Парамонов зашел в контору ритуальных услуг при кладбище и постучал в окошко администратора. "Девушка, обратился он к рыжей девице с отсутствующим взглядом, понимаете, меня несколько лет не было дома. Работал в тайге"

ПАРАМОНИАНА
Мини-рассказец №1

Парамонов зашел в контору ритуальных услуг при кладбище и постучал в окошко администратора. "Девушка, - обратился он к рыжей девице с отсутствующим взглядом, - понимаете, меня несколько лет не было дома. Работал в тайге". Рыжая скосила на него глаза, и Парамонов продолжил: "Пока меня не было, умерла мать. Похоронили без меня. Я даже не знаю, где она лежит. Вы не могли бы помочь?". "Имя", - глядя куда-то внутрь себя, произнесла рыжая. Парамонов назвал фамилию и имя матери, администратор повторила его, и тут же из-за двери напротив вышел человек в черном костюме. Таким же отсутствующим взглядом он окинул зал, кивнул Парамонову и сказал: "Пойдем, я тебя отведу".

Они шли по дорожке между ровными рядами могил, и служитель как заклинания тихо проговаривал какие-то незнакомые слова. Погруженный в свои мысли, Парамонов не обращал на него внимания. Он рассеянно поглядывал на торцы стандартных надгробий и думал, что скажет на могиле и нужно ли вообще что-то говорить. Наконец они прошли табличку "Бесплатный аккаунт", и служитель указал ему на могилу: "Это ваша".

"Спасибо", - поблагодарил Парамонов и посмотрел на надгробие. Вместо фотографии на черном могильном камне красовалась яркая цветная картинка 20 на 20 сантиметров. На ней почему-то была изображена подмигивающая облезлая псина с фужером в лапе. Под картинкой значилось: "starayasuka", а под этим странным словом до самого постамента шел не менее странный список: "Друзья: mudilobezdoma, piderboll, vsehernya, redya0017...". Парамонов испуганно огляделся. На всех надгробных плитах была примерно та же картина. "Эй, - закричал Парамонов уходящему служителю, - кто здесь похоронен?". Служитель удивленно глянул на него, что-то тихо проговорил, ткнул пальцем в ухо и только после этого громко ответил: "Что, твою мать, свою мать не узнаешь?". "Вообще-то, нет, - печально проговорил Парамонов, но служитель уже двинулся дальше. Потоптавшись на месте, Парамонов пожал плечами, подошел ближе к надгробию и наконец произнес: "Ну, здравствуй, мама".

Мини-рассказец №2

Парамонову предложили сесть. Он устроился в кресле напротив хозяина дома, и тот, посмотрев на книжный шкаф, вдруг сказал: "Наташа, сделай-ка нам чайку". Парамонов оглянулся, но никого не увидел. "Простите, профессор, к кому вы сейчас обращались?" - спросил Парамонов. "К своей гоничной", - ответил хозяин дома. "Но здесь же никого нет". "Да? - удивился профессор. - Простите, это последствия приема лекарств. Так что вас интересует?". Парамонов устроился поудобнее и начал: "Понимаете, профессор, я прочитал вашу монографию о воздействии ЛСД на человеческую психику. Я несколько лет проработал в тайге, проводил на себе опыты с мухоморами и открыл одну странную особенность того, что мы называем реальностью...". За спиной скрипнула дверь. Парамонов обернулся и увидел молодую женщину, по-видимому, горничную Наташу. Она оглядела гостя с ног до головы и осторожно поинтересовалась: "С кем это вы здесь разговариваете?". "С профессором Дрофом", - ответил Парамонов. "Профессор в саду", - пристально глядя на него, сказала горничная, и Парамонов увидел, что действительно, кресло напротив пусто. - "Пойдемте, я вас провожу к нему, - предложила Наташа. Парамонов поднялся, и горничная продолжила: - Профессор сегодня себя плохо чувствует, поэтому вы не долго, пожалуйста". В этот момент дверь в кабинет распахнулась и в кабинет вошел сам хозяин дома. Он удивленно глянул на горничную и спросил: "Наташа, с кем ты говоришь?" "К вам вот господин..." - показала она рукой, и тут увидела, что в кабинете никого, кроме нее и профессора нет. "Ой! - воскликнула горничная. - Простите, мне показалось". "Эх, Наташа, Наташа, - покачал головой профессор Дроф. - Опять ты посолила овсянку не солью, а диэтиламидом лизергиновой кислоты. Внимательней надо быть. Запомни, что в какой банке...". "Здравствуйте, профессор, с кем это вы разговариваете? - услышал хозяин дома и только сейчас заметил в глубине кабинета посетителя. "Здравствуйте, вы к кому?" - растерянно проговорил профессор Дроф. Парамонов шагнул к нему навстречу и протянул руку. "Парамонов. Я вам звонил, и вы мне назначили встречу. Понимаете, я прочитал вашу монографию о воздействии ЛСД на человеческую психику". "Да, да, я вас вспомнил", - ответил хозяин дома и предложил Парамонову сесть.

