Здравствуйте, ma chére Mama

Здравствуйте, ma chére Mama!

Давеча писал я Вам, маменька, с поля Бородинского, за день до сраженья, что вряд ли останусь в числе живущих на Земле. Бог меня миловал: я остался в живых, но получил небольшие раны. Однако оставим мое здоровье и перейдем к бою.

Мой полк стоял у флешей, неподалеку от села Семеновского. Мы защищались от вражеской армии как могли. Но когда наши силы стали подходить к концу, наш генерал Александр Алексеевич Тучков закричал сквозь свист пуль и вой картечи:

– Ребята, вперед! – мы ошеломленно посмотрели на него.

– Вы стоите? – крикнул он. – Я один пойду!

Александр Алексеевич схватил знамя, но едва он побежал, картечь попала ему в грудь и он упал замертво. В то же мгновенье несколько бомб обрушилось на то место, где лежал наш генерал, и от тела убитого не осталось и следа. Ценой своей жизни он воодушевил нас на наступление. Потом, маменька, я увидел над своей головой столб серой пыли и услышал звук, похожий больше на раскат грома, чем на взрыв снаряда. Дальнейшего я не помню.

Очнулся я глубокой ночью на поле сраженья. Все мое тело было пронизано болью, словно тысячи раскаленных иголок впились в меня. Но тут я заметил два человеческих силуэта. В руках одного из них был фонарь. Я попытался закричать этим людям, но издал только хрип. Как ни странно, но они услышали меня и поспешили ко мне. Надо мной склонилось лицо женщины, державшей фонарь. Рядом с ней стоял старик, облаченный в монашеские одежды.

– Ах, не он! – с горечью прошептала женщина, но помогла мне сесть и дала воды. Выпив, я спросил, кого она ищет. Она сказала, что генерала Александра Алексеевича Тучкова, и я тут же рассказал все, что знал о гибели генерала. Моя спасительница – Маргарита Михайловна Тучкова – заплакала и уронила фонарь, а монах помог мне подняться. Вскоре мы очутились в монастыре, где я сейчас и нахожусь. Я думаю, что скоро поправляюсь и возвращусь в строй своего полка.

Ваш преданный сын.