Актуальные вопросы психологии, социологии и социальных технологий санкт-петербург - umotnas.ru o_O
Главная
Поиск по ключевым словам:
страница 1страница 2 ... страница 5страница 6
Похожие работы
Название работы Кол-во страниц Размер
Учебники по праву и социологии и, наконец, публикует двухтомную «Систему... 1 60.43kb.
Учебник по психологии агрессии Санкт-Петербург, Прайм-еврознак 15 7158.42kb.
«Кружево озер Нового Валаама» «Православная Финляндия» 1 30.43kb.
Директор ск «Кайман Санкт-Петербург» 1 23.23kb.
«Воронцовские чтения. Санкт-Петербург-2011» 24 25 марта 2011 года... 1 188.08kb.
Человек в мире. Мир в человеке: актуальные проблемы философии, социологии... 6 2269.99kb.
Человек в мире. Мир в человеке: актуальные проблемы философии, социологии... 3 1379.14kb.
Годовой контракт. Скидка 35% на абонентскую плату 1 78.22kb.
Сборник материалов конференции Выпуск 15 Санкт-Петербург 2011 ббк 88. 1 395.5kb.
Автобусный тур в Санкт-Петербург – 2014 год «Очарование Петербурга»... 1 35.2kb.
Современные информационные технологии в научной коммуникации 1 63.78kb.
Решение директора (зачисление отказ) 1 338.78kb.
Викторина для любознательных: «Занимательная биология» 1 9.92kb.

Актуальные вопросы психологии, социологии и социальных технологий санкт-петербург - страница №1/6



Региональная общественная организация ученых

«БАЛТИЙСКАЯ ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ АКАДЕМИЯ»

Отделение практической психологии и социальных технологий

Международная секция БПА

______________________________________________________



ВЕСТНИК

БАЛТИЙСКОЙ ПЕДАГОГИЧЕСКОЙ АКАДЕМИИ

Вып. 73-2007.
АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ ПСИХОЛОГИИ, СОЦИОЛОГИИ И СОЦИАЛЬНЫХ ТЕХНОЛОГИЙ

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ

2007

Редакционная коллегия выпуска:
Доктор психологических наук, профессор И.П.Волков, доктор психологических наук, профессор К.М.Оганян, доктор психологических наук, профессор Р.М.Грановская, доктор психологических наук, профессор О.С.Советова, кандидат психологических наук, доцент Е.А.Соловьева, кандидат психологических наук, доцент О.Б.Годлиник, доктор психологических наук, профессор Л.А. Рудкевич
Ответственный за выпуск:
Ученый секретарь ОПП и СТ, руководитель международной секции БПА, кандидат психологических наук, доцент, профессор БПА В.А. Артемьева

Компьютерная верстка В.А. Этинговой


Редакция вестника:

Главный редактор – И.П. Волков

Зам. главного редактора – К. М. Оганян

Уч. секретарь – В.А. Артемьева



Адрес редакции вестника:

190005 Санкт-Петербург, ул. 2-я Красноармейская д.4.СПб ГАСУ.

Кафедра практической психологии

Тел. (812) 575 – 05 – 05

E-mail: veronik_@bk.ru

E-mail: eva4707@mail.ru



www.baltacademy.ru

В36 Балтийская Педагогическая Академия К.М.Оганян
Издаётся в авторской редакции, на средства авторов статей и взносы членов БПА отделения практической психологии, социальных технологий и международной секции

***************

«ВЕСТНИК БАЛТИЙСКОЙ ПЕДАГОГИЧЕСКОЙ АКАДЕМИИ»

Научное издание (сокращенное название: «Вестник БПА»)




Основано в июле 1995 года

в г. Санкт-Петербурге



Гос. Лицензия ЛП СПБ

№ 78-005832. Рег.2160\2000



Международная регистрация:

ISSN 1818-6467 (Vestnik BPA)

__________________________________________________________________

Подписано к печати 14.02.2007 г.

Печать ризографическая. Зак 01. Тираж 300 экз. Формат бумаги 210х297. Изд. БПА

ВЕСТНИК БАЛТИЙСКОЙ ПЕДАГОГИЧЕСКОЙ АКАДЕМИИ

Вып. 73– 2007


СОДЕРЖАНИЕ




От редакции…………………………………………………………………….
СОВРЕМЕННЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПРАКТИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ
Троицкая И.В. Психолого-политические феномены в трудовых организациях……………………………………………………………………..

Ирецкий А.Н., Андрис Данфельд Маргинальные направления в российской психологии…………………………………………………………

Каменская В.Г., Рудкевич Л.А. Связь интеллектуальных характеристик школьников с параметром филетическая дистанция («ювенильность»)…….

Товбин Г.М., Артемьева В.А. Методика интегральной балльной оценки стрессоустойчивости…………………………………………………………….
ТЕХНОЛОГИИ КАЧЕСТВА И УРОВНЯ ЖИЗНИ НАСЕЛЕНИЯ

Оганян К.К., Бахшян А.Ж., Давтян Л.А. Качество и уровень жизни населения как интегрирующая характеристика развития общества.………..

Бразевич С.С., Бразевич Д.С. Индекс человеческого развития как показатель качества жизни: социологический аспект проблемы…...………..
ПСИХОЛОГИЯ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Жилина Э.В. Оперативный образ в деятельности психолога-консультанта телефона доверия………………………………………………………………..

Комаревцева Е.А. Язык архитектурно-строительного проектирования……
СОЦИАЛЬНО-ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ТЕХНОЛОГИЯ
Кузьмин П.В. К проблеме управления развитием системы воспитательной работы в регионе……………………………………………..………………….