Мини-рассказец №3

Парамонов сидел за столом напротив бывшей жены, курил и нервно постукивал пальцами по блюдечку. "Ты где-то годами бродишь по тайге, - помешивая чай, сказала жена, - а я здесь совсем одна. А мне, между прочим, всего 32". "Я же не на гулянке был", - едва сдерживая гнев, ответил Парамонов. Он ткнул сигарету в большую хрустальную пепельницу и закричал: "Я работал! Зарабатывал деньги! ". "И чего орет? - подумала пепельница. - Ушла и ушла. Женщин что ли мало? Наверное, десятый окурок в меня ткнул. И тычет, и тычет! Неврастеник! Господи, и зачем меня сделали такой красивой? Вот неповезло. На какую-нибудь дешевую фаянсовую тарелку котлеты кладут, разные там овощи. А я вся такая прозрачная и хрустальная ничего, кроме окурков не вижу. Как же все-таки несправедливо устроен мир. А ведь как хорошо живут хрустальные фужеры и рюмки. Не жизнь, а сплошной праздник души. Эх, - с горечью подумала пепельница, - каждому свое. Хорошо хоть не унитаз. Тому еще хуже приходится".

Парамонов продолжал выяснять отношения с женой. Оба уже перешли на крик. Парамонов в очередной раз загасил сигарету, и пепельница про себя воскликнула: "Зараза! Прекратится это когда-нибудь или нет?! И тычут, и тычут! Уже полная! Господи, и почему ты не сотворил меня птицей? Летала бы я сейчас в чистом небе, ловила мошек и горя не знала. Как там в священном писании сказано: "Взгляните на птицу небесную, не сеет, не жнет...". В это время раздался страшный крик: "Ну, так не доставайся же ты никому!". Парамонов схватил тяжелую хрустальную пепельницу и с силой швырнул ее в жену. "Лечу! - с восторгом подумала пепельница. - Я лечу! Как это прекрасно!"

Пепельница ударилась о голову жены Парамонова, та вскрикнула и повалилась на бок. "Да, это был настоящий полет! - падая на пол, подумала пепельница. - Как жаль, что он так быстро закончился. Господи, я же вся в крови! Вот она плата за мечту!".

Пепельница упала на пол и раскололась на две части. Но в самый момент удара она все же успела подумать: "Я знала... знала, что создана для полета!".

Мини-рассказец №4

Парамонов проснулся от какого-то непоятного стука. Он нагло вторгался в сон и своей внезапностью каждый раз уродовал сюжет сновидения. Это было тем более обидно, что сон у Парамонова был безмятежный, как у всякого человека с чистой совестью, и приятный. Ему снилось, будто гуляет он с красивой юницей по океанскому пляжу. Справа - неправдоподобно длинные кокосовые пальмы, слева - мелкая лазурная вода атолла, а впереди - многообещающий вечер, который во сне долго ждать не пришлось бы.

Парамонов сел на кровати и оглядел комнату. Под потолком пролетела мелкая серая птица. Набрав скорость, она врезалась в оконное стекло, упала на подоконник, но тут же вспорхнула и взвилась под потолок. "Этого еще не хватало", - пробормотал Парамонов. Он сразу вспомнил, что его бывшая жена с проломленной головой лежит в больнице. Вспомнил и примету, которая в этих обстоятельствах выглядела более чем зловеще. Птица, залетевшая в дом предвещала несчастье - кто-то должен был умереть. "Она скончалась", - подумал Парамонов о жене. Он не сомневался, что так оно и было. Накануне, когда он уходил из больницы, врач сказал, что шансы выжить у жены крайне маленькие. "Она пришла проститься со мной, - обхватив голову руками, пробормотал Парамонов. - Бедная, ей, наверное, было так больно", Птица снова ударилась о стекло, упала, побарахталась на подоконнике и взлетела. На глазах у Парамонова выступили слезы. "Прости меня, милая, - наблюдая за полетом, сказал Парамонов. - Как бы там ни было, я тебя любил. Чего нельзя сказать о тебе. Жаль. А ведь все могло бы быть иначе".

Пролетая над ним, птица пронзительно вскрикнула. На Парамонова упала большая белая капля и расстеклась по голому плечу. Парамонов брезгливо смахнул ее, вытер руку о спинку кровати и недовольно проворчал: "При жизни поливала меня дерьмом, и после смерти нагадила. Другого от тебя я и не ждал!". Парамонов встал и широко раскрыл балконную дверь, но птица снова врезалась в оконное стекло, встряхнулась и упорхнула в комнату. "Дверь-то открыта, - раздраженно проговорил Парамонов. - Не видишь, что ли? При жизни была тупой, тупой и осталась". Он взял джинсы и, размахивая ими, стал выгонять птицу из комнаты. Увлекшись, Парамонов джинсами посрывал с люстры плафоны, смел со шкафов все, что там стояло и лежало, поднял тучу пыли, но птица продолжала летать.

Парамонов гонялся за мелкой пичугой и яростно ругался: "Сволочь! При жизни не давала покоя, так и после смерти не даешь! Ненавижу! Идиотка! Тупая дура! Поймаю, убью!". Птица еще раз, в том же самом месте ударилась о стекло, и Парамонов не выдержал. Он запустил в нее тяжелую книгу. Окно разбилось, и вестница смерти, наконец, вырвалась на улицу.

