«идеология массового строительства жилья в россии»

С т е н о г р а ф и ч е с к и й о т ч ё т

---------------------------------------------------------------------------------------------------

ХII ПЕТЕРБУРГСКИЙ МЕЖДУНАРОДНЫЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ФОРУМ

КРУГЛЫЙ СТОЛ № 4

«ИДЕОЛОГИЯ МАССОВОГО СТРОИТЕЛЬСТВА ЖИЛЬЯ В РОССИИ»
8 июня 2008 года

(16.30-18.30, зав 4.3)

Санкт-Петербург

2008-06-18

О Г Л А В Л Е Н И Е
Валерий Фадеев…………………………………………………………….3

Альберт Шпеер …………………………………………………………….6

Ребуа Дидье ………………………………………………………………...9

Артур Маркарян ……………………………………………………………17

Сергей Журавлев …………………………………………………………..22

Наталья Кирпиченко……………………………………………………….29

Александр Коган …………………………………………………………..32

Елена Николаева……………………………………………………………37

Александр Коган……………………………………………………………43

Ребуа Дидье ………………………………………………………………...44

Альберт Шпеер …………………………………………………………….46

Валерий Фадеев ……………………………………………………………48

КРУГЛЫЙ СТОЛ № 4

«ИДЕОЛОГИЯ МАССОВОГО СТРОИТЕЛЬСТВА ЖИЛЬЯ В РОССИИ»
8 июня 2008 года
МОДЕРАТОР - Валерий ФАДЕЕВ, генеральный директор медиа-холдинга «Эксперт»

-------------------------------------------------------------------------------------------------

Валерий ФАДЕЕВ

Я Валерий Фадеев, я буду вести этот Круглый стол. Совершенно ясно, что мы на самой затухающей волне Форума пытаемся провести это мероприятие. Значительная часть участников Форума уже уехала, но, я думаю, что те, кто остался, не пожалеют. У нас очень серьезные есть приглашенные наши коллеги из России и из-за границы. Это Альберт Шпеер - глава бюро Рartner, Франкфурт на Майне, Ребуа Дидье - генеральный секретарь европейского конкурса урбанистов «Европан» из Франции, а российских коллег вы наверняка многие знаете, потому что проект «Российских дом будущего» мы стараемся раскручивать уже второй год.

В чем суть этого проекта? Суть этого проекта в том, что мы пытаемся наладить коммуникацию между основными участниками процесса так, чтобы все-таки выработать новую концепцию освоения российского пространства. Мы считаем, что хотя политическая задача резкого расширения жилищного строительства поставлена, но концептуально пока ответа нет. Мы считаем, что задача жилищного строительства, его развития должна решаться комплексно в том смысле, что мы должны думать вместе о том, какие строить дома, какие строить новые города и как эти города связывать магистралями. Таким образом, дом, город и магистраль - это три связанных аспекта. И только если мы будем рассматривать их вместе, мы поймем какую же страну мы хотим построить в будущем.

Я хочу заметить, что все прорывы в области градостроительства и жилищного строительства были концептуальны, по крайней мере, в России, в СССР, в ХХ веке. Была коммунистическая концепция в 20-х годах, и это в некотором смысле был исторический прорыв, и до сих пор есть некоторые дома с тех времен, жить в них крайне неудобно, потому что тогда полагали, что вся общественная деятельность, помимо того, чтобы спать и принимать гостей, должна быть вынесена в общественные помещения.

Был концепция того, что называется большой стиль сталинской эпохи, и с тех времен остались, например, в Москве огромные проспекты - Ленинский, Ленинградский, Комсомольский. И во многих городах страны остались признаки этого большого стиля.

Была хрущевская эпоха, которая задала новый стандарт потребления. Сейчас мы смеемся над хрущевскими домами и их сносим, но на самом деле это была абсолютно концептуальная вещь, это была попытка дать каждой семье отдельную квартиру. И тогда возник стандарт - квартира-дача-машина, тот стандарт, отнюдь не коммунистического свойства, который, может быть, в конце концов, и разрушил Советский Союз, потому что высокий стандарт был задан, но экономическая система не смогла удовлетворить этот стандарт. Возник разрыв между сложившимися потребностями и возможностями экономической системы.

Город Петербург, в котором мы находимся - абсолютно концептуальное творение, может быть, даже слишком концептуальное и этим нас, скажем жителей Москвы, раздражает, потому что Москва - город, который строился хаотически, а здесь прямые проспекты, очень хорошо организованные набережные. Это концептуальный город, потому что место новой столицы, и это политическое решение, это город, который построен по западному стилю, его строили западноевропейские архитекторы. Он задал России новый стиль жизни. Петр Первый и его коллеги хорошо понимали какие задачи стоят перед градостроительством, они хорошо понимали, что это, в первую очередь, задачи модернизации цивилизации, едва ли для России, и создание новой цивилизации.

Сегодня мы, к сожалению, в России далеки от такой серьезной постановки вопроса. Мы продолжаем гнаться за квадратными метрами, продолжаем думать, что если мы будем строить не 40, а 50 или не 50, а 150 миллионов квадратных метров, мы изменим ситуацию с жильем. Да, конечно, какие-то семьи получат жилье, но только мы не изменим среду обитания, скорее при таком подходе мы ухудшим среду обитания наших граждан в нашей стране.

Вот свежая история (на этом я закончу свое вступительное слово) с Центральным Домом художника в Москве. Эта история связана с тем, что новые строители, новые предприниматели (и вы знаете ее фамилию) хотят построить на Крымской набережной большое новое здание, нанимая для этого известного архитектора. Но при этом почему-то хотят снести старое здание - Центральный Дом художника. Абсолютно в нашем духе история. Старое здание объявляется некрасивым, уродливым, не соответствующим новому времени, и поэтому его надо снести и поставить на этом месте новое здание. При этом не принимается во внимание мнение выдающихся европейских архитекторов о том, что здание Центрального Дома художника - это очень стильное здание и это один из лучших примеров в мировой архитектуре как надо устраивать пространство для выставок. Это христоматийное здание, которое входит во многие учебники по архитектуре. Тем не менее, наша русская традиция состоит в том, что надо его снести и построить на этом месте новое.

Проект «Российский дом будущего» - это не строительный проект и даже не архитектурный, это культурный проект, потому что те проблемы, о которых я говорю, это проблемы культурного характера. Если мы продвинемся в этой части осознания проблемы строительства городов и зданий как культурной проблемы, только тогда мы сможем построить те рельсы, по которым покатится индустрия - индустрия, основанная на новой технологии. Вот наше понимание.