Власова И.М. Разноуровневый подход при контроле знаний……………….

Бисько А.Т. Прогностическая модель совместной деятельности педагога и учащегося……………….………………………………………………………..

Манько Ю.В. Социально-психологическая характеристика студентов-социологов 3 курса ИНЖЕКОНа (по данным социологических опросов 2006 года)…..……………………………………………………………….........

Белоходжаева А.Е. Этнофестивали как способ приобщения молодёжи к национальным и культурным традициям.…………………………………….


ПРОБЛЕМЫ СОЦИАЛЬНОГО МЕНЕДЖМЕНТА



Бисько К.Т. Некоторые характеристики современного социального менеджмента.……………………………………………………………………

Караткевич С.Г. Управление предприятиями в условиях глобализации: основные концептуальные подходы.………………………………………….

Лобанова Ю.И. Влияние особенностей логического анализа и морально-нравственных критериев на распознавание типов и техник психологического воздействия…………………………………………………

Войцеховский Н.С. Системный подход в изучении социального проектирования.…………………………………………………………………

ГЕНДЕРНЫЕ ПРОБЛЕМЫ



Даринский Ю.А., Рудкевич Л.А., Скворцова Е.А. Эволюционная тенденция к андрогинии как отражение секулярного тренда……………….. Созаев В. Российские женщины-учёные этнографы и их вклад в культурологию: к постановке вопроса.………………………………………..

Прохоренко И. М. Футуризм и этнофутуризм: к проблеме неверного понимания терминов……..……………………………………………………...

МЕЖДУНАРОДНАЯ СЕКЦИЯ


Dr. Sandra E.S. Neil The Neil Method of the ‘Snake’ in the treatment of obesity……………………………………………………………………………..

Авторы…………………………………………………………………………..


Рекомендации для авторов……………………………………………………

5
6
10


16
18
20
25

36

39



44

46
49

54
60
63
68

72
76

78
81
84

92
100

102



От редакции
ЗНАЧИМЫЕ СОБЫТИЯ ОТДЕЛЕНИЯ ПРАКТИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ И СОЦИАЛЬНЫХ ТЕХНОЛОГИЙ

1. Поздравляем всех членов Балтийской педагогической Академии со знаменательным событием – получением международной регистрации 11 февраля 2006 «ВЕСТНИКА БПА» в Парижском центре ISSN (ЮНЕСКО):



ISSN 1818-6467



Key title: Vestnik Baltijskoj pedagogiceskoj akademii

Abbreviated key title: Vestn. Balt. pedagog. akad.

Variant title (RUS): «Vestnik BPA »


2. 27 ОКТЯБРЯ 2006 г. Состоялось заседание гуманитарного факультета СПбГИЭУ, отделения практической психологии, социальных технологий и международной секции БПА. На заседании рассматривались следующие темы:

1. "Социально-антропологический анализ качества жизни".
2. Антропология качества.
3. Понятие качества в традиционной и современной культуре.
4. Философия и социология теории качества.
5. Просмотр документального фильма "Остров Тенериф".

Кроме того, на совместном заседании состоялось поздравление профессора Оганяна К.М.

Многие темы, звучащие на заседании, нашли отражение в настоящем выпуске БПА.

3. В период с 24 по 26 апреля планируется проведение совместного заседания отделения практической психологии, социальных технологий и международной секции БПА в рамках международной конференции молодых ученых СПбГАСУ. По итогам заседания будет издан специальный выпуск вестника БПА.


По всем вопросам обращаться по тел 575-05-05.

Будем рады Вашему участию!

СОВРЕМЕННЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПРАКТИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ

ПСИХОЛОГО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ ФЕНОМЕНЫ В ТРУДОВЫХ ОРГАНИЗАЦИЯХ


И.В. Троицкая
Под психологическими феноменами политики понимаются психолого-политические свойства и состояния субъекта и объекта политики, реагирующего на политическую власть (продукты политической деятельности) (Юрьев А. И., 1992). Продуктом политической деятельности становятся разного вида состояния субъекта социума. Понятие «состояния субъекта социума» определяется как «результат интегральной оценки всей совокупности информации, получаемой субъектом в тот или иной промежуток времени относительно степени соответствия его потенциала, возможностей и статуса в данный момент уровню его же притязаний, ожиданий, планов и надежд» (Парыгин Б.Д., 2003) [7, с.474]. Это динамическая структура психических проявлений человека и общности людей.

Психологический аспект явления «политика» нашел отражение в одной из немногочисленных отечественных психологических концепций о политике – в системном описании политической психологии А.И. Юрьева (1992). Теоретико-методологическим фундаментом выступили положения следующих разделов: общественная психология В.М. Бехтерева; системное описание психологии с позиций общенаучного пентабазиса (информация, время, энергия, пространство, субстрат) В.А. Ганзена; понимание психологических основ политики Г. Лассуэлла и Б. Рассела; идеи о системе политики Р. Мастерса; системный подход в изучении объектов психологии и теория деятельности (С.Л. Рубинштейн, А.Н. Леонтьев, Б.Г. Ананьев, Б.Ф. Ломов, А.А. Крылов, Г.В. Суходольский, В.П. Зинченко и др.).

