Учебно-методический комплекс «История» Раздел «Интерпретация истории». 10-11 класс Тема 13 Экономическая история и количественные методы

Инновационный учебно-методический комплекс «История»

Раздел 1. «Интерпретация истории». 10-11 класс

Тема 13

Экономическая история и количественные методы
Тематические приоритеты экономической истории. Целью истории является познание жизни людей прошлого во всем ее разнообразии, однако в настоящее время существует уже весьма развитая специализация историков в рамках научной дисциплины. Компетенция профессиональных историков ограничивается не только конкретным периодом, регионом или страной, но и тематической специализацией. Общественная значимость темы, разработка новых методов исследования, теоретические достижения в рамках других дисциплин — все это влияет на историка, определяющего, к каким аспектам человеческой деятельности прошлого следует обратиться в первую очередь. Традиционно в историографии сохраняется деление на политическую, экономическую и социальную историю. Новые направления связаны с т. н. новой культурной и интеллектуальной историей.

В XIX в. в историографии господствовала политическая история. Однако уже на рубеже XIX–XX вв. эта ситуация стала все больше подвергаться критике со стороны самих историков во многих странах. Высокий престиж научного знания заставлял историков, стремившихся приблизиться к модели научности, принятой в т. н. точных, или позитивных науках, отстаивать объективность и строгость своих исследовательских методов, ведущую роль в историческом познании объяснительных процедур. Наиболее ярко этот подход проявился в экономической истории, которая в начале ХХ в. уже преподавалась как дисциплина в американских и западноевропейских университетах. В экономической истории вместо героев и выдающихся личностей на авансцене оказались «объективные» факторы, воздействие которых имело тенденцию распространяться и на другие сферы общественной жизни.

Первые работы касались, как правило, экономической политики государства, т. е. недалеко ушли от истории политической, но уже очень скоро историко-экономические исследования сосредоточились на изучении движения цен, а затем и вокруг феномена индустриализации, который вызывал наибольший интерес у специалистов во всем мире.

Источники по экономической истории. Многие ранние труды по экономической истории носили в основном описательный характер: они воссоздавали картину хозяйственной жизни в определенный период, не проявляя особого интереса к механизмам экономических перемен. Но постепенно историки овладевали новыми методами, в т. ч. количественными, заимствуя их в экономической науке. В середине ХХ в. все больше историков-экономистов избирают количественный подход как основной. Для них вопросы и методы исследования во многом предопределяются не историей, а экономической теорией. Главным образом речь в это время шла о так называемых теориях экономического роста.

В 1960–1970-е гг. формируется школа «новой экономической истории», которая опирается главным образом на количественный анализ и моделирование экономических процессов, а во второй половине 1970-х–1980-е гг. в рамках новой экономической истории сложилась особая область исследования — история бизнеса, т. е. систематическое изучение истории отдельных фирм по их архивам.

Сегодня исследования по экономической истории охватывают все аспекты экономической жизни прошлого, т. е. любой деятельности, связанной с производством, обменом и потреблением. Но неравномерное распределение сохранившихся источников по периодам и регионам ограничивает возможность изучения экономической истории во всей ее полноте, поскольку сколько-нибудь систематический сбор информации по экономике начался только в XIX в. Знания по более ранним периодам историки вынуждены добывать из разрозненных хозяйственных и финансовых документов, сохранность которых имеет случайный характер, особенно если речь идет о частных архивах. Государственные архивы, конечно, сохранились лучше, но интерес властей к экономической деятельности подданных практически полностью ограничивался той ее частью, которая облагалась налогами. Тем не менее количественные методы оказали решающее влияние на экономическую историю, поскольку главные элементы экономической системы — цены, доходы, производство, инвестиции, торговля и кредит — поддаются точному исчислению.

Область применения количественных методов и пределы их применения. Область, где количественные методы просто незаменимы и где они дали наибольшую отдачу — это историческая демография. Историческая демография отнюдь не ограничивается простым подсчетом численности населения данной территории в разные периоды прошлого, хотя и это непросто в отсутствие надежных данных переписей населения до XIX в. Демографы разработали многочисленные показатели (смертность, рождаемость, брачность, темпы прироста, воспроизводство и др.), связь которых с экономическими показателями оказывается чрезвычайно тесной.

В ХХ в. ни одна из отраслей исторической науки не избежала воздействия количественных методов исследования, но в экономической и социальной истории они произвели настоящий переворот, особенно в связи с развитием компьютерных технологий, которые существенно облегчили выполнение трудоемких операций.