Я хочу предоставить слово Альберту Шпееру, я считаю, выдающемуся архитектору, градостроителю, специалисту в этих областях, из Германии. Было прекрасное интервью несколько месяцев назад в журнале «Эксперт» и, если кто-то читает «Эксперт», мог с наслаждением прочитать очень глубокие мысли господина Шпеера. А сейчас вы можете услышать его здесь.

Господин Шпеер, пожалуйста.

Альберт ШПЕЕР (по-английски). Перевод:

Спасибо большое, в первую очередь, за приглашение в Санкт-Петербург. Как вы уже указали и говорили в своем вступлении, вы видите, что Петербург - это образец планирования градостроительства, это то что осталось нам от прошлого, этот город унаследовал много от того, что существовало в то время. Во многих странах по всему миру модернизация ведет к сносу исторических зданий. Мы работали во многих странах - и в Китае, и в России, и мы думаем, что это неправильно, потому что большие города соперничают между собой, эта конкуренция все усиливается, и жизнь в городе становится все более сложной. Это характеристика каждого из городов, она основывается на культурном наследии, на масштабе и на том, какие люди живут в этих городах.

Я думаю, что Петербург - это замечательный пример того, как мы получаем выгоду от того, что думаем о будущем. Я очень боюсь, что это наследие в Петербурге, скажем с постройкой этой башни огромной высоты, оно может навредить общей картине города.

Могу продолжать или остановиться? Поэтому возвращаюсь к домостроительству. Я не архитектор отдельных, индивидуальных частных домов. Я думаю, что то, что дом - это моя крепость, в России также это очень важный фактор. И то, что я вижу здесь, это не просто дом, который будет домом населения России в будущем. Это старомодные дома, это старомодный Петербург, он развивается, это энергетичный город, причем потребление достаточно ригидно по сути, и те дома, которые мы будем строить в будущем, они будут стоять достаточно долго. Поэтому я думаю, что сам по себе дом - это отдельная проблема. Тот дом, который внесен в среду, в этот целый район, это какая-то часть города и моя задача состоит в том, чтобы дом был лишь конечным звеном в цепи продумывания и оценки окружающей среды, той среды, в которой будет стоять этот дом.

Валерий ФАДЕЕВ

Коллеги, может быть, сразу зададим вопросы и устроим дискуссию с господином Шпеером?

Пожалуйста, вопрос.
ВОПРОС ИЗ ЗАЛА (по-английски). Перевод:

Существуют ли проекты в России, которые вы сейчас рассматриваете или участвуете в этом проекте в качестве как архитектурное бюро, или чисто лично?

Альберт ШПЕЕР (по-английски). Перевод:

Да, есть такие проекты. Нас пригласили три года назад для создания планировки города-спутника на юго-западе Москвы (проект 101). Это первый экологический горд в окрестностях Москвы. Еще было не решено, какое конкретно будет дано имя, но я думаю, что то, что мы там делали и сделали, будет замечательным примером градостроительства в России в будущем.

В первую очередь, этот район расположен в замечательном ландшафте. Для нас было очень важно защитить этот ландшафт, и построить, только осваивая бывшие сельскохозяйственные земли. Во-вторых, это устойчивое экологическое развитие города как смесь различных функций не только, скажем, жилье, исследование промышленности, образование, спортивные площадки, и все остальное. И, в-третьих, в современной окружающей среде, это связано с плотностью, для того, чтобы не использовать много земли, потому что земля - это самое драгоценное, что мы имеем, и она нужна для сельскохозяйственных целей в этом регионе, которые находятся возле больших городов. Это также смесь жилища или отличных решений жилищного вопроса. Это могут быть большие частные виллы, 6-8-этажные жилые дома. Все это объединяется с очень строгой и интересной интеграцией, с ландшафтом. Таким образом, открытое градостроительство означает расширение и как это расширение может осуществляться. Это что-то связанное с проектом, который называется «Новая площадь»? Название проекта «Масштаб».

Мы также работаем над проектом, который только что закончили, - это генеральный план для 50-60 тысяч человек, 40 тысяч рабочих мест. Мы будем участвовать в конкурсе по отработке архитектурных вопросов. До сих пор мы сделали очень детальную проработку генерального плана даже по немецким стандартам. Это очень детальная проработка генерального плана, который мы предлагаем.

Валерий ФАДЕЕВ

Может быть, кто-то хочет выступить в защиту 300-метровой башни в Петербурге?

Профессор Шпеер критиковал этот проект. Я хочу сказать по поводу башни. Как-то в прошлом году была встреча главных редакторов с Владимиром Путиным (в Сочи такие встречи бывают регулярными), где тоже встал вопрос о 300-метровой башне в Петербурге. И он сказал, как мне показалось откровенно, он сказал - мне не нравится эта башня, но нужно, по его мнению, добавить городу какой-то энергии. Город Петербург довольно вялый город (я надеюсь, здесь нет никого из города Петербурга?) и требуется дать ему сильный толчок. Он использовал другое слово, но вы понимаете какое слово он использовал. Сильный толчок. И в этом смысле, наверное, такие средства хороши. Может быть, и это наша проблема, мы, общественность, архитекторы могли бы устроить более содержательное обсуждение этого самого толчка и найти, все-таки, другое решение, а не эта 300-метровая башня. И это проблема общественности России, а не проблема Газпрома. Это моя точка зрения.

Пожалуйста, еще вопросы к профессору Шпееру или мнение по поводу выступления? Нет. Тогда позже.

Вернемся к выступлениям. Хочу предоставить слово господину Ребуа Дидье - генеральному секретарю европейского конкурса урбанистов «Европан». Пожалуйста.
Ребуа ДИДЬЕ (по-французски). Перевод:

Спасибо большое. Я буду говорить по-французски, потому что в моем распоряжении есть переводчик французского языка. Все слышат перевод, господа? Все нормально? Я буду говорить по-французски.

Итак, прежде всего, я хочу представиться. Как вы сказали, я координирую программу европейского уровня, программу, в которой участвуют 22 европейские страны. Цель ее - помочь городам развивать или усиливать, трансформировать жилые кварталы везде в Европе, в старой Европе, в новой Европе и т.д. Каждый два года у нас новая программа, которая подразумевает примерно 73 города, где трудная ситуация. Это города, которые находятся в сердцевине, в сердце городских изменений, о которых мы начали немножко говорить на примере Санкт-Петербурга, и с средствами, которые представляют город будущего, если можно так сказать, в зависимости от новой логики и способа нового мышления о городской среде, экологии, того что мы называем сейчас устойчивым развитием, внутри этого, что вписывается внутри этого.