Политика, с позиций системного описания политической психологии А.И. Юрьевым, – это «система политических явлений, организованная целевой функцией власти и способная реализовать все возможные психологические феномены воздействия на человека, доступные точному наблюдению и объективному анализу» [11, c.22]. Политические явления рассматривается в координатах «человек–власть–политика» и производятся в пространстве жизнедеятельности групп людей. В шкале описания признаков и свойств политических явлений А.И. Юрьев отмечает четыре признака политических явлений – опосредованный и прямой характер, акцентуированную и экстремальную форму проявления. К трем свойствам явления «политика», которую рассматривают как деятельность, относятся цель, средства, результат. Цели состоят в достижение власти, преодоление сопротивления, ограничений. Средствами политической деятельности, согласно А.И. Юрьеву, становятся информационная или интеллектуальная экспансия, правоприменительные воздействия, физическое подавление, экономическое принуждение. Результаты политики выражаются в захвате, преобразование, соотнесение, сомнении, которые предстают в форме террора, кризисов, парламента, дипломатии, полемики [11, С.21–23].

П. Бурдье, французский социолог, поле противоборства интересов определял как политическое поле, которое касается места конкурентной борьбы за власть и осуществляется посредством конкуренции за непосвященных или, за монополию на право говорить и действовать от имени какой-либо части или всей совокупности непосвященных. Политически мыслимое и действенное агентов этого поля обеспечивается их позициями в социальном пространстве. В нем физически локализованы и распределены различные виды благ и услуг, индивидуальные агенты и группы. Двойное распределение в пространстве агентов (субъекта) как биологических индивидов и благ, определяет дифференцированную ценность различных областей реализованного социального пространства [3].

Напряжение поля политики распространяется на продукты повседневного сознания, которое, по мнению философов И.Т. Касавина и С.П. Щавелева, выступает источником и, одновременно, объектом «когнитивно-идеологических» влияний, являя собой информационный фон духовно-практической деятельности общества (2004). То есть, продукты повседневного сознания граждан, так называемых «клиентов политики», участвуют в формировании элементов социальной структуры и мотивируют цели политической подсистемы общества.

Главным элементом в структурной целостности политики принимают власть – культурно-исторический феномен развития общественных отношений. Сопряжение совместной активности людей, имеющих не только общие, но и частные интересы, создает эффект политизированности отношений. Политические отношения универсальны, присутствуют во всех сферах жизнедеятельности общности: в быту, семье, производственной и общественной деятельности. Власть – главный элемент таких отношений функционирует на мега-, макро-, мезо-, микроуровнях структуры общества, проявляясь во власти государств, организаций, ассоциаций, власти личной, частной, в малых и больших группах людей. Власть существует в потенциальной и реальной форме, формальной (аппараты власти) и неформальной (кланы, лидерство, группы лоббирования, др.) [8, С.40–45].

М. Вебер понимал власть, как вероятность того, что одно действующее в социальной среде лицо окажется в состоянии осуществлять свою волю вопреки сопротивлению (1947) [Цит.: 5, С.216]. J. Pfeffer (1981) определял власть как потенциальную способность влиять на поведение, изменять ход событий, преодолевать сопротивление и заставлять людей делать то, чего они не стали бы делать ни при каких других обстоятельствах. С позиции социальной психологии способность носителя власти оказывать влияние на установки, поведение, убеждения, ценности, самооценку других – это основной признак явления власть (Свенцицкий А.Л., 2005) [9]. Власть осуществляется способом «влияния» в диаде, триаде и другом количественном соотношении людей в социуме. Эффекты власти развивают переживания людьми состояний «доминантности-подчиненности», «зависимости-независимости», «действий по собственной – по чужой воле». Виды власти, выделенные психологами Д. Френчем и Б. Рейвеном, разделяются по тем или иным психологическим механизмам, образующим эффект влияния.

В основании власти вознаграждения проявляется закон Торндайка: желаемое к изменению действие подкрепляется, позитивной для «мишени» влияния, наградой. Власть наказания подразумевает, что лицо, на которое влияют, стремится избежать дискомфортного состояния страха, лишения и подобное. Легитимная власть или власть закона исходит из ценностей и традиций, развитых в общностях людей и связанных с обычаями подчиняться носителям определенных статусов. Власть референтная или власть авторитета основывается на идентификации с персоной, вызывающей обожание или симпатию. Власть эксперта формируется тем, что влияющему лицу приписывают превосходство в знаниях и опыте. Власть информации состоит в свойстве людей убеждаться содержанием сообщений. Власть ресурса (материально-технического, финансового и др.) заключается в возможности или способности того или иного лица регулировать, контролировать меру доступа к тому или иному ресурсу и укреплять за собой это основание власти.

В поле наук о политике рассматривают условную модель «человека политического». «Политическим» человек становится, если его интересы не могут быть удовлетворены иначе, чем посредством проявления доступных ему способов и средств участия в политике и власти. Это справедливо и для человека, профессионально действующего в политике, и для человека, считающегося «далеким от политики». С явлением «власть» человек связан субстанционально, потому что власть – это «производство намеренных действий, тесно связанных в решетку дисциплинарного принуждения» (Рассел Б., 1938) [Цит.:11, с.36].

Функционально человек в политике выступает как «продукт частных (личных) мотивов, высказываемых по поводу общественного (публичного) объекта, и рационализированных в выражениях общественного интереса» (Lasswell H., 1960) [там же]. Б.Г. Ананьев отмечал, что «экстернализируя» работу внутреннего мира, самоопределяясь в собственных позициях и убеждениях, представляя в среду продукты «творчества, составляющих ценности общества», личность реализует социально-политические функции [1, С.274–275].

