О гештальт-терапии Гештальт-терапия – это экзистенциальный, экспериментальный «проживательный»

О гештальт-терапии

Гештальт-терапия – это экзистенциальный, экспериментальный («проживательный») и экспериментальный подход, который основывается на том, что есть, а не на том, что было или будет. Интерпретации не нужны, когда мы работаем с тем, что доступно пациенту и терапевту в актуальном текущем осознании и с чем можно экспериментировать посредством этого всегда возрастающего осознания.

Гештальт-терапия (от нем. Geshtalt – образ, форма, структура; от греч. Therapeia - лечение) – это направление психотерапии возникшее в 40-е годы XX в., разработана в рамках гештальт-психологии Ф. Перлзом. Гештальт-терапия ставит своими целями расширение осознания человека и посредством этого лучшее понимание и принятие человека себя, достижение большей внутриличностной целостности, осмысленности жизни, улучшение контакта с внешним миром, в том числе с окружающими людьми.

Академическая гештальт-психологическая традиция в Европе, зародившаяся под влиянием феноменологии в 1912 году и исследовавшая ощущения и восприятия оказала влияние на разрабатываемую Ф. Перлзом и его последователями П. Гудменом, Р. Хефферлином, Л. Перлз, И. Фромом гештальт-терапию.

Первое и самое важное: гештальттерапия основана на теории поля. Первичным является признанием того, что все есть часть поля, равно как и осознание постоянного фона. Это - взаимосвязанное, постоянно движущееся, историческое и продолжающееся поле. Поле - это наибольшая и наиболее безграничная система и, что важно, поле включает в себя свою историю. Любая часть поля, на которой мы фокусируемся - это часть большего поля (или поле внутри поля). Таким образом, "система" на любом уровне - например, биохимическом, клеточном, индивидуальном, парном, семейном, организационном, общественном, национальном, планетарном, космическом и т.д. - это просто часть поля, которое в любой данный момент нас окружает. Взаимосвязанность частей поля и воздействия, которые они оказывают друг на друга, означает, что поле постоянно в движении, постоянно относительно, постоянно в процессе.

Корни гештальта - в психоанализе, в большей степени - в его теории развития личности, и гораздо меньше в его подходе к терапии. Смысл гештальт-терапии Ф. Перлз видел не в том, чтобы исследовать прошлое в поисках замаскированных травм (как считал З. Фрейд), а в том, чтобы помочь пациенту сфокусироваться на осознавании настоящего. Под осознаванием в гештальт-терапии понимаются не рассуждения и размышления, а чувствование, при котором человек погружен в процессы внутренней и внешней реальности. Осознание по Ф. Перлзу нетождественно интеллектуальному знанию о себе и окружающем мире, оно включает как переживание восприятия стимулов внешнего мира, так и внутренних организмических процессов - ощущений, эмоций, а также мыслительной деятельности - идей, образов, воспоминаний и предвосхищений, т.е. охватывает многие уровни. По мнению Ф. Перлза если люди достигают ясного осознания внутренней и внешней реальности, то они способны самостоятельно разрешить все свои проблемы и поэтому гештальт-терапия не должна ставит своей целью изменение поведения, поведение меняется само по мере роста осознания.

Огромный парадигматический сдвиг от психоанализа к гештальттерапии был сдвигом от аристотелевской модели причинности ХХ века, которая была линейной или механической, к модели терапии, основанной на теории поля. В этой модели все относительно, все в движении, взаимосвязи и в процессе.

Одним из самых важных достижений Ф.Перлза было осознание того, что любой живой организм, включая личность, не может быть понят, когда его рассматривают просто как изолированный организм: организм должен быть увиден в окружающей его среде, в контексте, как часть поля. Взаимодействия организма с большими и меньшими полями являются решающими в понимании того, каков этот организм и как он существует. Эта точка зрения - ведущая для любого понимания гештальттерапии.