Я хотел бы всего лишь, поскольку мое выступление очень короткое, рассказать о восьми основных принципах, которые мы пытаемся применить, учитывая, что эта программа предназначена для того, чтобы выбрать молодые команды профессионалов архитекторов, градостроителей, пейзажистов. Это уже смешанные программы, которые после этого конкурса будут достаточно открыты разным идеям, они будут в контакте с этими городами для того, чтобы составить планы кварталов. Каждые 5-6 лет у нас создается 40 новых кварталов, которые трансформируются, строятся новые, потому что город не только должен расширяться, но и трансформироваться внутри существующих границ. За 20 лет у нас есть достаточно хороший опыт в этой области.

Итак, восемь основных принципов, которые я хочу предложить, потому что они могли бы составить вместе с историческими условиями, которые есть в вашей стране, основу для технического задания, скажем так, этих принципов. Они все основаны на том, что жилье не только важно нарисовать, квартиры приспособить, экозапросы, но эта квартира должны составить определенный квартал, кусок города. Он должен быть активным, должна быть философия нового города, соотношение между городом и природой, которое меняется все время, и должны уважать друг друга. Не только расширяться, но, конечно, учитывать условия окружающей среды.

Поэтому основной принцип, который мы стараемся применить, это принцип компактности, т.е. попытаться сделать жилые кварталы достаточно плотными. 80% жителей европейских стран хотят индивидуальный дом. Конечно, садик вокруг. И все это, естественно, производится в Соединенных Штатах Америки, но и в Европе тоже. Это такие расширенные города с маленькими собственными домами. Мы пытаемся думать и об этом. Молодые профессионалы думают на эту тему. То что мы пытаемся сделать с большой плотностью и качеством жилья, таким же хорошим, но это же лучше, чем то, что предлагается в этих расширенных, новых, периферических кварталах, которые порождают очень много проблем. В частности, мобильности.

Второй момент, это, естественно, мобильность жителей. Мы пытаемся работать, естественно, на разном уровне, мы пытаемся задать вопрос между масштабом территории и большими кварталами, которые вы строите по большим запросам нового жилья. Ставится вопрос транспорта и, естественно, он является основополагающим. Я говорил уже, он в основе всего. Но, к сожалению, он приходит только потом. Много денег тратится на это, их иногда не хватает. Нужно избежать, естественно, здесь ошибок и слишком бурного развития, чтобы не слишком долго приходилось ездить на машине. Но нельзя отменить частный автотранспорт. В частности, для кварталов жилья должна быть мобильность, достаточная мобильность с помощью городского транспорта, общественного транспорта - частично на длинные расстояния, трамваи, скоростные линии метро. Также на ближнем уровне должна быть мягкая мобильность, чтобы можно было использовать велосипед, можно, допустим, довезти ребенка до школы, и устроить стоянки. Все это требует большого использования автомобилей и создает излишнее загрязнение среды. Конечно, нужно думать на этом домашнем, ближнем уровне.

Далее. Нужны кварталы. Вместо того, чтобы строить маленькие садики, строить большие пространства для общественной рекреации, которые были бы связаны с окружающей средой, с природой, которые осуществляли бы переход в конечном итоге, чтобы кварталы не замыкались сами в себе, чтобы они были связаны с окружающей средой, сельскохозяйственными регионами. Сельское хозяйство и город оказываются сочлененными вместе. Достаточно интересно работать над этой темой.

Четвертый основной элемент принципа. Кроме плотности, важно еще разнообразие. Я знаю, что в России много думают над тем, каким будет контакт с жителями. Сейчас в Европе из-за социальных проблем встают вопросы социальной сегрегации и идеал города - это, конечно, дать возможность жить, где человек хочет: когда вы женаты - это одна квартира, когда вы молоды - другая квартира. Итак, мобильность для предоставления жилья.

Пятый принцип. Думаю, что я уже говорил об этом, это сделать кварталы мультифункциональными, многофункциональными. Люди любят жить в спокойных кварталах. И в то же самое время, естественно, нужно, чтобы избежать слишком большой мобильности, слишком большого передвижения, нужно предусмотреть торговые улицы, магазины на расстоянии шаговой доступности, чтобы они не были слишком далеки от квартир. Этот вопрос также очень важен, потому что нужна не просто морфология рассуждения, нужно думать о том, как это сделать практически. В смысле программы, это не так легко сочленить, потому что традиционные города являют разные качества. Но в старых городах очень часто были очень близко расположены услуги, различные коммунальные услуги прямо на первом этаже здания. Нужно продумать и этот вариант. Естественно, встает вопрос общественного пространства. Мы говорили о нем вчера. Иногда это вокруг самой квартиры, даже если качество квартиры, качество жилья, которые приспособлены к определенному способу жизни. Важно, чтобы то, как ты вышел на улицу, вышел из своего жилья. Вот это пространство перехода из жилья в общественное пространство важно, также на расстоянии шаговой доступности. Естественно, связано с этим присутствие природы, потому что нужно ответить парадоксальному запросу жителей, городских жителей, быть одновременно в городе, где все услуги, но жить также на природе. И нужно отдать необходимое место природе. Если предложить природу на уровне сада у частного дома, в городе тоже нужно иметь возможность предложить природу. Есть разные формулы для этого, даже в разном масштабе. Последний, очень важный момент, который, скорее, технический, это принести в эти кварталы всю новую технологию. Это также очень важно.

У вас есть еще заводы по производству железобетонных блоков для строительства панельных домов. Конечно, работать нужно над новыми технологиями, новыми строительными материалами высокого качества для того, чтобы жилье имело хорошее качество окружающей среды.

Итак, восемь основных принципов, восемь основных тем, основополагающих, как мне кажется. Вот техническое задание того, что могло бы быть с жилыми кварталами, не монофункциональными, а которые были бы действительно сочленены с жизнью, с городом, предложив одновременно качество современной жизни, приспособленное к развитию, к жизни в новых российских городах.