Количественный анализ позволяет проверить некоторые выводы, полученные с помощью количественных методов, провести сравнение различных переменных, выраженных предварительно с помощью цифровых показателей (например, с помощью построения поддающихся сравнению кривых цен на зерно, смертности и рождаемости в описании экономического кризиса). Количественные исследования дают возможность выявить не только общие тенденции, но и специфический опыт отдельных регионов и групп, а нередко они ставят перед собой и более амбициозные задачи – изучение какого-либо крупного процесса в целом, с учетом взаимодействия всех или большинства задействованных в нем факторов.

Следует различать исследования, выполненные с применением количественных методов в широком смысле и с применением математических методов. С количественными методами в широком смысле мы имеем дело во всех тех случаях, когда изучение соответствующих явлений и процессов основано на анализе их количественных показателей. При этом могут применяться и простейшие приемы математической обработки количественных данных (например, вычисление средних значений, процентов, коэффициентов и др.). Строго говоря, количественные методы — это обычный анализ явлений и процессов на основе системы количественных показателей, а математические методы — это построение на основе системы численных данных математических моделей этих явлений и процессов. В исторических исследованиях применяются весьма сложные технические приемы и методы статистического анализа, которые требуют специальной подготовки и делают многие публикации по социально-экономической истории труднодоступными для понимания неспециалистов, не говоря уже о более широкой читательской аудитории.

Клиометрия и математическое моделирование. Французские сторонники «серийной истории» в 1970-е гг. обратились к созданию долгосрочных статистических схем движения цен, урожайности, уровней ренты, доходов с целью последующего построения модели развития страны и всей Европы в раннее Новое время. Амбиции американской «новой экономической истории», или клиометрии, возникшей в 1960-е гг., простирались еще дальше. Клиометрия исходит из тезиса, что некоторые области человеческой деятельности можно лучше всего понять как систему, в которой и сами переменные, и связи между ними поддаются количественному анализу: если величина одной из переменных меняется, можно вычислить, какое воздействие это оказывает на систему в целом. Источник клиометрии — эконометрия, разработанная статистиками методика анализа современной экономики и прогнозирования ее развития в будущем. При переходе от известных переменных к неизвестным экономист использует модель — выраженную в математических терминах экономическую теорию о взаимосвязи между элементами экономической системы (капиталом, зарплатами, ценами и т.д.). Подобная модель используется при анализе расчетов необходимых вложений в экономику (или отдельную отрасль) для достижения определенного уровня производства.

Клиометристы пытались использовать такое моделирование для заполнения имеющихся пробелов в историческом знании, связанных с отрывочностью надежных количественных данных о прошлом, и оценки экономического эффекта конкретной политики или нововведения, просчитав, что случилось бы, если бы политика не была проведена в жизнь, а нововведение оказалось непродуктивным. Так, например, американский историк Р. Фогель пытался измерить вклад железнодорожного строительства в экономику США в XIX в., построив т. н. контрфактическую модель, показывающую, как бы выглядела американская экономика в 1890 г., если бы железные дороги не были построены. Он пришел к выводу, что валовой национальный продукт был бы меньше всего на 3,1 %, а 76 % реально обрабатываемых в 1890 г. земель все равно бы возделывались, хотя до этого считалось, что железные дороги оказали куда большее воздействие на развитие американской экономики.

Проблема отбора количественных данных, их достоверность, совместимость и формы презентации в исторических исследованиях. Главная особенность измерения исторических явлений состоит в том, что возможности историка в выборе статистических единиц учета и единиц измерения ограничены историческими источниками, даже когда достоверность данных источников установлена и они содержат вполне надежные сведения по изучаемым явлениям. Ведь количественные данные, зафиксированные в источниках, были получены в результате измерений, проведенных их создателями, которые преследовали определенные цели, а представления изучаемой эпохи определяли содержание этих измерений. Поэтому историку необходимо выяснить, в какой мере показатели, зафиксированные в источниках, соответствуют той исследовательской задаче, которую ему предстоит решить.

Историк Нового и Новейшего времени может обнаружить в источнике готовую статистическую сводку, например, те же результаты переписей или таблицы импорта-экспорта и т. д. Однако здесь встает вопрос о том, как их исходные данные были получены и каким образом сами сводки были составлены (кроме того, как известно, цифры могут быть «лукавыми»). Историк должен задать себе вопросы: не повлияли ли на цифры интересы непосредственного исполнителя или его начальства. Если статистические данные формировались на основе вопросников — при переписях и социальных исследованиях, мы должны знать, в какой форме ставились эти вопросы, чтобы установить вероятность путаницы при ответах, и учитывать, что некоторые из них, например, о доходах и возрасте, могли быть не всегда откровенными. Зачастую историков интересуют не столько отдельные цифровые сводки, сколько их сопоставление за конкретный период времени, достаточный, чтобы выявить определенную тенденцию. Соответственно требуется проверка не только надежности, но и сравнимости данных. Какой бы точной ни была каждая из сводных цифр в хронологической таблице, они составляют статистическую последовательность, только если отражают одну и ту же переменную.