Вторым основным процессом, который считают решающим в гештальттерапии, является феноменология, представленная в двух формах. Одна - истинный интерес и огромное уважение к опыту индивида или феноменологического состояния - как каждый из нас воспринимает мир, как каждый из нас вносит вклад в создание нашего собственного опыта, и как мы сами организуем наш мир и нас самих, и как мы создаем наши собственные смыслы. Субъективная личностная часть поля сущностно включает в себя его или ее феноменологическое поле.

Смысл - это связь между фигурой и фоном, смысл - не в фигуре и не в фоне, он в связи между ними обоими. Решающим является то, как люди делают выбор, организуют и творят свою жизнь во времени.

Паттерны влияния поля, которые - повторяющиеся и инврианты (другими словами, они не контекстуальны) - являются тем, что мы называем фиксированными гештальтами, матрицами, которые формируют характер. Таким образом, характер влияет на создание того, что становится фигурой, и на то, какова связь между фигурой и фоном, и таким образом, в огромной степени влияет на смысл. Характер - это замороженное оформление того, что раньше было адаптивной и обычно здоровой реакцией, а теперь является неконтекстуальным, анахроничым и устаревшим. Кристализованные модели организации, которые формируют характер, основаны на теории такого поля, и они сильно влияют на феноменологическое сотворение реальности.

Решающими, и возможно, даже революционным, является наблюдение, что психотерапевтические теории и теории развития не изъяты из этого процесса. Теории можно рассматривать как эквивалент "характера". Идеи, понятия и организации могут также кристаллизоваться.

Выживание - первая забота любого живущего организма и любого вида. Без выживания все остальное - ненужное или только "сноска на полях". Однако, когда эти модели организации становятся привычными и формализованными, они становятся виртуальными "призмами", которые отражают и в большой степени создают личностный смысл. Отсюда неизвестная цитата Перлза: "В тебе нет ничего, кроме набора устаревших реакций".

Второй важный аспект феноменологии, который является решающим для гештальт терапевта, известен как феноменологический метод. Это - способ научиться тому, как слушать "освеженно", отбрасывая как можно больше - наши верования, ценности, теории, интерпретации, знания и т.д. так, чтобы заново прикоснуться к "ноуменам" первичного опыта, и так, чтобы быть способным скорее описывать, чем объяснять, и начать с равной ценности всех наблюдений. Феноменологический метод - это попытка нейтрализовать собственные личностные отражающие призмы других, иногда восходящие к уровню теорий и теоретиков. Как сказал Перлз "... всякая теория - это проекция" /32/. Хотя терапевтическая ситуация - это всегда со-творчество, где одна личность влияет на другую, ни у терапевта, ни у клиента нет внутреннего пути в "реальность". Реальности организуются и конструируются феноменологически, они не являются "обнаженными". Эти конструктивные процессы - область психотерапии в целом, и гештальт-терапии, в частности.

Третья и последняя часть базисных оснований гештальттерапии - диалог.

Диалог - это в основном открытое включение двух феноменологий - клиента и терапевта. Истинный диалог - в экзистенциальном "Я-Ты", буберовском смысле - требует наличия трех вещей. Терапевт демонстрирует присутствие -т.е. применимы собственный опыт и феноменология терапевта. Затеместь включенность - терапевт включает себя в опыт и феноменологию клиента. В третьих, есть приглашение к диалогу - позволить проявиться магии, которая может распространиться в "пространстве" встречи людей. Диалогически настроенные терапевты различают и модулируют их собственное самораскрытие, в рамках которого, как они верят, будет далее развиваться или свертываться контакт. Они будут замечать силу и продолжительность контакта, и что он может вынести, равно как и их оценку способности, хрупкости, упругости и силы клиента. Это не просто "разделить все поровну"; со стороны терапевта есть потребность в клинической оценке. Он также не равен в том смысле, что это не терапия терапевта, это терапия клиента.