Вот восемь вопросов. Достаточно трудно их сочетать. Я хотел бы сказать, что еще надо к этому добавить менеджмент, потому что, естественно, цель заключается в том (особенно в России), чтобы строить по определенному запросу, заказу города, которые могут развивать определенную городскую политику в своих кварталах. И готовить к этому специалистов нужно. Так сказать, новая политика между жителями, между новыми промоутерами, которые часто реализуют проекты. Люди из администрации также должны быть представлены. Это целая культура, очень важная культура. И я дума, что третий партнер - это сами жители. Я думаю, что здесь достаточно трудно соединить, в настоящий момент достаточно мотивировать жителей по отношению к вопросу, что они хотят иметь в качестве жилья, какую квартиру, но в зависимости от уровня жизни.

Я думаю, что эти три параметра тоже очень важны. Нужно попытаться избежать сектантской, разделенной логики. В Европе у нас это тоже большая проблема. Те, кто строит дороги - это одно; те, кто строит общественные пространства - другое; квартиры - это третье. И нужно, и важно иметь общую интеграционную политику для того, чтобы избежать разрыва между разными специализациями и способами производства, которые могут показаться конфликтными на первый взгляд. Но, на самом деле, они важны

Вот несколько вопросов. Надо посмотреть как здесь в России. Вы находитесь в полной эволюции, мутации, если можно так сказать, как сочленить эти темы. Спасибо.
Валерий ФАДЕЕВ

Спасибо. Относительно жителей как партнеров. Это очень важный вопрос. Для нас сейчас это может быть самая слабая точка в реализации программы строительства, потому что, все вы понимаете, нам нужны дома, потому что за 80 лет советской власти было предложено только несколько типов домов и культура обустройства собственного жилья, собственного жилища была потеряна. Если вы посмотрите газеты объявлений, с предложением продажи жилья, там даже нет фотографий, потому что они не нужны, потому что есть несколько типов жилья. Про которые все читатели знают и понимают. И вопрос просвещения и образования для нас является, может быть, одним из важнейших, потому что у нас не сформирован квалифицированный спрос на жилье.

Коллеги, пожалуйста, вопросы и суждения.
ВОПРОС ИЗ ЗАЛА

У меня вопрос к господину Ребуа Дидье, и к господину Фадееву. Во-первых, вы затронули тему технологий, применяемых сейчас в регионах. Особенно остро эта тема стоит, поскольку крупнопанельное домостроение переезжает из Москвы в Санкт-Петербург, в регионы. И, собственно, те же самые люди, которые большие проекты реализовывали в столице, сейчас всю свою финансовую мощь направили в регионы. Я хотел спросить о том, как выглядит в Европе, по факту, механизм сочленения культурной составляющей и бизнес составляющей. То есть это власть обязывает использовать какие-то новые технологии и решения, либо каким-то образом обязывает общественность? То есть по факту как выглядит тот механизм, который заставляет реализовывать полноценный проект.

И вопрос сразу Валерию Александровичу, поскольку он связан с этим. Собственно, российский дом будущего предполагает выработку механизма для реализации полноценных проектов в России?
Ребуа ДИДЬЕ (по-французски). Перевод:

По поводу техники. Я думаю, что существует разница среди европейских стран в плане культуры. Во Франции после войны было много социального жилья, и она много развивала отрасль бетонную. Это достаточно строгая отрасль по отношению к Испании, в которой более гибкая система, где бетонные балки. Есть разница в культуре.

Но я думаю, что важно понять это соотношение между тем, что, я думаю, что конструкция по строительству никогда не будет полностью индустриализирована. Это миф в какой-то степени. В каждом проекте всегда есть специфические меры. Это не как в автомобилестроении. Я думаю, что главное - важно промышленное производство составляющих. Есть большие группы, которые занимаются сталью, стеклом, а потом архитекторы и строительные фирмы должны вместе объединять эти элементы. Мы не можем также строить дорогие жилые квартиры. Нужна диверсификация, нужно использовать простую технологию на основе бетона. Например, в Амстердаме есть интересные кварталы, которые используют одну систему строительства для нескольких кварталов. Или, например, строительство порта. Нужна диверсификация в строительстве. Они смогли построить несколько тысяч квартир, одно предприятие. То, что важно, это работать с гибкими системами, которые позволяют диверсификацию, которые позволяют избегать блочного, тяжелого строительства. В 60-х годах это было распространено во Франции. Эта система очень не гибкая, которая не дает качественного жилья, которая не позволяет использовать специфику, какой-то изыск в архитектуре. Я думаю, что это важно понимать.

Иногда, что касается проблем окружающей среды, это вопросы, которые являются стимулирующим качеством и для промышленности. Есть проект, который предполагает деревянные блоки. В Англии такой проект был реализован. Я думаю, что нужно эту технику использовать и адаптировать в соответствии с проблемами окружающей среды, с требованиями окружающей среды.

Валерий ФАДЕЕВ

Что касается задач проекта «Российский дом будущего» и будем ли мы строить дома. Мы, конечно, строить дома не будем, мы их не умеем строить. Наша задача - навязать новые стандарты строительства кварталов и городов.

Господин Дидье изложил 8 пунктов и сказал - это техническое задание. Здесь есть плотность, мобильность, рекреация, доступность природы, новые технологии и т.д.

Сегодня у нас города не строят в соответствии с подобными техническими заданиями. Можно сделать другое задание, это будет не 8 пунктов, а 6 или 18, но важно, что это было задание не строительства сооружения, какого-то бетонного сооружения, а строительства среды, в которой люди живут, а не только спят и справляют нужду. Надо навязать такое понимание строительства. Вот задача проекта.

Спасибо. Хочу предоставить слово генеральному директору корпорации «Главстрой» Артуру Петровичу Маркаряну. «Главстрой» - это как раз та компания, которая поддерживает проект «Российский дом будущего» с самого начала. В этой компании люди пытаются, по крайней мере, задумываются о том, как же строить в будущем, пытаются заглянуть вперед, а значит, на самом деле, они пытаются получить конкурентные преимущества на будущее. Пожалуйста.
Артур МАРКАРЯН

Спасибо большое. Я хотел бы начать с того, что, безусловно, все тезисы, которые высказывали предыдущие выступающие, на сегодняшний день являются ключевыми для нас. Да, пожалуй, не только для нашей компании, но и для многих других компаний, которые сейчас входят в эпоху больших градостроительных проектов, потому что все, что делалось до недавнего времени, точечная застройка - это строительство в рамках планов застройки городов, написанных еще в 70-80-е годы. Сегодня наступила эра освоения новых территорий. Все сразу начинают задумываться о том, как же правильно строить и что правильно делать. И то, о чем сейчас говорил Дидье, все эти пункты мы на практике реализуем. Но мы на практике, начиная все наши проекты, столкнулись со следующим. Начинаем анализировать нашу стратегию выхода в регионы, в рынки, и понимаем, что в нашей стране есть 143 миллиона человек и нужно учесть 143 миллиона мнений, предпочтений, замечаний людей, которые живут у нас в 11 часовых поясах и говорят более чем на 10 языках. Это огромная проблема. Здесь нельзя придумать ничего универсального.