Идеалы, ценности, интересы, установки, личностные смыслы, цели субъекта с позиций индивидуально-психологического подхода фиксируют направленности различных потребностей, способы действий по их удовлетворению и являются производными от потребностей (Дилигенский Г.Г., 1976). Полагаем, что названные психологические образования, составляют потребностно-мотивационный комплекс, динамический аспект проявление индивидуальности в социуме. Они нацеливают на обладание определенными объектами и идеями. Сознательные индивидуально-смысловые, эмоционально-ценностные, представленческие образования субъекта имеют вещное продолжение во внешней среде (Пучинский В.М., 2002), а значит, и в психологических феноменах общественной жизни.

Д.П. Гавра (1995) отмечает, что политическую среду образует общественное мнение, которое производится непосредственными и опосредованными способами субъектом политики. Мнение – это эмоционально-ценностное суждение индивидуально-единичного, группового, общественного субъекта. Ценностная система единичного субъекта включается в непосредственный ценностный механизм продуцирования общественного мнения и в фактор формирования социально-политической среды. Общественное мнение «представляет собой процесс информационного воздействия между ценностным содержанием объекта мнения, ценностной системой субъекта и внешней системой ценностей, имеющей в своей структуре господствующие ценности». Оно являет собой единство социальной оценки и воли, отражает и реализует интерес, связанный с тем или иным объектом (подлежащим мнению и затрагивающим потребности) [4, с.12–15].

Исходя из положений теории организации, управления, организационной психологии, трудовая организация – это сообщество людей, координирующие усилия по достижению общей цели, при этом каждый из членов этой общности имеет личные цели. Организационная политика – это поведение человека, имеющего определенные цели, а именно: усилить личное влияние и защитить личные интересы. Организационная активность и политика проявляется на межличностном, межгрупповом и стратегическом уровне, объединяющем цели, задачи, планы в миссию, философию и идеологию людей организации. Эти уровни, полагаем, могут быть одним из оснований группировки психолого-политических феноменов в трудовых организациях в целях научного анализа и наблюдения.

В группы выделяются следующие феномены: межличностного уровня – явление «макиавеллизм», которое часто описывают в научной литературе; мало изученные межгрупповые противоборства, возникающие из-за различий в мотивах и интересах социально-иерархичных групп в организациях; стратегические контексты и политические игры в организациях, приводимые Г. Минцбергом.

Макиавеллизм состоит в тенденции манипулировать и убеждать других, формировать и контролировать групповое поведение, в стремлении быть победителем. Проявляется этот феномен в поведении, обусловленном макиавеллевским цинизмом, исходящим из принципа «все средства хороши» во имя цели; характеризуется стрессогенным способом взаимодействия; обнаруживается в организациях с преобладанием отношений формализованного типа, а не в той среде, где он адекватен (напр., в среде профессиональной политики). Показано, что люди с высоким уровнем макиавеллизма менее удачливы и удовлетворены жизнью, более напряжены, у них уровень нормативности ниже по сравнению с теми, у кого макиавеллизм не высок [10].

Мотивы и интересы социально-иерархичных групп (собственники, топ менеджеры, неформальные лидеры, исполнители) проанализированы в одной из немногих работ по этой теме – в работе консультанта по системам управлению и развитию бизнеса А.В. Сбитнева (Структура и мотивы формирования корпоративной культуры // Менеджмент сегодня, 2006 г., №4, С.226–238). Г. Минцберг определяет контексты как типы ситуаций в жизни организаций, которые характеризуются структурами, властными отношениями, процессами, формами конкуренции и др. Политический контекст либо дополняет традиционную жизнь организации (производство), либо доминирует. Он состоит в столкновениях и переплетениях власти легитимной и алегитимной.

Технически не легитимная власть устанавливает директивами, провозглашаемыми правилами (и пр.) границы действий. Это власть без полномочий, всеобщего признания или же без официального подтверждения. Чаще она разобщает и сталкивает лбами сотрудников, противостоит официальной власти и отвлекает от основных задач производства. Г. Минцберг приводит политические игры, описанные Г. Аллисоном по содержанию, ключевым игрокам, причинам, путям воздействия на другие системы влияния [6].

В исследованиях экономической и организационной культуры показано, что в отечественных организациях преобладают неформальные отношения и вид культуры, который во многом отличается от регламентов западных типов [2]. Неформальные отношения дают простор политическому контексту.

В итоге, следует сказать, что перекрещение интересов в организациях неизбежно, как и политическое поле. Но политика бывает адекватная и неадекватная (гармонизирующая и дисгармоничная). Гармоничной политике сопутствует рассмотрение потребностей, мнений, оценочных суждений работающих людей, не теряя основной производственной цели и идеи организации.
Литература


  1. Ананьев Б.Г. Человек как предмет познания. – СПб.: Питер, 2001.

  2. Боенко Н.И. Экономическая культура. – СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2005.

  3. Бурдье П. Социология политики. – М.: Socio Logos, 1993.

  4. Гавра Д.П. Формирование общественного мнения: ценностный аспект. – СПб.: СПбГУ, 1995.

  5. Короткина Е.Д. Менеджер в организации / Практическая психология для экономистов и менеджеров; под ред. М.К. Тутушкиной. – СПб.: Дидактика Плюс, 2002. – С.208–224.

  6. Минцберг Г. Стратегический процесс. – СПб.: Питер, 2001.

  7. Парыгин, Б.Д. Социальная психология: учеб. пособ. – СПб.: СПбГУП, 2003.

  8. Политология: Энциклопедический словарь. – М.: Изд-во Моск. коммерч. ун-та, 1993.

  9. Свенцицкий А.Л. Влияние и власть: социально-политический подход // Психология власти; под науч. ред. проф. А.И. Юрьева. – СПб.: СПбГУ, 2004. – С. 37–41.