Парамонов сидел в разгромленной комнате, смотрел в разбитое окно и вспоминал первые годы жизни с женой. Постепенно глаза его увлажнились, он тяжело вздохнул и едва слышно проговорил: "Прощай, милая. Мне будет очень не хватать тебя".

Мини-рассказец №5

Парамонов стоял в магазине "Дары природы" и внимательно разглядывал витрину. "Что вас интересует?" - поинтересовалась молодая, привлекательная продавец. "Я бы хотел что-нибудь экзотическое, - ответил Парамонов. - Лофофору или псилоцибы. На худой конец - пиптадемию". "К сожалению, экзотики у нас нет вот уже месяца два, - мило улыбаясь, ответила девушка. - Разве не слышали, Россия наложила эмбарго на ввоз галлюцинегенных растений из Южной Америки и Индии. Индусы обнаглели, вместо пиптадемии присылали какую-то сушеную траву. А мексиканцы и вовсе резали маммилярию Вильде и консервировали под видом лофофоры. Пойди, разбери, что там в банке нарезано. Очень много было возвратов". "Жаль", - печально проговорил Парамонов. "А вы возьмите что-нибудь наше", - посоветовала девушка. Она сняла с полки банку и протянула покупателю. "Вот, гармала обыкновенная. Еще ее называют "могильник". "Да я знаю", - ответил Парамонов. "У вас нет аллергии на алкалоиды гермин и пеганин?" - вежливо спросила продавец. "Нет", - ответил Парамонов и жестом дал понять, что могильник его не устраивает. "Тогда возьмите черную белену, - сказала девушка и сняла с полки еще одну банку. - Как вы переносите атропин и скополамин?". "Вообще-то, нормально, - ответил Парамонов. - Но все равно, не надо. Черная белена слишком тяжелая". "Возьмите красный мухомор", - терпеливо продолжала продавец. Она достала банку с сушеными грибами и снова поинтересовалась: "Аллергии на мускарин и мускаридин нет?". "Нет, все в порядке, - ответил Парамонов и наконец согласился: - Заверните. Я беру".

Дома Парамонов сделал себе мухоморный отвар, выпил его горячим и сел за компьютер работать. Вот уже девять месяцев он трудился над таблицей Парамонова, которая, по его мнению, должна была принести ему мировую славу. Как и полагалось, через 40 минут он встал, прошел на кухню и открыл холодильник. Там в жемчужном тумане, в невероятно соблазнительной позе сидела обнаженная девушка ослепительной красоты. Она посмотрела на Парамонова, послала ему воздушный поцелуй и произнесла: "Здравствуй, милый. Пора?". "Сиди, сиди, потом. Все потом. Я работаю, - ответил Парамонов и закрыл холодильник. Он вернулся к компьютеру и записал в таблице под номером 108: "Красавица в жемчужном сиянии". Затем, Парамонов допил мухоморный отвар, подождал немного и снова открыл холодильник. На этот раз там сидел зеленый инопланетянин в каске пожарного и с брандспойтом в руках. Парамонов поприветствовал его, захлопнул дверцу и отправился к компьютеру вносить данные в таблицу. По пути ему пришлось вброд перейти ручей, спрыгнуть со скалы, а у самого письменного стола он едва не увяз в зыбучих песках. Внеся данные в таблицу, Парамонов принял несколько таблеток активированного угля, откинулся на спинку стула и стал дожидаться, когда ослабнет действие буфотенина, и он сможет вернуться к 108-му элементу. "Не надо было мне добавлять, - вяло подумал Парамонов. - Эти последние элементы такие нестабильные. Эх, идиот!".

Мини-рассказец №6

Женщинам, детям и домашним животным читать не рекомендуется.
Перед отъездом с дачи Парамонов случайно уснул у телевизора и проснулся после полуночи. Пришлось возвращаться в Москву последней электричкой. В плохо освещенном вагоне, а возможно, и во всем поезде, кроме него никого не было. По окнам хлестал осенний дождь. На улице было так темно, что казалось, будто с обратной стороны окна закрасили черной краской. Но Парамонов знал, что по обе стороны дороги тянется густой хвойный лес. Тем не менее, ехать в пустом вагоне было неуютно и как-то тревожно. А тут еще откуда-то потянуло сыростью и тленом. Затем у Парамонова заложило уши. Он вдруг заметил, что едет в абсолютной тишине. Не было слышно ни стука колес, ни гудения ветра в вентиляции.

Сердце у Парамонова заныло от нехорошего предчувствия. Он стал беспокойно озираться, тут двери вагона медленно раздвинулись, и вошел пассажир. Лицо его было неестественно бледным и страшно изуродовано. Из открытых ран на лбу, щеке и шее сочилась густая темная кровь. Одежда бедняги была такой грязной, словно его протащили волоком по всему составу. Но самыми страшными казались глаза - они были мертвыми.

Парамонов застыл от ужаса. Он уже готов был ко всему, но пассажир, не глядя на него, медленно проследовал по проходу и скрылся за противоположными дверьми. Не успел Парамонов перевести дух, как в вагон вошел еще один странный пассажир. Как и первый, он был чудовищно изувечен. У него было перерезано горло, выбит глаз, а лицо представляло сплошной кровоподтек. Парамонов почувствовал, как от страха к горлу подкатывает тошнота. Он весь покрылся липким потом. Боясь даже моргнуть, Парамонов смотрел на обезображенное лицо и не понимал, что происходит.