Анализ, который мы провели, показывает, что, допустим, вы знаете, что у нас достаточно большое проекты в Санкт-Петербурге. Мы стали изучать город Санкт-Петербург и пришли к выводу, что, во-первых, в Санкт-Петербурге 15% населения живут в коммуналках. Это очень большая цифра и она очень сильно давит на рынок. При этом очень большой процент населения, которое находится за, так называемой, возрастной гранью профессионально активного возраста. Если смотреть на предпочтения петербуржцев, это преимущественно высокоэтажные дома, это монолитное строительство, они негативное отношение к панели, а среди молодежи - фокус на квартиры студии. В то же самое время город Краснодар и Краснодарский край - очень мало многоэтажного жилья, в основном это малоэтажное строительство, желательно наличие собственного участка возле дома. Доминируют там местные серии панельных домов, которые вытесняются индивидуальным строительством.

У нас есть два огромных проекта: один проект - это строительство монолитного многоэтажного строительства, будут дома от 17 до 20 этажей, чистый эконом-класс, рядом с метро. И здесь же рядом проект Юнтолово, где мы будем строить 4-этажные дома, потому что у нас ограничение по градостроительному плану. Это совершенно различные проекты. Даже в одном городе мы имеем ситуацию, в которой мы должны учитывать совершенно диаметрально противоположные (или даже не диаметрально противоположные), а в целом отличающиеся друг от друга настроения и предпочтения.

Например, мы находимся в Санкт-Петербурге, где достаточно внимательно изучили рынок и мы пришли к выводу, что заявлено проектов на 32 миллиона квадратных метров, городская потребность нами определена где-то 20-22 миллиона квадратных метров. Исходя из этого, мы понимаем. что надо что-то делать, чтобы предложить нечто, что рынок купит, прежде всего, у нас, а не у наших конкурентов. Соответственно, стали изучать и обнаружили очень интересные вещи: что в сравнении с Москвой клиент наш в Санкт-Петербурге это молодые семьи в возрасте до 30 лет, доход этих людей сегодня - 1-3 тысячи долларов. Мы ожидаем, что через несколько лет доход поднимется до 3-5 тысяч долларов в месяц, в то время как в Москве это люди в возрасте до 35 лет и доход уже здесь 3,5 - 5,5 тысяч долларов на семью. До сих пор мы не приняли никакого решения. Проект «Юнтолово» - это проект, который осваивает территорию в 600 гектар, из которых 150 гектаров - это рекреация. Мы понимаем, что там будут проживать 60 тысяч человек, поэтому мы не можем сделать однотипного жилья. Только эконом, только бизнес или только элита. Мы должны создать некую среду, которая позволяла бы людям с разным уровнем доходов проживать одновременно и, как это ни странно, не сильно сталкиваться друг с другом. Мы провели достаточно большой конкурс, выбрали шведскую копанию, которая нам помогла эту проблему реализовать.

Дидье говорил о транспорте, что транспорт - ключевая проблема. Мы понимаем, что не все поедут на машине в этот район и нам нужно решить проблему транспорта. Мы сейчас с городом обсуждаем вопрос прокладки туда скоростного трамвая.

Четырехэтажный дом - это ограничение, которое нам создает градостроительный план город Санкт-Петербурга. Вопрос - нужно нам делать лифты или ненужно делать лифты в четырехэтажном доме? Традиционно в нашей стране для пяти этажей лифта не было. Я был в Финляндии, Финляндия строилась, и мы копировали определенным образом Финляндию. В Финляндии тоже строились пятиэтажные дома. Когда все были молодыми, все было хорошо, когда люди повзрослели, оказалось, что это неудобно для взрослого человека подниматься пешком на пятый этаж. И была целая программа для того, чтобы пристраивать эти стаканы с наружной стороны здания для того, чтобы строить лифты. Мы сейчас находимся в ситуации, когда мы не понимаем, надо делать лифт или нет, и мы серьезнейшим образом изучаем общественное мнение, потому что это деньги, потому что это потерянное пространство, потому что это еще, вдобавок ко всему, эстетика здания.

Также большая проблема - а как же дальше люди будут жить в четырехэтажных домах, люди, которые привыкли, по сути своей, за многие последние годы жить в высотных домах. Как организовать социум, как организовать общение - не только пространство вне дома, но еще и внутри. Поэтому, безусловно, у нас возникает много вопросов, много проблем. Я думаю, что многие выступающие об этом будут говорить, потому что, я знаю, что коллеги будут говорить о малоэтажном строительстве как одной из концепций застройки. Я неоднократно говорил (мое мнение), что страна будет в целом застраиваться 9-10 этажными домами и незачем нам лезть слишком высоко вверх.

Но здесь был задан вопрос о том, какие технологические и технические изменения будут являться основополагающими, идя вперед? На мой взгляд, есть одна ключевая вещь, которая на сегодняшний день недооценивается или, по крайней мере, не обсуждается активно - это стоить эксплуатации одного квадратного метра. Мы все еще живем накопленным советской практикой, когда мы не смотрим на то, сколько мы тратим на эксплуатацию, но с учетом удорожания всех составляющих энергетических, я думаю, что эта проблема очень быстро придет к нам в дом. И сегодня наша компания активнейшим образом ищет те решения, которые позволят сократить совокупное энергопотребление на один квадратный метр значительно, в 3-4 раза. Мы считаем, что это должно явиться одним из преимуществ, которое мы будем давать человеку. Мы ему будем не просто квадратный метр продавать, а мы будем говорить, что мы продаем жилье уютное, комфортное, но при этом еще человек, живя в этом жилье, будет ежемесячно платить достаточно нормальные деньги, которые он мог себе позволить.