  10. Психология труда и организационная психология: Хрестоматия; состав. А.Б. Леонова, О.Н. Чернышева. – М.: Радикс, 1995.

  11. Юрьев А.И. Введение в политическую психологию. – СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1992.

*Санкт-Петербургский государственный архитектурно-строительный университет



МАРГИНАЛЬНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ


В РОССИЙСКОЙ ПСИХОЛОГИИ
А.Н.Ирецкий, АндрисДанфельд
Под общими названием «психология» сосуществуют три разнородных социальных явления, которые для упрощения назовем «ремеслом», «квази-научной мифологией» и собственно «наукой». «Ремесло» включает в себя наборы неких правил и практических процедур, которые применяют на практике (с большим или меньшим успехом) в силу традиции, или следуя заветам авторитетных предшественников, но без рационального понимания границ для их эффективной применимости. «Мифология» включает иллюзорные обоснования для «ремесла» и теоретические построения, с легкостью «объясняющие все». А.Ф. Кармин для характеристики такого теоретизирования ввёл термин «вербальный иллюзионизм». Собственно «наука» представлена логически корректными и транзитивными моделями психических процессов, справедливыми только в ограниченном диапазоне условий; границы применимости этих моделей непременно отмечены логическими противоречиями (критерий фальсифицируемости по К. Попперу).

Границы, разделяющие ремесло, мифы и науку, не всегда видны отчетливо самим психологам: еще отсутствуют твердые и общепризнанные критерии для их различения, и «пространство идей», в котором существуют психологи, содержит много большую долю псевдонаучных текстов, чем «пространство идей», в котором существуют математики, или химики. Почему такое положение сохраняется? Мы выделяем две группы условий.

Во-первых, психология (в отличие от физики, химии или машиноведения) описывает и анализирует поведение «больших систем» (БС), исходно имеющих большое (обычно неизвестное) число степеней свободы, с множеством контуров (подсистем) автооптимизации. Активность этого неизвестного множества контуров непременно увеличивает нелинейность процессов, и лишь небольшая часть из этого множества подлежала корректному научному описанию и анализу. Добросовестный исследователь, изучающий поведение «большой системы», всегда вынужден строить и использовать теоретические модели, радикально упрощенные в сравнении с реальностью, и сознавать исключительную степень принятых им упрощений. В психологии аккуратное описание границ, за которыми любая научная модель поведения «большой системы» теряет корректность и продуктивность, еще не стало процедурой, обязательным. Зато многообразие наблюдаемых реакций, присущее «большим системам», без труда удается «обобщать» и выстраивать в теоретические схемы, которые без труда могут быть превращены в квази-универсальные и потому – нетранзитивные. Указанная способность квази-научных мифов может быть реализована без большого труда, в частности - терминологическими ухищрениями (введением неологизмов), или «дрейфом» в содержании применяемых слов (применением «неосемантизмов»). Напомним: ироничный математик А. Колмогоров в середине ХХ века предлагал квази-философам, претендовавшим на идеологическое руководство наукой, вывести логическими средствами из их «законов материалистической диалектики» хотя бы законы Ньютона.

В психологии большая группа неустранимых ограничений на способность теоретика формулировать научные модели, обусловлена тем, что исследователь и объект его изучения принадлежат к одному классу (по уровню внутренней сложности и по уровню сложности доступного поведения). В физике, химии, в патологической физиологии хороший экспериментатор имеет возможности для того, чтобы с достаточной полнотой контролировать главные условия эксперимента, т.е. «управлять» поведением изучаемого объекта, и при этом «не зависеть от него» («оставаться объективным»). Но в «психологических науках» такие резко асимметричные отношения между исследователем и исследуемым объектом всегда будут редким исключением - обычно в случаях тяжелой патологии у исследуемого. Не всем доступно осознание того, что в ходе психологического исследования не только изучаемая психика оказывается объектом манипуляций со стороны исследователя, но и сам исследователь в той или иной мере неизбежно окажется объектом манипуляций со стороны исследуемого (Вл. Лефевр, 1968).

Обобщая сказанное, получаем внешне парадоксальные выводы: в психологии одним и тем же эмпирическим фактам могут быть поставлены в соответствие множество взаимоисключающих теоретических моделей «равной мощности» и выбор наилучших объяснений из этого числа непременно будет «субъективным». И, наоборот: в психологии любое (даже предельно глупое) объяснение процессов способно получить эмпирические и экспериментальные «подтверждения». Именно эти особенности отношений между экспериментальными фактами и теоретическими моделями остаются благоприятными для распространения псевдонауки.