Вслед за вторым, появился третий пассажир, затем, четвертый, пятый. А дальше они потянулись сплошным потоком. Вздувшиеся и посиневшие, с размозженными головами и переломанными шеями, кровоточащими ранами и вывернутыми конечностями. В полнейшей тишине они шли друг за другом и изчезали за дверью. И тут Парамонов вспомнил слова белетерши, которые посчитал глупой шуткой. Отсчитывая ему сдачу, она сказала, что каждое последнее воскресенье октября в последней электричке появляются все те, кого зарезали или забили в ночных поездах. Они молча проходят по вагонам в надежде отыскать своих обидчиков, и не дай бог, кому-то из шпаны появиться у них на пути.

Минут через пятнадцать поток мертвецов стал иссякать, а затем и вовсе сошел на нет. За окном появились огни, и Парамонов вдруг осознал, что снова слышит стук колес.

В Москве Парамонов перекрестился, выскочил из вагона и побежал к вокзалу. В два часа ночи он был совершенно безлюдным. Шаги Парамонова гулко отдавались во всех уголках здания, и проскочив турникет, он поспешил на улицу. Там он добежал до остановки такси, сел в первую попавшуюся машину и только после этого с облегчением вздохнул. "Куда?" - не оборачиваясь, мрачно спросил водитель. "Домой", - как-то даже весело ответил Парамонов. "Домой, так домой", - проговорил водитель. Машина рванулась с места и водитель тихо добавил: "Лично я уже дома". Парамонов хотел было назвать улицу, на которой жил, но глянул в зеркало заднего вида и осекся. Он увидел, что у водителя начисто отсутствует добрая половина лица. "Останови", - сиплым голосом едва выговорил Парамонов, но водитель лишь сильнее надавил на газ.

Мини-рассказец №7
Парамонов заварил мухоморов, включил телевизор и устроился в кресле. По НТВ шла передача "К вольеру!". Один из выступающих, а именно, Жирковский яростно орал на своего оппонента: "Урод! Ты лучше скажи, кто финансирует вашу партию?!". "Сам урод! - не менее эмоционально отвечал ему Земцов. - Мы существуем на взносы членов партии! А вот ты скажи...". "Ничего, вот придем к власти, всех уродов пересажаем, - не слушая Земцова, кричал Жирковский. - Всех до одного! Придурки!!! Бандиты!!!". "От придурка слышу! - огрызался Земцов. - Вот из-за таких уродов...". "Господа! Господа, - пытаясь перекричать их, заорал ведущий передачи Морокин. - Вы оба уроды, но давайте же соблюдать хоть какие-то правила!". "А ты вообще молчи, урод!" - рявкнул на него Жирковский. "Да, - поддержал его Земцов. - И как только таких уродов берут в ведущие?!"

Парамонов переключил телевизор на другую программу. Там шел фильм о жизни заключенных в обычной российской тюрьме. Главный герой, местный пахан, на койке насиловал засланного оперативника, а его шестерки выстроились рядом и дожидались своей очереди. "Всюду жизнь", - пробормотал Парамонов и переключил на другую программу, по которой показывали отечественный боевик. Именно в этот момент в грязном подвале два огромных мужика в смокингах бейсбольными битами лупили по голове третьего. Когда у них уставали руки, они принимались месить его ногами, пытаясь попасть носком ботинка в лицо или в висок. При этом они очень натурально ругались: "Тварь поганая! Волк позорный! Сука рваная!". Здоровяки в смокингах снова принялись бить свою жертву битами по голове. Но затем, что-то отвлекло их, и они куда-то отошли. Воспользовавшись этим, избитый герой поднялся, ладонью вытер разбитый нос, достал мобильный телефон и куда-то позвонил. "Это я, Вован, - сказал он. - Да, бабки я надежно припрятал. Все нормально". Вернулись мучители и снова начали с исступлением бить его битами по голове.

Парамонов переключил на другую программу. Там шла передача о нехороших милиционерах, которые в служебное время грабили и избивали ни в чем не повинных граждан. "Мда", - задумчиво произнес Парамонов и отхлебнул мухоморного отвара. Милиционеры на экране каялись и обещали, что больше никогда не будут бить граждан во во время работы. Ведущий передачи им явно верил, но вслух все же высказал сомнение, что они не отделаются выговором.

Парамонов допил отвар. В голове у него немного прояснилось. Он переключил телевизор на НТВ и вдруг услышал слова Жирковского: "Простите, коллега, что я вас обидел. Поверьте, это никогда не повторится". "И вы меня простите, коллега", - ответил Земцов и с доброй улыбкой протянул своему оппоненту руку. Парамонов переключил на фильм из жизни заключенных. Пахан с засланным оперативником в обнимку сидели на койке и пахан виновато объяснялся: "Прости, товарищ, что изнасиловал тебя в заднепроходное отверстие. Сам не знаю, как это получилось". "Да, да, - вторили ему шестерки. - И нас пожалуйста прости. Мы больше не будем".