Новые технологии приходят в нашу страну. Вы знаете, что очень активно идет газобетон, газосиликат и прочие строительные материалы. Много дискуссий по поводу панели, не панели. Я хотел бы заметить, что панельное строительство на 25-30% дороже в Европе, чем монолитное строительство, потому что деталь, изготовленная на заводе априори лучше по качеству, чем любая конструкция, сделанная на стройке. У нас все наоборот. Да, у нас считается панель дешевле. Но при этом понятно, что и качество этой панели значительно лучше в Европе. Германия и Франция продолжают активно развивать детали элементов заводского изготовления, и это является достаточно серьезной перспективой темой. Я считаю, что и мы вернемся все равно, потому что, я считаю, что строить много невозможно без индустриального домостроения.

Говоря о российском доме будущего и, в принципе, куда развивается наше домостроение и концепция, мне кажется, здесь очень важно понимать одну вещь: что мы сегодня перешли от индивидуального дома к концепции создания среды обитания. Среда обитания - как она должна быть реализована. И там возникает столько много вопросов, по которым можно дискутировать просто бесконечно.

Я хотел бы, завершая свое выступление, сказать, что, на наш взгляд, как компании, которая занимается и строительством, и дивелопментом, очень важно и крайне логично учитывать специфику региона; учитывать социально-демографические характеристики там, где ты строишь, в конкретном месте, учитывать вопросы, связанные с внедрением новейших технологий, потому что не внедряя новые технологии, ты не получишь той экономии, о которой я говорил, и ту эстетику, которая привлечет людей к тебе, чтобы они у тебя купили. В конечном итоге, мы говорим про деньги, про большие деньги, которые инвестируются для того, чтобы они окупились. Это не благотворительность.

И, конечно, я думаю, что, безусловно, необходимо развитие индустриализации, способствующей активному строительству. Я не говорю. Что нужно строить панельные дома, но элементы, которые позволяют упрощать и удешевлять строительство обязательно должны присутствовать. И, в конечном итоге, самое главное - мы должны понимать, что мы строим для человека. Дидье сказал, что потребитель - твой клиент. Я абсолютно с этим согласен, так как мы строим для человека и человек должен иметь право выбирать что, где и как он хочет жить. И если мы поймем потребности этого человека, если мы поймем чего он хочет или сформируем его эстетику и вкус его правильным образом, тогда мы, как компания, выиграем этого клиента и дадим ему то, что он желает и где он хочет провести не один день своей жизни. Спасибо
Валерий ФАДЕЕВ

Спасибо. Один важный пункт отметил Артур Петрович и, видимо. В следующем выступлении он будет затронут. Важно не сколько стоит купить жилье, а у нас идет дискуссия вокруг этого главного пункта, а важно сколько стоит жить в этом самом жилье. Может оказаться, что эксплуатация очень дорога или может оказаться при тщательном рассмотрении, что арендное жилье выгоднее. У нас в свое время сетовали на ипотечные ставки. Но ипотечные ставки, сам размер ставки не так важен, как платежи ипотечные. Ставка может быть высокая. Но если платежи позволяют семье приобретать это жилье. То размер ставки не так страшен. Эти вопросы. в том числе, разобраны в тех материалах (они присутствуют), которые уже собраны в проекте «Российский дом будущего». Я хочу предоставить слово руководителю этого проекта Сергею Евгеньевичу Журавлеву.

Сергей ЖУРАВЛЕВ

Спасибо. Мои коллеги сделали настолько мощную артподготовку к моему выступлению, что мне гораздо легче, во-первых, солидаризироваться с ними, а во-вторых, дополнить, акцентируя внимание на моем выступлении, все-таки на человеческом, культурном и политическом аспекте жилищной проблемы.

Проект «Российский дом будущего» реализуется полтора года. Мы сделали очень много и меня, конечно, «прет» рассказать как можно больше, но я скажу главное.

По старой доброй русской привычке, как настоящий Фома неверующий, мы провели параллельно совместно с корпорацией ML большое исследование в 10 странах мира, ориентированное на изучение жилищной политики, строительных решений, арендного жилья и активности жилищного рынка. Но параллельно с этим мы вели и эксперимент с нашими архитекторами, создали проектные группы (больше 20 проектных групп участвовало в эксперименте) и попытались переосмыслить наши взгляды на жилье, среду обитания и жилищную политику в России. Оказалось, что, параллельно двигаясь, мы фактически достигли примерно одинаковых результатов, за исключением одного. Жилищная политика современная, инновационная, экологичная - человеческая жилищная политика в мире, в развитых странах уже существует, а мы ее еще и не начинали формулировать.

Таким образом, мы перешли совсем недавно к новому этапу нашей деятельности, и результаты предыдущих этапов объявили на недавно состоявшемся биенале архитектуры, и вынесли на обсуждение общественности документ под названием «К доктрине жизнеобустройства среднего класса России». Речь в доктрине и в наших сегодняшних взглядах идет фактически о пересмотре основ жилищной политики и переходу от политики поддержки промышленности, власти и профессиональных участников рынка к политике, ориентированной на жильца. Почему на жильца и почему это требует серьезнейшего пересмотра? По очень простой причине. Россия страдает атавизмами советской поры. Советский режим, советская идеология сформировали образ советского человека, который в жилищной политике трансформировался в статус квартиросъемщика. В постсоветском пространстве мы перешли к пониманию и представлению человека как о маркетинговом образце. Мы изучаем условия, мы обобщаем свои представления о потребителях и чаще всего и называем их так, не людьми, не жильцами, а именно потребителями, пользователями того, что мы производим и пытаемся продавать, причем именно продавать, а не иным способом внедрять их в жизненное пространство.

Главная задача нового политического направления - это активизировать жильца, сделать жильца квалифицированным участником рынка, единственным заказчиком - жильца, который бы мог фактически профессионально не только выбирать, не только пользоваться жилье, но, самое главное, экспертировать живую среду, выражать свое мнение, свое отношение к деятельности властей и производителей жилья, и голосовать. Голосовать не только путем отказа от жилья, но и, буквально, ногами, выбирая новое место жизни, жизни там, где человеку лучше. Причем мы говорим о том, что современная политика и рыночные ориентиры основаны на удовлетворении потребностей. И сегодня вопрос трудовой миграции это не столько вопрос денег и заработной платы, сколько выбора человеком качества жизни. Там, где качество жизни лучше, человек готов даже жертвовать заработной платой для того, чтобы лучше жить.