Вторая группа факторов, способствующих распространению в психологии «маргинальных направлений» - в историческом прошлом нашего отечества. В СССР имманентное развитие научной психологии неоднократно подвергалось радикальным административным воздействиям со стороны блюстителей «единственно верного научного мировоззрения». Это закономерно вело к ослаблению естественных критериев профессионализма у психологов, тогда как восстановление таких критериев – процесс длительный, со сменой научных поколений. К примеру, первое поколение коммунистической номенклатуры весьма активно поддерживало и насаждало фрейдовский вариант психоанализа и «педологию». Вслед за ослаблением политических позиций т.н. «ленинской гвардии», фрейдизм и «педологические извращения» были объявлены уже буржуазными и вредоносными. Одновременно поношению подверглись идеи марксиста Льва Выготского, и в хоре идеологических обличителей прозвучал голос Б.Г. Ананьева. Результатом «павловской» объединенной сессии АН СССР и АМН СССР (1948 г.) и последующих действий околонаучной номенклатуры стало положение, при котором термин «психология» временно почти вышел из употребления (слово «психология» было заменено, где возможно, эвфемизмом «физиология высшей нервной деятельности»). Идеологами-обличителями буржуазной психологии, «защитившими творческое наследие» И.П. Павлова от буржуазных извращений, стали ак. К.М Быков, А.К. Курцин, упомянутый Б.Г. Ананьев. В группе извратителей «единственно верной материалистической теории психических процессов» оказались Н.А. Бернштейн, Л.А. Орбели, П.К. Анохин. Но воссоздание «психологии» в качестве научной дисциплины и организацию факультета психологии в ЛГУ имени А. Жданова связывают с именем Б.Г. Ананьева, первого декана на факультете психологии. Каждый из описанных идеологических катаклизмов прерывал естественную эволюцию научных школ и совершенствование критериев профессионализма, их восстановление приходилось начинать почти с начала. В последние полтора десятилетия мы видим ускоренное размножение и воспроизводство «маргинальных направлений» в психологии. Современные социальные технологии для создания квазинаучных дисциплин с трудом удается отличить от «технологий» начала ХХ века, доведенных в СССР до совершенства к его середине:

1. Формирование собственного жаргона, отягощенного философскими неологизмами и неосемантизмами. 2. Балластировка текстов темными метафорами и приземленными аналогиями. 3. Конструирование собственных «классиков» и «провидцев», подготовка собрания цитат универсального назначения, доказывающих практическую плодотворность нового «революционного» направления теоретической мысли. 4. Окончательное формулирование косноязычной «теории всего». 5. Поиск административной поддержки со стороны «сильных мира» (располагающих административными и свободными финансовыми ресурсами, но не владеющих конкретным предметом). 6. Итогом усилий всегда оказывается процедура социальной институционализации.

Авторы анализируют цитаты, типичные для маргинальных направлений в психологии.

В.И. Курсаков. Философия личности / в кн. Философия медицины. М., «ГЭОТАР-МЕД», 2004: «Личностью становится человек, который способен критически относиться к действительности (адекватно реагировать на нее), способен трудиться, обладает достаточно развитым самосознанием и волей. Поэтому не каждому дано стать такой личностью… ». Приняв эти соображения, нам придется отказывать в признании его «личностью» человеку благодушному («который не способен относиться критически»), и инвалиду («не способен трудиться»), и тем, кто не «обладает достаточно развитыми самосознанием и волей». И далее: «Личность – это индивидуальность… Личность может быть здоровая (нормальная) и разрушающаяся (больная, отклоняющаяся от нормы»). Уподобления «здоровья» – «норме» («Прокруст и теперь живее всех живых») можно объяснить медицинским невежеством, а логические противоречия между соседствующими в тексте утверждениями: «личность есть индивидуальность» + «здоровая личность» есть «нормальная личность» - дефицитом умственной дисциплины. Прискорбно, что в учебнике для студентов-медиков обнаруживаем ницшеанские соображения в духе гитлеровского национал-социализма: «В действительности существуют разные типы личности, …когда в одном отношении человек (например, как врач) является личностью, в другом (например, как гражданин) – нет» [стр. 396]. Сознавал ли автор, что его рассуждения можно эффективно применять в концентрационном лагере уничтожения? Врач, служащий в больничном блоке лагеря Аушвиц-Биркенау, если его включили в группу «расово неполноценных заключенных», в представлениях охранников «в одном отношении - как врач - является личностью», но «в другом (как гражданин) - нет».

Введение в науку термина «акмеология» приписывают Б.Г. Ананьеву, теоретику «аккуратному» и конформному. В сравнении с А.Р. Лурией, С.Я. Рубинштейном и Л.М. Веккером, Б. Г. Ананьев обнаруживал безусловное превосходство в талантах административных, именно такой и был избран на роль провозвестника «акмеологии». Типовые способы употребления слов в «акмеологии» неотличимы от тех, что встречаем у «экстрасенсов» и третьесортных философов-постмодернистов: «Созидатели, как объекты акмеологических исследований – зрелые люди, носители созидательных сил природы, заключенных в них самих в виде наследственных, врожденных, приобретенных творческих энергопотенциалов: типа темперамента, задатков, одаренности. Это и обусловливает саморазвитие человека средствами акмеэнергоинформационного взаимодействия с внешним миром в процессе воплощения замыслов в продукты созидания» [Кузьмина Н.В. «Предмет акмеологии», С-Пб, 2002 стр. 39]. К концу ХХ века лучшие ученики Б.Г. Ананьева произвели институционализацию теоретической дисциплины, изучающей «расцвет человеческих способностей во взрослом состоянии»: «В истоках формулирования предмета акмеологии имеют место два пути: Первый – дедуктивный (если есть педология, наука о детях, то почему бы не быть акмеологии – науки о развитии взрослых); Второй – индуктивный, связанный с исследованием категории мастерства (немастерства), факторов, содействующих и препятствующих самодвижению к вершинам мастерства, сравнительного моделирования мастерского (или продуктивного) решения профессиональных задач на фоне мало - и непродуктивного (не смотря на полученное образование), создание акмецелевых технологий в помощь преподавателям и студентам в целях повышения продуктивности или качества образования». [Кузьмина Н.В. «Предмет акмеологии», С-Пб, 2002 стр. 163]. Какими «акмецелевыми технологиями» способен «акмеолог» помочь «самодвижению к вершинам мастерства» музыканту-пианисту, или стоматологу, не располагая мастерством музыканта и стоматолога? По существу, акмеологи претендуют на универсальную способность оценивать «профессионализм» и «мастерство», даже в тех видах деятельности, которыми не владеют сами? Как пошутил Кир Булычов, комиссар – это профессия, рождаемая революцией. Он ничего не умеет делать сам, но знает, что надлежит делать другим.