Парамонов переключил телефизор на боевик. Два здоровяка в смокингах отложили бейсбольные биты и с раскаянием на лицах помогали своей жертве. Один чистым носовым платком бережно вытирал ему кровь, другой тут же заклеивал царапины пластырем. "Фф-фу-у! - облегченно вздохнул Парамонов. - Кажется, настроил". Остаток вечера Парамонов смотрел фильм о явке бандитов Петербурга с повинной. Бандиты приходили сдаваться в милицию с цветами, братались с оперативниками, и очередь желающих признаться в совершении преступления протянулась на добрых три километра.

Мини-рассказец №8

Профессор Кабанов произвел на Парамонова хорошее впечатление. Уютный кабинет с большим кожаным диваном, пенсне в золотой оправе, мягкий приглушенный свет и академическая бородка располагали к откровенному разговору. "Понимаете, профессор, - начал Парамонов, - в последнее время я очень плохо сплю. Снится черт знает что. Сны какие-то темные, беспросветные. Просыпаюсь в холодном поту, а потом до утра не могу уснуть". "И при этом много курите", - подсказал ему Кабанов. "Да, профессор, очень много". "А что курите, если не секрет?" - внимательно разглядывая пациента, поинтересовался Кабанов. "Ну, какие от вас могут быть секреты, - вздохнул Парамонов. - Беломор. Иногда добавляю в табак... ну... сами понимаете". "Понимаю, - кивнул профессор. Он встал и медленно прошелся по кабинету. - Вы что-нибудь слышали о темной материи? - остановившись напротив, спросил Кабанов. Парамонов пожал плечами и ответил: "Так, немного". "Вот-вот! - профессор поднял указательный палец. - Человечество до сих пор не знает, из чего состоит мир, в котором живет. А темной материи, между прочим, в нашем мире больше девяноста процентов. И она пронизывает все наше пространство. Вот сейчас через наши тела, дома, города, планету проходят огромные объекты из темной материи, а мы их не ощущаем". "Ужас! - воскликнул Парамонов, хотя никакого ужаса не испытывал. "Но это еще не все, - сказал Кабанов и вернулся за свой письменный стол. - Недавно ученые установили, что во вселенной существует еще и светлая материя. Правда, ее совсем немного, меньше десяти процентов от обычной". "Да-а? - удивился Парамонов. - И что все это значит?". "Не догадываетесь? - мягко улыбнувшись, спросил Кабанов. "Неужели?!" - после небольшой паузы воскликнул Парамонов. "Да, да, да, - покачал головой профессор. - Мы с вами живем в Чистилище, между двумя загадочными мирами - темным и светлым".

Парамонов обеспокоенно заерзал на диване. "Знаете, профессор, хочу признаться, я принимаю внутрь мухоморы, вернее, настойку...". "Да, принимайте, что хотите, - перебил его Кабанов. - Вы крещеный?". "Нет, но я могу...". "Не надо, - махнул рукой хозяин кабинета. - Бесполезно. Там, - он поднял глаза к потолку, - судят по делам, а не по принадлежности к одной из конфессий. Добро надо творить, голубчик. Добро!". "Понятно, - сказал Парамонов. - Спасибо, профессор!".

Расплатившись, Парамонов вышел из дома. На улице было очень ветренно и промозгло. Рядом с подъездом стояла старушонка в жалких лохмотьях и протягивала к прохожим руку. Парамонов залез в карман, достал мелочь и высыпал старушенке в ладонь. Он двинулся было дальше, но вдруг остановился, достал бумажник и отдал старухе все, что в нем было. "Возьмите, бабушка" - убирая пустой бумажник, ласково проговорил он. "Да ладно, чего уж там, возьму, - ответила старушка. - Чего бы и не взять-то?".

Едва Парамонов удалился, как старушка выудила из лохмотьев мобильный телефон и набрала номер. "Дохтур! Слышь, дохтур, - сказала она. - Там у тебя много еще клиентов?" "Еще два", - услышала она. "Ну, ты уж с ними не размазывай, - попросила старушка и добавила: - Холодно".

Мини-рассказец №9
Специально для романтических особ.
В театр Парамонов ходил редко, но когда знакомая предложила ему один билет в "Магический театр на Солянке", он не стал отказываться - ему понравилось название театра. В назначенный день Парамонов приехал на Солянку. Он с трудом нашел здание театра - оно пряталось в глубине старого двора. Парамонова удивила лишь табличка, извещавшая о том, что это именно храм Мельпомены, а не химчистка и не магазин. Табличка была маленькой и больше походила на кладбищенскую трафаретку, на которой пишут фамилию и имя покойного.