Завершая эту часть своего выступления, хочу сказать, что нам нужен квалифицированный жилец и именно этот статус мы должны поддерживать всеми своими действиями. Если такой субъект рынка, субъект политики появится, нам будет гораздо проще понять - каким образом трансформировать всю жилищную сферу. И самое главное, как только у нас появится качественный, добросовестный, требовательный заказчик, мы сразу выйдем на понимание необходимости сформировать новые стандарты жилья. Если вы вспомните, то качественные стандарты были заявлены в Советском Союзе где-то в 50-х годах. Они выражались в термине «благоустроенная квартира».

Эволюция очень сильно изменила представление о жилье, выведя его далеко за рамки собственно стен жилища, внедряя в жилье гораздо большую комплектацию с гораздо более высокими требованиями к качеству, но в России до сих пор на политическом уровне вообще не говорим о качестве жилья. Мы говорим о качестве жизни, мы говорим о трудовых ресурсах, мы говорим о человеческом капитале. Но без качественного жилья ни того, ни другого, ни третьего мы не получим.

Каким образом эти стандарты жилья сформировать? Самый простой подход - это попытаться его узаконить и утвердить на уровне, например, технических регламентов. Но это было бы большой ошибкой, потому что если мы снова законсервируем представление о стандартах, то мы войдем в период стагнации, так как инновационная сфера, изменение условий жизни происходят так быстро, что угнаться и узаконивать, консервировать представление о жилье становится невозможным. На наш взгляд, более эффективным инструментом было бы саморегулирование и формирование стандартов, а, самое главное, программ по улучшению качества жилья саморегулированных организаций. И, таким образом, саморегулируемые организации, которые заявляли бы, популяризировали бы, декларировали бы обществу свое отношение к производимому ими жилью, было бы наилучшим способом квалификации жильца, во-первых. Во-вторых, ориентация политиков и производственников на новое отношение к производству жилья и обустройству территории.

Наконец, мы действительно начинаем понимать, что надо жить иначе. Но как обеспечить это иное качество жизни, мы не знаем. Мы пытаемся производить жилье, нам кажется, что это жилье хорошее, мы покупаем новые заводы, мы реконструируем или продлеваем существование старых производств. Но при этом промышленной политики в России, ориентированной на жилищную сферу, фактически нет. Без стандартов, без квалификации жилья, без переориентации в целом политики невозможно сформировать новую промышленную политику, нельзя создать элементную базу без так называемых технологических коридоров, которые без помощи государства, без участия государственных структур выбрать стране невозможно. И сделать их массовыми тоже невозможно только силами бизнеса.

Для того, чтобы реализовать все мною вышеперечисленное, необходимо, самое главное, знание, которого у нас реально недостаточно и недостаточно во всех сферах. Отчасти это связано с тем, что наша ориентация на производство, строительство, обустройство жизни связано только с одной профессией - архитектор. Этот специалист, благодаря опять же советской традиции, заточен на производство зданий, конструкций и он, как правило, имеет либо очень слабое представление, либо только как самоучка пытается заниматься так называемым социальным конструированием. Эта часть проектирования сегодня настолько слаба, что мы продолжаем тиражировать наработки давно прошедших лет.

Мы действительно пытаемся сегодня как-то двигаться вперед, завозим иностранных архитекторов, даем им право обустраивать какие-то территории, но, темнее менее, методологии в проектировании в современной перспективе в России не существует. Не существует целого ряда профессий, которые необходимо для качественного социального, архитектурного градопланировочного решения.

Наконец, завершая свое выступление, хочу сказать, что мы должны сегодня ориентироваться на местную жилищную политику. Когда я говорил в целом о политике, я подразумевал, прежде всего, центр воли, центр принятия решения в муниципалитете в самоуправлении. Самоуправление подразумевает активное участие граждан в обустройстве жилья. И такое активное участие необходимо провоцировать, мотивировать, например, через перевод оплаты НДФЛ с места работы на место жительства. Это, скорее, не экономическая, а политическая мера, потому что она, на наш взгляд, позволила бы начать, что называется, войну за жильца. НДФЛ - это налог на доход физических лиц, часть которого остается в муниципалитете.

Так вот, вопрос соучастия жильца в местной политике, в местном самоуправлении настолько актуален, что мы сегодня, игнорируя это, лишаемся в городах людей. Сегодня, на самом деле, вся градостроительная и градопланировочная политика, вся политика развития городов и поселений прямо зависит от количества жителей. А в России особенно важным является именно борьба за человека в каждом населенном пункте.

И заканчивая, хочу сказать, что Владимир Ильич Ленин был сильно прав, когда выдвигал главный лозунг: учиться, учиться и учиться! Нам в жилищной политике, в жилищной сфере сегодня учиться особенно важно, потому что все наши знания, которые мы получили в Советском Союзе, становятся атавизмом, а новые знания привносят нам издалека образованные люди, и мы немножко экспериментируем, пытаемся все-таки двигаться вперед.

Завершая совсем выступление, хочу сказать, что мы вчера договорились о развитии наших отношений с «Европаном», и с господином Дидье мы постараемся на следующем этапе проекта (на третьем этапе) под названием «Полигон» реализовать комплексную программу, направленную на обучение. Мы постараемся сформировать несколько проектных групп совместно из российских участников и европейских участников. Мы постараемся моделировать среду обитания на наших полигонных проектах. Два таких полигона у нас уже есть, есть заявки и на другие полигоны. У нас не так много физических возможностей, но мы постараемся сделать так, чтобы через некоторое время мы смогли продемонстрировать образцы жилья будущего, образцы поселений, образы жилья будущего и, наконец, методы проектирования жилья, основанные примерно на восьми принципах, которые назвал господин Ребуа. Спасибо.

Валерий ФАДЕЕВ

Спасибо.

Хочу предоставить слово Наталье Анатольевне Кирпиченко - члену генерального совета общественной организации «Деловая Россия», она также является руководителем Комитета «Новая жилищная политика», а также она генеральный директор компании «МИЭЛЬ-Брокеридж».
Александр КОГАН

Валерий Александрович, можно вопрос.

Валерий ФАДЕЕВ

Да. Я хочу сказать, что это Александр Борисович Коган - депутат Государственной Думы, руководитель проекта «Свой дом» Единой России. Он должен выступать следующим. Это очень важный проект партии Единой России, которая тоже пытается внести свой вклад в создание концепции развития жилья. Пожалуйста.

Александр КОГАН

Смотрите, уважаемые коллеги, до чего мы дожились. У меня вопрос к Сергею, который сказал, что борьба за жильца и привел конкретный пример, необходимо, чтобы НДФЛ выплачивался по месту жительства.

