видимости во времена тюркизации кетского населения кыргызы добавляли свои определения. Все кетские топонимы в основном сосредоточены в таежной зоне Кузнецкого Алатау, Саян и бассейна р. Чулыма.

В центральной части долины Среднего Енисея имеется ряд названий рек (более 70) с самодийским формантом «бу, би» - вода, река. Например: Тебибу, Тебиг, Солбы, Арбыйт, Табат, Уйбат, Бея, Убей и т. д. Большая их часть (более 50) сосредоточена по р. Мана, р. Сыда и в верховьях р. Туба. Вероятно к этой же группе надо отнести топонимы с формантом «сыба». Например: Чинжеба, Карзыбей, Танзыбей, Цензыба, Канзыба и т. д.

По всей видимости, последним дотюркским населением хакасских степей были самодийские племена, которых можно отождествить с обитателями тагарской культуры. На это указывают топонимические материалы, в которых на самодийские названия напластовались тюркские. Например, речка Бейбулук (Боградский район) имеет два форманта. Первый «бей» - вода (самодийский термин) и «булук» - родник (тюркский термин). В таком случае топоним переводится как «Водный источник». Так как самодийские названия доминируют в степи над кетскими, то можно предположить, что кетоязычные племена здесь проживали до тагарцев во времена карасукской археологической культуры (ХIII – УIII вв. до н.э.).

Другого мнения придерживается С.И. Вайнштейн. Он предполагает, что «некоторые из племен, населявших Южную Сибирь в скифское время и известные в китайских источниках как динлины, были кетоязычны, во всяком случае в отношении тагарцев Минусинской котловины это весьма вероятно». Далее он в качестве доказательства приводит топонимические названия таежной части Тоджи – Азас, Казас, Шет-хем. [Вайнштейн. 1980. с. 69, 71.] Однако, как и в Хакасии, кетские гидронимы Тувы сосредоточены только среди горных рек Саянских хребтов.

Основная масса топонимов хакасского региона формировалась под непосредственным влиянием тюркских наречий. Большая часть географических апеллятивов, таких как: таг — гора, хая — скала, биль — седловина, суг — река, чул – ручей, булук – источник, карасук — родник, кёль — озеро, таш — камень, ой — долина, хол — лог, относится к общетюркской терминологии. Например, гора Байтаг, лог Изербиль, долина Сарой, источник Котенбулук, ручей Хараджуль и т.д.

Самым показательным формантом для хакасских гидронимов является слово «чул» — ручей. Название рек с окончанием чул (в русском произношении — чуль, джуль, юль, уль) охватывают весь Хакасско-Минусинский край. Исследователь О. Т. Молчанова, исследуя топонимику Южной Сибири, пришла к мнению, что из всех тюркских территорий центром топонимов на чул-жул остается Хакасия.

Хакасский формант «суг» — река, как правило, в русской передаче звучит в форме «са». Например: Кокса (по-хакасски «Rdr ceo» – Синяя речка), Балыкса (по-хакасски «Палых ceo» – Рыбная река), Минуса (по-хакасски «Vdaw ceo» - Живая вода) и т. д. Все озера носят хакасские названия с характерным окончанием «куль» (по-хакасски «rdk»). Например, Баланкуль (Лосиное озеро), Рейнголь (Айранное озеро), Ханкуль (Ханское озеро) и т.д. В южной Хакасии находится небольшое озеро Алтынкёль (букв. Золотое озеро). Легенды гласят, что однажды в голодный год один крупный бай не смог обменять кусок золота величиной с лошадиную голову даже на чашку зерна. В отчаянии он бросил золото в это озеро, и с тех пор оно зовется «Алтынкёль». Совершенно идентичная легенда бытует на Алтае, где Телецкое озеро известно как «Алтынкёль». Одинаковые топонимические названия и общие сюжеты легенд свидетельствуют о древних этнокультурных связях народов Саяно-Алтая.

Итак, Хакасия представляет собой часть обширного Саяно-Алтайского региона, связанного с Центрально-Азиатской кочевой цивилизацией. Несмотря на резкость климатических и природных условий, Хакасия обладает благоприятными возможностями для развития скотоводства и в значительной своей части земледелия. Названия крупных рек и великих гор Хакасско-Минусинского края давно «покрылись сединой». Они раскрывают нам исторические события, смену языков, отражают былую границу этнических территорий и т.д. В целом топонимика Хонгорая сформировалась на базе хакасского языка с наличием кетских и самодийских компонентов.