Парамонов вошел в темный коридор. Впереди едва виднелась обшарпанная дверь. Он толкнул ее, раздвинул тяжелые бархатные кулисы и почему-то оказался на сцене. Зальчик был небольшим. В нем сидело человек тридцать. Зрители поприветствовали Парамонова аплодисментами, и Парамонов обратился к сидящим в первом ряду: "Простите, а как попасть в зал?". Зрители засмеялись. Кто-то крикнул: "Ты уже в зале, болван!". Парамонову ничего не оставалось делать, как подойти к краю сцены и спрыгнуть вниз. Он прошел по проходу, вышел из зала, но попал не в фойе, а сразу в буфет. "Ну, да, магический театр", - вспомнил он и обратился к скучающей буфетчице: "Скажите, где здесь можно раздеться и сдать пальто?". "Давайте я у себя повешу", - предложила буфетчица, и Парамонов слегка растерялся. "Нет, все это как-то несерьезно, - наконец сказал он. - А где здесь выход? Я, пожалуй, пойду". "Выход сзади вас", - холодно ответила буфетчица и отвернулась. В этот момент в буфет вошла молодая пара. Они ссорились. Девушка едва ли не кричала: "Зачем ты меня сюда привел?!". Ее друг пытался что-то объяснить, и Парамонов решил встрять в разговор: "Я тоже заблудился, - со смехом сказал он. - Не театр, а черти что". "А тебя не спрашивают", - ответил молодой человек. "Вот только тыкать мне не надо, сопляк", - возмутился Парамонов. "Да пошел ты!" - сказал молодой человек и грубо схватил девушку за локоть. - Пойдем отсюда". "Никуда я с тобой не пойду", - ответила она и оттолкнула своего друга. "Послушайте, - обратился к нему Парамонов, - вы пришли в театр, так и ведите себя соответствующе". "Не лезь не в свое дело, придурок!", - рявкнул на него молодой человек, и Парамонов не стерпел. Завязалась патасовка. На крик буфетчицы и девушки сбежались пьяные рабочие сцены. Они скрутили разбушевавшегося молодого человека и вывели его из буфета.

Парамонов стоял и держался за подбитый глаз. Пожалев его, буфетчица налила ему рюмку коньяка и заставила выпить. Девушка намочила свой носовой платок водой, убрала руку Парамонова и приложила платок к синяку. "Больно?" - спросила она. "Нет, ерунда, - ответил Парамонов и обратился у буфетчице: - Так, где у вас все-таки выход?". "Дверь прямо за вами", - ответила буфетчица.

Парамонов с девушкой вышли из буфета, но почему-то оказались не в зале и не в фойе, а в театральных запасниках, где хранились декорации. "Интересно, как это они делают?" - удивился Парамонов. Он хотел было вернуться в буфет, но дверь оказалась закрытой.

В запасниках царил оранжевый полумрак. Парамонов с девушкой долго бродили по проходам, но выхода так и не нашли. За это время они успели познакомиться, и даже рассказать друг другу о себе. "Действительно, магический театр", - наткнувшись на груду старых пыльных кулис, усмехнулся Парамонов. Он вдруг поймал себя на мысли, что нисколько не сердится на тех, кто этот театр придумал. Парамонову очень нравилась девушка, и это странное приключение уже не казалось ему таким нелепым. Он предложил своей спутнице отдохнуть на груде кулис, и девушка согласилась.

Они лежали на кулисах, целовались и говорили друг другу глупые нежные слова. Как-то незаметно девушка уснула, и Парамонов случайно посмотрел наверх. Оказалось, что над запасниками не было крыши. Высоко-высоко над ними чернело беззвездное октябрьское небо, а по краям, по всей его окружности белели лица зрителей. В глазах у них читалось любопытство, они ждали продолжения.

Мини-рассказец №10
Парамонов, наконец, закончил работу над своей таблицей и решил на время прекратить опыты. Просто из любопытства, чтобы посмотреть и самому почувствовать, как живут люди в нормальном состоянии сознания. Утром следующего дня он приготовил себе завтрак, включил телевизор и устроился на кухонном диванчике. По телевизору шел документальный фильм "Воспоминания о будущем", в котором говорилось о том, как в далеком-далеком прошлом инопланетяне посещали нашу планету. На экране появился один из залов Багдадского исторического музея, а затем и витрина с экспонатом. Голос за кадром с энтузиазмом рассказывал: "Этому удивительному глиняному горшку больше двух тысяч лет. Внутри него находится медная трубка, в которой стержень из сплава разных металлов. Если в горшок добавить соляной кислоты, возникнет электрический ток. Без сомнения, перед нами древний электрический элемент. К сожалению археологам не удалось отыскать глиняную лампочку, которая горела от этой батарейки". Парамонов застыл с бутербродом в руке, а автор фильма с тем же воодушевлением продолжал: "А вот еще более сенсационная находка. Близ города Тайюань китайские археологи нашли глиняный горшок, которому не менее двух с половиной тысяч лет. Если в него погрузить урановый стержень, получится портативный атомный реактор. Кто научил древних китайцев изготавливать домашние атомные реакторы? Я думаю, ответ лежит на поверхности - представители более развитой инопланетной цивилизации". "В общем, кроме них некому", - согласился Парамонов. "А этот удивительный глиняный сосуд, - продолжал автор фильма, - найден на территории Австралии. Если его погрузить в космический корабль, то сосуд полетит в космос. Кто научил австралийских аборигенов изготавливать такие горшки, вам, наверное, уже понятно". "Естественно", - ответил Парамонов и встал из-за стола. На кухонной полке у него стояла глиняная крынка, которую ему когда-то подарил художник Круглов. Парамонов достал крынку и оглядел ее. Горшок был очень старый, почерневший, с паутиной трещин по бокам. "Правильно, Парамонов, - сказал из телевизора автор фильма. - Этот удивительный глечик художник Круглов нашел на территории Украины. Если в него поместить мухомор, горшок заговорит человеческим голосом. Кто научил древних украинцев изготавливать такие радио-глечики, наверное, тебе, Парамонов, понятно. "Да, - ответил Парамонов и показал пальцем на полку. - У меня еще самовар есть". "Молодец, Парамонов, - похвалил его из телевизора автор фильма. - Правильно мыслишь. Этот удивительный самовар ты нашел в деревне Игнатьево Тучковского района Московской области на чердаке дома, который снимал летом. Если в этот самовар залить нитроглицерин, он превратится в бомбу огромной разрушительной силы. Кто научил древних игнатьевцев изготавливать такие самовары - ты уже знаешь. "Само собой", - ответил Парамонов и вернулся к завтраку. Реклама прервала фильм на самом интересном месте, когда автор стал рассказывать об удивительном глиняном горшке из Косовска-Митровицы. Парамонов так и не услышал, что в него надо положить. Он выключил телевизор, в тишине доел завтрак и вскипятил воду. "Ну, что ж, люди все так же любопытны и по-прежнему интересуются горшками", - задумчиво проговорил он и заварил себе добрую порцию мухоморов.