Феноменология терапевта подразделяется на три цели: во-первых, стимулировать возможный контакт, во-вторых, дать возможность клиентам слышать и видеть "другого" (который заботиться о том, чтобы их не отвлекал их собственный "передний план", который они могут не выражать); и, в-третьих, как моделирование терапевтом, который говорит, что он или она ощущает в действительности и показывает свой способ поделиться этим опытом.

Еще одно понятие гештальт-терапии – это фигура и фон. В гештальт-терапии отношение «фигура-фон» определяют как динамику сознания, где ритмическая смена фигур и фона лежит в основе саморегуляции организма. В качестве фигуры (гештальта) может быть желание, чувство или мысль, которые в данный момент преобладают над всеми остальными и если человек их осознает, то из них выстраивается четкая фигура, на которой потребности прошлого и будущего являются фоном.

Как известно, работа терапевта с клиентом осуществляется на границе контакта. Контакт – это граничный феномен между организмом и окружением. Это признание другого и взаимодействие с ним. Граница, где встречаемся Я и другой, есть локус эго-функций идентификации и отчуждения, сфера возбуждения, интереса и любопытства, страха и враждебности.

         Эластичность границы определяет континуум осознания: если нет препятствий для сенсорных и моторных функций, происходит непрекращающийся обмен и рост (Карл Витакер называет это растущим краем) и постепенное расширение общей почвы для коммуникации.
          Когда границы становятся фиксированными, мы имеем, в лучшем случае, обсессивную личность, сильный «характер» с фиксированными принципами и привычками, кто правильно живет согласно закону и порядку, принципам, гордости и предрассудкам. В худшем случае мы получим кататоника, который может внезапно вырваться из своего заточения в неконтролируемой и разрушительной ярости.
          Когда границы разрушены или размыты, дверь открыта для интроекции и проекции.  Контакт возможен только в той степени, в которой доступна поддержка для него. Поддержка – это общий задний план, на фоне которого выделяется (существует) и формируется значимый гештальт. Это и есть значение: отношение фигуры к своему фону.
         Идея о специфических способах прерывания взаимодействия человека со средой, определила в гештальт-терапии основные способы сопротивления как слияние (конфлюэнция), ретрофлексия, интроекция, проекция.

При реакции слияния индивидуум не может дифференцировать себя от других, он не в состоянии четко определить, где оканчивается его Я и начинается Я другого человека. У таких людей граница собственного Я настолько размыта, что они с трудом отличают собственные чувства, мысли и желания от чужих людей, тем самым избегая принятия ответственности на себя. Слияние делает невозможным саморегулирующийся ритм контакта и отхода, что в свою очередь делает невозможным формирование гештальта. Идентификация с другими людьми защищает его от принятия на себя ответственности, от осуществления собственного выбора.

Ретрофлексия означает «обращение назад на себя». При ретрофлексии граница между личностью и средой смещается в сторону личности. Если попытка удовлетворить свою потребность встречает сопротивление, то ретрофлексирующий человек вместо того, чтобы направлять энергию борьбы на изменение среды, направляет ее на себя, тем самым формируется отношение к себе как к постореннему объекту. Происходит разделение Я как субъекта и Я как объекта, т.е. человек становится и субъектом и объектом своих действий.

Интроекция – тенденция присваивать себе убеждения, способы мышления и поступки других людей без критики и попытки сделать их своими собственными. Человек мало прилагает усилий, чтобы определить свои потребности и желания и направляет энергию на то, чтобы сохранить удовлетворение сложившимися обстоятельствами.

Проекция противоположна интроекции. Граница между собственным Я и средой смещается в стороны среды, где проявляется тенденция переносить собственные ошибки и ответственность за то, что происходит внутри Я, на других, на окружающую среду.