Однако большинство количественных исследований не основаны на готовой статистике, поскольку только в XIX в. государственные учреждения и частные организации стали собирать статистическую информацию в полном объеме. По большинству интересующих историков проблем цифровые данные собираются по крупицам из уцелевших материалов. Пока историк выискивает данные из разнообразных и фрагментарных источников, перед ним постоянно возникает вопрос об их достоверности и совместимости.

Если главная проблема при наличии государственной статистики — это проблема отбора и получения репрезентативной выборки, при которой каждый из элементов, входящих в целое, имеет равные шансы попасть в выборку, то за историков, изучающих периоды до XIX в., проблему отбора полностью или частично решило время. Дошедшие до нас фрагменты тоже являются своего рода выборкой из первоначального массива документов, однако она отнюдь не случайна. Некоторые категории документов имеют больше шансов уцелеть, чем другие, поскольку владельцы были больше заинтересованы в их сохранении или обладали для этого лучшими возможностями по причинам, которые способны существенно исказить выборку. Историку нужно в этом случае делать необходимые поправки. Установив, что цифровые данные являются достоверными, совместимыми и репрезентативными, историк должен найти для них оптимальную изобразительную форму представления — таблицу, график, диаграмму, гистограмму, плоский «пирог» или пирамиду. Могут понадобиться некоторые элементарные вычисления, например, процентного соотношения или средних величин.

Но важен не столько непосредственный смысл самих цифровых данных, сколько выводы, сделанные на их основе. Скажем, если речь идет об объемистых подборках экспортной статистики, исследователь может выделить долгосрочную тенденцию роста или упадка, их регулярные или случайные колебания, вызванные войной или зигзагами государственной политики. С точки зрения историка, особенно полезной статистической процедурой является установление коэффициента корреляции, т. е. демонстрация связи между двумя переменными, если для каждой из них имеются надежные статистические данные. Может обнаружиться корреляция, о которой исследователь и не подозревал, хотя даже статистически подтвержденная корреляция не показывает, какая из переменных повлияла на другую и не учитывает возможность простого совпадения или воздействия третьей, еще не выявленной переменной. Решая все эти вопросы, историк опирается на свои знания о периоде и связанных с ним проблемах.

Поскольку количественные показатели, содержащиеся в источниках, характеризуют соответствующие признаки тех или иных объектов, очень важен вопрос о масштабах этих объектов. Разного вида демографические, профессиональные и т. п. переписи и исследования берут в качестве единицы учета отдельного человека. Во всякого рода производственно-экономических измерениях такой единицей является хозяйство или предприятие. Но всякие измерения, охватывающие большие совокупности, подвергаются затем сводке. Если статистический материал сохранился в виде сводок разного масштаба, то исследователь должен решить, какой из них следует взять. Если же имеются необработанные исходные данные, то может возникнуть потребность их агрегирования, т. е. укрупнения объектов измерения. При изучении, скажем, крестьянского хозяйства в дореволюционной России объектом измерения может быть крестьянский двор, селение, волость, уезд, губерния, регион, европейская часть страны, вся страна. Масштаб измеряемых объектов должен выбираться исходя из исследовательской задачи. Более высокие уровни агрегирования показателей в результате их усреднения, с одной стороны, приводят к определенной потере первоначальной информации, но, с другой — позволяют выявить наиболее общие и существенные черты. При более мелких масштабах объектов измерения его показатели будут выдвигать на первый план не общее, а особенное.

Второй, значительно более высокий уровень применения математических методов, состоит в построении на основе полученных количественных показателей математической модели, которая должна отражать суть изучаемого явления или процесса в математической форме (это могут быть уравнения, неравенства, коэффициенты, графы и т. д.). Однако с познавательной точки зрения построение математической модели оправдано только в том случае, если она дает новую информацию об объектах моделирования, а не просто в иной форме выражает уже известное. Следует также помнить о том, что эффективность количественных и математических методов не делает их универсальным средством исторических исследований. Серьезную критику в адрес сторонников количественных методов вызвали попытки абсолютизации их результатов, а также игнорирование клиометрией специфики социокультурного контекста. И все же, несмотря на сомнительность успехов клиометрии в создании обобщающих интерпретаций, применение количественных методов позволило ответить на многие действительно важные вопросы экономической истории.