Мини-рассказец №11

Парамонов любил это время года. Конец октября в сухую погоду навевал на него несколько печальные, но приятные мысли о том, что только здесь, в средней полосе можно по-настоящему оценить и насладиться картинами засыпания и пробуждения природы, тогда как на вечно-зеленом юге, где лето никогда не кончается, жизнь протекает более монотонно, в одних и тех же декорациях.

Парамонов медленно шел по узкой дорожке парка Сокольники и любовался остатками порыжевшей листвы берез и дубов. Неожиданно из-за деревьев вышел человек. Он был высоким, под два метра, в больших очках и со спортивной сумкой через плечо. Незнакомец вежливо поприветствовал Парамонова и сказал: "Да, в это время года здесь очень красиво. Я тоже часто гуляю в парке. Особенно люблю октябрь и начало мая". "Вы местный?" - поинтересовался Парамонов. "Да, я живу недалеко от метро Сокольники". "Так вы, наверное, и историю парка знаете?" - с вежливой улыбкой спросил Парамонов. "Конечно, - ответил незнакомец. - Это бывшие места царской соколиной охоты. Отсюда и название. А в черту города парк попал только в конце 19-ого века". Они поговорили о старой пожарной каланче, незаметно перешли на живопись. К удовольствию Парамонова незнакомец оказался приятным образованным собеседником. А тот вдруг огляделся и тихо проговорил: "А вы знаете, что в нашем парке объявился насильник?". "Сокольнический маньяк? Да, слышал, - ответил Парамонов. "И не боитесь здесь гулять?" - удивился незнакомец. "Мне-то чего бояться? - сказал Парамонов. - Его интересуют молодые девушки". "Не скажите, - мягко возразил незнакомец. - Последней его жертвой был юноша". "Я уже давно не юноша, - улыбнулся Парамонов. - И вряд ли ему понравлюсь. Маньяков геронтофилов не бывает". "Как знать, как знать", - загадочно произнес незнакомец. В это время на дорожке показался еще один гуляющий. Он был небольшого роста, коренастый, с рыжей клочковатой бородой, но выглядел вполне безобидно. Парамонов и его собеседник остановились. "Еще один любитель прогулок", - сказал незнакомец, и Парамонов поправил его: "Вряд ли. Похоже, он торопится".

Человек подошел к ним, внимательно оглядел обоих и обратился к спутнику Парамонова с вопросом: "Вы сокольнический маньяк?". "Да", - ответил собеседник Парамонова. "Здравствуйте, - обрадовался бородатый. Он протянул ему руку и представился: - Я битцевский. Понимаете, коллега, я специально сюда приехал, чтобы обсудить с вами кое-какие проблемы. Посоветоваться. - Он глянул на Парамонова и спросил: - А вы из какого парка?". "Нет, нет, я не из какого", - отступая назад, испуганно ответил Парамонов. Он вдруг резко развернулся и со всех ног бросился бежать. Не чуя под собой ног, Парамонов несся по аллеям пока за деревьями не показались дома и улица. Только тогда он обернулся. Позади никого не было, и Парамонов остановился. Он прижался спиной к дереву, взялся за сердце и прошептал: "Бывает же такое" Ну, повезло!". Через дорогу перебежала девушка. Она быстро поравнялась с Парамоновым, прошла мимо, и Парамонов крикнул ей вслед: "Стойте! Не ходите туда! Это очень опасно! Там два маньяка!" Девушка обернулась и неожиданно спросила: "Они уже встретились?". "Да", - растерянно ответил Парамонов. "Спасибо", - поблагодарила девушка и быстро пошла вглубь парка.
Мини-рассказец №12
Парамонов проснулся, спустил вниз ноги и застыл от удивления. Комната была его, но в ней что-то сильно изменилось. Вместо компьютера на столе стояла пишущая машинка "Оптима" с гигантской кареткой. Он перевел взгляд на телевизор и узнал свой старый "Рубин" в деревянном корпусе, который выбросил лет 15 назад. Ничего не понимая, Парамонов прошелся по квартире и с ужасом обнаружил,что исчезли все вещи, которые он купил за последние годы. В панике он подскочил к окну. Внизу под окнами не было видно ни одной иномарки, куда-то исчез круглосуточный магазин, построенный лет пять назад, но самое главное, с горизонта пропали две тридцатидвухэтажные высотки.