Валерий ФАДЕЕВ

Я же просил, Сергей, не говорить об этом НДФЛ. Я же знал, чем все это кончится.

Александр КОГАН

Валерий Александрович, я просто хотел провести аналогию, это очень важно. Смотрите, до чего мы дожились. То есть сегодня подоходный налог с гражданина оценивается как стимул гораздо выше, чем налог на землю и налог на имущество. По сути, сегодня налоговая система Российской Федерации устроена так, что налог на землю, который собирают с владельца этого земельного участка, и имущества, которое на нем построено, остается в муниципальном образовании, т.е. не по месту жительства. И это не является сегодня стимулом. Он настолько мал, настолько недооценена земля у нас, что мы говорим, - вот НДФЛ, вот это привлечет. А налог на землю, налог на имущество - он есть, это не стимул, это такая мизерная сумма. Это категорически неверно и поэтому в ближайшее время мы будем вводить налог на недвижимость, который объединит и сделает нормальную оценку и даст очень серьезный рычаг муниципальным образованиям с точки зрения доходов.

Валерий ФАДЕЕВ

Придется в Европу переезжать.

И, все-таки, Наталья Анатольевна, пожалуйста.
Наталья КИРПИЧЕНКО

Я бы хотела продолжить дискуссию о месте потребителя. Понятно, что у экономики должен быть потребитель, и хотела бы провести некую аналогию и посмотреть на то, о чем мы с вами рассуждаем, именно глазами потребителя.

Потребитель для нас сейчас не переговорщик и тем более не партнер. Он нас не слышит, не потому что он глухой, а потому что у него голова занята другим. Мы говорим о качестве жилья, а он думает о том, как же его все-таки купить. У нас люди из категории жильцов, как мы их сейчас пытаемся называть, находятся в категории заемщиков. И весь рынок, который сейчас мы предлагаем в качестве возможного варианта улучшения жилищных условий, он весь построен на основе покупки недвижимости. И понимая, что у населения денег нет, накоплений нет и в ближайшее время вряд ли это возможно, с учетом того уровня цен на рынке недвижимости и того уровня доходов, который есть у населения в стране, то вряд ли мы говорим о какой-то здоровой экономике. Люди думают как купить жилье. И на что похож сейчас рынок недвижимости. Мы собрали людей на некой агитационной волне доступного и комфортного жилья. Слава Богу, мы сейчас перестали об этом говорить, и вчера Президент Медведев, если вы заметили, эту тему никак не озвучивал, но говорил о комфортной жизни. Так вот, население мы с вами загнали на большой железнодорожный вокзал, объяснив, что здесь сейчас подойдут вагоны с новым хорошим жильем и вагоны подходят регулярно (строим мы абсолютно типовое жилье). И если спросить тех, кто стоит на перроне в ожидании посадки в вагон, то есть покупки недвижимости, они все мечтают об индивидуальном доме, сильно красивом, сильно интересном с архитектурной точки зрения. Но покупают они, и это подтверждают исследования не только наши, но и всех заинтересованных участников рынка, типовое панельное жилье. Единственным критерием качества жилья на сегодняшний день стала стоимость квадратного метра. Вот как выглядит рынок. Поэтому не надо ждать, не надо испытывать иллюзий, что народ нам подскажет, что именно он хочет. Нужно плавно и постепенно строить то, что мы считаем как бизнес, как общество полезным, правильным, с правильным социальным форматом, о котором говорят и иностранцы, и представители, например, «Главстроя». То есть мы должны создать ту среду, т.е. подтягивать к этому вокзалу вагоны с уже готовыми форматами жилья. Сейчас не время спрашивания.

Дальше я хочу развить тему, ссылаясь на экономические критерии. Этих людей на вокзале, которых мы туда согнали в ожидании лучшей жизни, 56% населения. И надо четко понимать, что у 44% из них вообще нет возможности что-то купить. Это нормально экономически. И это ни сколько не феномен, это нормальное экономическое явление. Во всем мире люди живут, арендуя жилье, люди живут, строя свое жилья. Пока у нас нет иной альтернативы, кроме как купить, и понимая, что купить только в кредит, мы с вами можем дальше совершенно четко подтверждать, что это толпа людей желающих купить, это пассивные участники рынка, которые создают эффект толпы, нагнетают цену, формируют очередь, но при этом не могут купить. То есть этот рост цен мотивирован самим спросом, который при этом не может подтвердить себя как платежеспособный.

При этом, что мы видим с точки зрения экономики? К 2020 году доля людей, которые купят недвижимость, например, в кредит, то есть долг, который будет на руках у населения, по ожиданиям всевозможных стратегических программ, 26% ВВП. Колоссальные деньги, это почти 24 триллиона рублей, которые будут на руках у населения. Если перевести на количество людей в стране, это 7 тысяч долларов на каждого по сравнению с теми 200 долларами, которые есть сейчас.

Поэтому, если мы говорим о качественном жилье, если мы хотим, чтобы население (а это очень правильная мотивация - хотеть) участвовало в разработке форматов жилья, чтобы оно понимало, что среда обитания - это будущее (не то, сколько вы платите за свой дом), чтобы люди начинали жить, не проживать жизнь в жилье, а жить в своем или арендованном доме, могли рожать детей, планировать свою жизнь не от долга, который сегодня единственный выход для населения, а от того, как им хочется, с какими критериями качества, с каким подходом к экологии, ко всему остальному. Такого жилья должно быть не менее 30% в предлагаемом фонде. Это, действительно, арендный формат жилья, который сейчас ни как не пропагандируется, который, все известно, был в Советском Союзе в том формате, в каком это существовало государство достаточно долго. Да, там был эффект очередей, люди чего-то ждали. Но при этом, если сравнивать сумму, которую семья платит за купленное жилье, и которую она будет платить за арендованное жилье, то это разница в 5-6 раз, то есть это существенные деньги для основной массы населения.

И поэтому еще раз хочу повторить, что для того, чтобы воспринимать и требовать от потребителя участия в экономике как заказчика своей будущей жизни, необходимо сначала решить вопрос как он эту жизнь может получить, дать ему альтернативу того, что есть сейчас, дать ему альтернативу и мотивировать на самостоятельное строительство для приобретения квартиры не в собственность, а на правах пожизненного найма; и, естественно, развивать те инструменты, которые у нас уже есть. Только в этом случае население нам сможет ответить адекватно на вопрос - что оно хочет купить и как оно хочет жить. Спасибо большое.

следующая страница >>