Забавно, что «акмеологи» пытались отыскать и сконструировать простые правила, позволяющие выдавать «творческие продукты» быстро и «правильным способом». Заметим, что в сознании почти всех этих «исследователей творчества» и теоретиков не задерживалась простая мысль о том, что процесс творчества в принципе имеет лишь негативные определения и детерминанты. Эта идея никогда реально не влияла на общий ход рассуждений, влившихся в довольно мутный поток психологической мысли, который берет начало в предрассудке, что любая психика может подлежать исчерпывающему управлению (манипуляциям извне). Рассмотрим утверждения из «университетского» учебника А.Реан, Н. Бордовской и С. Розум «Психология и педагогика» (изд. «ПИТЕР», М.-СПб, 2005, стр. 192: «Важным компонентом общих способностей является так называемая креативность («творческость»). Креативность – это способность порождать множество разнообразных оригинальных идей в нерегламентированных условиях деятельности…». Логическим следствием определения будет странное утверждение: если субъект порождает оригинальные идеи при наличии «регламентированных условий деятельности» (к примеру, инженер на режимном предприятии конструирует новую систему), то «креативность» у него отсутствует. Далее о креативности «Это скорость порождения новых идей в единицу времени, способность производить «редкие» идеи, умение в простом видеть сложное и наоборот». Из сказанного следует: если человек медленно порождает «оригинальные идеи», то наличие «креативности» исключено. «Акмеологи» не понимают, что глубина некоторых идей несопоставима со «скоростью их производства в единицу времени»? К примеру, Чарлз Дарвин считался «тугодумом», и если принять процитированное определение «креативности», то в сравнении с цитируемыми соавторами Дарвин заведомо окажется «мало креативным».

Заметим: акмеологи никогда не говорят об ограниченности собственного подхода, или о принципиальной неразрешимости каких-то «практических задач», за которые отважно берутся. Конкретные цитаты позволяют опознать типовые технологические приемы в производстве акмеологических текстов: «Созидатели – субъекты созидательной деятельности, отдельные лица, группы лиц, сообщества, находящиеся в определенных связях и отношениях, владеющие культурой производства в создании сложных объектов – продуктов индивидуальных или групповых усилий, получающих социальное признание» [Головко-Кузьмина Н.В. «Предмет акмеологии», С-Пб, 2002, стр. 38]. Нетрудно сформулировать логические парадоксы, вытекающие из этого определения: «отдельные лица, не владеющие культурой производства сложных объектов», не признаны «созидателями», если «объекты труда» - простые, и если «продукты усилий» не получили «социальное признание». Рискуя показаться педантами, зададимся вопросом: какие инстанции уполномочены оценивать «сложность продуктов», давать им «социальное признание», и на этих основаниях – разделять «отдельных лиц» на «созидателей» и «несозидателей»?

Марвин Мински 50 лет назад, разбирая методические трудности корректного определения базисных понятий («интеллект» принадлежит к этой группе), заметил: если принять определения слова «жизнь», которые дают авторы биологических учебников, то из числа живых придется исключить мулов, или наоборот в число «живых объектов» придется включать сосиски [М. Мински. Мышление и автоматы. «Прогресс», М., 1968.]. Московский акмеолог и психотерапевт В.А. Толочек в учебнике «Современная психология труда» («Питер», Москва, 2006 г. стр. 247 - 248) объясняет: «под интеллектом понимают способность, определяющую общую успешность адаптации человека (и животных) к новым ситуациям посредством решения задач во внутреннем плане действия при доминирующей роли сознания над бессознательным». При внимательном чтении текста обнаруживаем, что и животные обладают сознанием, причем у этих неназванных животных возможна «доминирующая роль сознания над бессознательным». Автор остроумно описывает отношения между «креативностью», «адаптивностью», «сознанием» и «бессознательным»: «Креативность характеризуется склонностью к доминированию бессознательного – к проявлению форм неадаптивной («сверхнормативной») активности, в том числе творческой…». Далее в университетском учебнике читаем: «…В результате активного взаимодействия (автору известно «пассивное взаимо-действие»?) сознательной и бессознательной сфер психики формируются следующие характерные признаки творческой личности:

1 независимость (личные стандарты важнее стандартов группы, неконформность оценок и суждений);

2. открытость ума (восприимчивость к новому и необычному);

3. высокая толерантность к неопределённым и неразрешимым ситуациям (конструктивная активность в этих ситуациях) (заметим: слово «толерантность» точно переводится как «терпимость», но каким загадочным способом «терпимость к неопределенным и неразрешимым ситуациям» трансформируется в «конструктивную активность»?).


  1. развитое эстетическое чувство, стремление к красоте.

  2. уверенность в своих способностях и сила характера; смешанные черты женственности и мужественности…».

Заметим: акмеолог в список свойств креативных личностей не включил способность порождать новое, но без оговорок исключил из группы «креативных» субъектов с недостаточной «уверенностью в своих силах», с отсутствием смешения черт женственности и мужественности. Подозреваем, что автор просто не был обучен видеть разницу между собственно креативностью (индивидуальной способностью к творчеству), и факторами, важными для успеха ее внешней реализации.