Уделяя внимание проявлению сопротивления не в организации опыта по Ф. Перлзу, а в контакте с миром, И. Польстер, М. Польстер дополняют классификацию способов сопротивления еще и дифлексией или уклонением, под которым понимают способ снятия актуального накала контакта посредством ухода от прямого контакта с другим человеком. При уклонении поведение человека не достигает своей цели. «Интенсивность контакта уменьшается от долгих разглагольствований, избегания прямого взгляда собеседника. Человек абстрагируется от ситуации, отпускает реплики не по существу, игнорирует важность того, что ему говорят, проявляет минимум эмоциональных реакций вместо живого участия». По поводу понятия дифлексии и ее места в цикле контакта в современной гештальт-терапии нет однозначного мнения.

Поддержка – это все, что облегчает текущую ассимиляцию и интеграцию опыта для человека, отношений или общества: первичная физиология, прямая поза и координация, чувствительность и мобильность, язык, привычки и обычаи, социальные правила и отношения и все, что мы можем приобрести или выучить в течение нашей жизни; короче, все, что мы обычно принимаем как гарантированное и на что полагаемся, даже и особенно наши привязанности и сопротивления – фиксированные идеи, идеалы и поведенческие шаблоны, которые стали второй натурой именно потому, что могли поддержать во время своего формирования. Когда они переживают свою полезность, они становятся блоками (препятствиями) для текущего жизненного процесса. Мы застываем в тупике, на перепутье, в параличе, подобном смерти.

Главная тенденция последних 10 лет направлена на признание, изменение и разрешение этой ситуации. Многие гештальт-терапевты пришли к убеждению, что гештальт-терапия, ее психотерапевты и люди, которые работают с ними, извлекают пользу из строгости, фокуса и точности, которые в большей степени достигаются благодаря знанию гештальт-теории. Это основной урок о фигурах, и конечно, любое целое становится наполненным влиянием и жизненными силами, когда оно последовательно, ясно и согласованно.

Следствиями этой самой тенденции стали большее количество дискуссий о природе гештальт-теории и более ясное разделение взглядов в гештальт-терапии. Значительное количество статей, которые появились в последние шесть лет в профессиональном журнале по гештальт-терапии Соединенных Штатов "Гештальт-журнале", посвящены теории и связи между теорией и практикой, демонстрации того как гештальт-терапия старается придти в соприкосновение со своей теоретической подоплекой. (Данная глава книги является отражением этой тенденции, включая вероятность того, что некоторые гештальт-терапевты захотели бы сделать возражения по поводу некоторых из ее формулировок).
Другим следствием этой же тенденции является еще более серьезная дискуссия между гештальт-терапевтами относительно гештальт-психотерапии, ее связи с теорией и попытки обогатить и усовершенствовать ее теорию и практику. Главными среди этих последних устремлений являются проекты, направленные на создание диагностической номенклатуры, содержащей вместе с гештальт-подходом попытки осветить теорию развития основанную на концепциях формирования фигуры и ментального метаболизма.

Гештальт-терапия является, безусловно, одним из самых значительных терапевтических направлений не только XX, но и XXI века. В современных условиях существует множество институтов, занятых практикой и преподаванием гештальт-терапии во всех концах мира, в том числе и в России. Основными представителями российской гештальт-терапии являются Н.Б. Долгополов, Д.Н. Хломов, Е. Калитиевская и др., которые занимаются проблемами развития гештальт-терапии в России, разрабатывают функциональную модель супервизии, изучают проблемы интеграции гештальт-подхода и клинической медицины, анализирует гештальт-группы, развивают идею диагностики в гештальт-терапии и т.д.

Ф. Перлз был врачом и разрабатывал свой метод, прежде всего для нужд лечения неврозов и других болезненных нарушений, однако еще при его жизни гештальт-терапия вышла за рамки сугубо медицинской практики (хотя с успехом применяется там и поныне). Гештальт-подход, как направление современной науки и практики, исторически является приемником основных идей гештальт-терапии. Гештальт-подход в современных условиях используется не только в психотерапевтической практике, но и в организационном консультировании, менеджменте, бизнесе, консалтинге и других прикладных областях. Не случайно Ф. Перлз в последние годы жизни назвал созданное им направление просто «Гештальт».