Мы далеки от утверждений, что «творчество» и «реализация творческого потенциала» не подлежат корректному и содержательному рационалистическому рассмотрению. Но «природу» гениальности или творческого таланта исчерпывающим образом описать невозможно в принципе. Если «успех в настоящей науке обусловлен умением ставить разрешимые вопросы» (М. Мински, 1968), то научная «психология творчества» может находить содержательные ответы на вопросы об ограничениях, налагаемых на процессы творчества, на процесс создания того, что не существовало даже в мысли. Корректная теория творчества может быть только «апофатической». Рационально познав природу ограничений на творчество, можно искать практические средства для их ослабления.


ВЫВОДЫ.

  1. Психология сравнительно поздно стала научной дисциплиной, по этой причине до настоящего времени критерии научной состоятельности, применяемые для оценки теоретических текстов, остаются «чрезмерно эластичными».

  2. Государственные и идеологические вмешательства искажали естественную эволюцию научной психологии в СССР, провоцировали регресс научных институтов и ослабляли действенность критериев профессионализма, естественных для науки, что создает благоприятные условия для имитаций науки.

  3. Общим признаком теоретиков и практиков, принадлежащих к маргинальной психологии, будет малая глубина доступной им профессиональной (методологической и моральной) рефлексии.

*Санкт-Петербургский государственный медицинский университет им. И.П. Павлова

Связь интеллектуальных характеристик дошкольников с параметром филетическая дистанция («ювенильность»).
В.Г. Каменская, Л.А. Рудкевич
Конституцию человека, в том числе и развивающегося человека - ребенка, можно рассматривать как совокупность четырех параметров или координат: общим типом конституции или соматотип, латеральная или межполушарная асимметрия (левшество-правшество), скорость индивидуального развития (акселерация или ретардация развития) и филетическая дистанция или «ювенильность». Все четыре перечисленных параметра так или иначе связаны с интеллектом и рядом других психофизиологических и психологических свойств растущего организма. При этом, параметр «ювенильность» можно рассматривать как один из ведущих признаков, определяющих конституцию человека и его интеллект. Степень ювенильности определяется соотношением мозгового черепа (нейрокрана) и лицевого черепа (спланхнокрана); ювенильные индивиды характеризуются усиленным мозговым и редуцированным лицевым черепом. Оценка степени ювенильности ребенка дошкольного возраста осуществляется как антропоскопически (визуально), так и антропометрически - по отдельным замерам головы. Структуру интеллекта у детей старшего дошкольного возраста изучали наиболее широко известным и наиболее применимым для этой цели тестом цветных прогрессивных матриц Равенна. Все исследования проводились на базе Детского сада № 94 Фрунзенского района г. Санкт-Петербурга; выборка составила 300 детей в возрасте от пяти до семи лет.

Зрительная память у неювенильных детей была приблизительно такой же, как у ювенильных. По показателями слуховой памяти (методика Джекобсона) была выявлена небольшая зависимость между этими параметрами: показатели слуховой память оказались лучшими у ювенильных детей.

Также у ювенильных детей обнаружились более высокие показатели уровня внимания (тест “Корректурная проба”).

Интересные данные были получены при исследовании дошкольников с помощью теста Дж. Кагана, позволяющего оценить такие свойства когнитивного стиля личности как импульсивность и рефлексивность. Дети с более выраженными признаками ювенильности оказались более рефлексивными, то есть они проявляют большую склонность к обдуманным действиям, тогда как дети с выраженными неювенильными признаками оказываются более импульсивными - они проявляют склонность действовать по первому побуждению, под влиянием внешних обстоятельств или эмоций.

В ходе исследования была выявлена значимая зависимость параметра “ювенильность” с успешностью выполнения Теппинг-теста, что свидетельствует о несколько замедленной реакции и некоторой слабости нервной системы более ювенильных детей.

Особый интерес представляет зависимость параметра «ювенильность» с интеллектуальными особенностями дошкольников. Исследуя детей по тесту прогрессивных матриц Равена, мы смогли сделать заключение о более высоких показателях невербального и общего интеллекта у более ювенильных детей. При этом следует отметить, что у детей старших возрастов (подростков) эта тенденция еще более выражена.

При исследовании вербального интеллекта дошкольников с помощью теста “Ассоциативная проба” такой зависимости получено не было. Отметим, что и в старших возрастных группах ювенильные школьники и подростки превосходят неювенильных более по общему и невербальному, чем по вербальному и общему интеллекту, но превосходство это слабее, чем при исследовании невербального и общего интеллекта.

Полученные данные представляют интерес не только с чисто эмпирической точки зрения, они имеют, несомненно, теоретическое значение. Ювенильность можно рассматривать как секулярный тренд или как эпохальную тенденцию эволюции человека; на протяжении поколений происходит редукция лицевого и увеличение объема мозгового черепа. Параллельно у человека улучшается слуховая память, уровень внимания, нервная система становится несколько более слабой и замедляется время простой реакции, человек становиться более рефлексивным, то есть проявляет склонность не к спонтанным, а к более обдуманным действиям, и самое главное - с усилением степени ювенильности увеличивается уровень невербального интеллекта, то есть из поколения в поколение человек становиться все более интеллектуальным существом. Полученные нами связи параметра «ювенильность» с психофизиологическими и психологическими признаками личности свидетельствуют о том, что секулярный тренд, проявляющийся в изменении соматических признаков человека, затрагивает в то же время и его психологическую структуру. Особо стоит заметить, что намеченные выше эпохальные тенденции отнюдь не остановились несколько десятков тысячелетий назад, как полагают некоторые антропологи, а продолжаются и в наши дни.


*Российский государственный педагогический университет им. А.И.Герцена

следующая страница >>