Наспех натянув на себя чужую одежду, Парамонов выскочил из квартиры и позвонил в дверь к соседу. Как всегда, Николай вышел в майке и трусах, на голове у него торчал петушиный гребень от подушки. Он молча пропустил Парамонова в квартиру. "Николай, какой сегодня год?" - дрожащим голосом спросил Парамонов. Сосед задумался, виновато отвел красные с похмелья глаза. "2007-ой", - наконец неуверенно произнес он и добавил: "Тридцатое октября". Парамонов огляделся. Комната Николая изменилась меньше, чем его квартира, но на столе его внимание привлекли какие-то цветные бумажки. Парамонов взял одну, повертел в руках и спросил: "Деньги?". "Не трожь! - забеспокоился Николай. - Вчера получку получил". "А почему на них Ленин?" - спросил Парамонов. "А кто там должен быть, Чарли Чаплин что ли?" - грубо ответил сосед и отобрал у него розовую купюру. Парамонову едва не сделалось плохо. Он попытался вспомнить, что делал накануне вечером, но не смог. "Ты не знаешь, мух..." - начал он и осекся. "Каких мух?" - не понял Николай. "Не знаешь, грибы в лесу еще есть?". "Понятия не имею, - ответил сосед. - Холодов особых еще не было. Может пару сыроежек отыщешь. Что, грибков захотелось?". Парамонов бросился вон из квартиры соседа. На улице было непривычно мало автомобилей. Через Мичуринский проспект висела кумачовая растяжка "Партия - наш рулевой!". Парамонов добежал до остановки и забрался в подъехавший троллейбус. Всю дорогу до конечной остановки он затравленно озирался и своим испуганным видом лишь расстраивал пассажиров. Поймав его взгляд, они поднимали воротники и подальше убирали сумки.

Доехав до кольцевой, Парамонов перебежал через дорогу и вошел в тощий осенний лес. Он внимательно смотрел по сторонам, рахгребал ногами опавшую листву, заглядывал под кусты, но того, что ему было нужно, нигде не было. Неожиданно перед ним, словно из-под земли выросли три человека в безукоризненных бежевых костюмах. "Гражданин Парамонов, пройдемте с нами", - предложил один из них. "Куда? - еще больше испугался Парамонов. - Я ничего не сделал. Я никуда не пойду!". Но трое незнакомцев быстро скрутили его, Парамонов почувствовал, как что-то кольнуло в руку, и потерял сознание. Очнулся Парамонов в самом начале какого-то странного моста. Если бы не некоторая размытость его контуров, можно было подумать, что мост хрустальный. Рядом с ним с невозмутимыми лицами находились те же три незнакомца в бежевых костюмах. Впереди, на той стороне моста, стояли четверо. Один из них удивительным образом походил на него, Парамонова. Остальные как две капли были похожи на его сопровождающих.

Парамонова подтолкнули в спину, и они пошли по мосту. Четверо напротив двинулись навстречу. На середине удивительного моста, у жирной синей черты обе группы остановились. Парамонов с ужасом разглядывал своего двойника, а тот вдруг подмигнул ему и ободряюще улыбнулся.

Парамонова передали троим в бежевых костюмах с противоположной стороны, его двойник так же пересек полосу, и Парамонов с сопровождающими отправились дальше. "Больше не нарушайте, гражданин Парамонов", - сказал один из них. "А что я нарушил?" - спросил Парамонов. "Запрещено меняться местами со своими двойниками и оставаться в параллельных мирах, - ответил сопровождающий. - Тем самым вы создаете нежелательные флуктуации и нарушаете естественный ход событий". "Понятно, - ответил Парамонов и добавил: - Больше не буду. Грибочки подвели".

Они добрались до противоположной стороны моста. Парамонов и не заметил, как трое в бежевом куда-то пропали. Пропал и мост. Впрочем, Парамонов только обрадовался этому. Он вошел в лес и вскоре выбрался на проселочную дорогу. Отсюда были видны башенки и шпили загородных домов, построенных за последние годы. Мимо на большой скорости пронесся лакированный "лексус", обдал его грязью из лужи, и Парамонов наконец с облегчением выдохнул: "Капитализм!"

Мини-рассказец №13
Парамонов не то, чтобы верил в астрологию, скорее, ему хотелось верить в то, что звезды как-то влияют на нашу жизнь. Он даже по-детски мечтал, что когда-нибудь научится управлять ими, по своему усмотрению расставлять небесные светила в таком порядке, что их расположение будет приносить ему одни удачи. И однажды это случилось. Как-то ясной летней ночью Парамонов вышел на балкон и посмотрел на небо. Оно было усыпано крупными звездами. Парамонов направил указательный палец на одну из них и представил, будто проткнул звезду неким невидимым лучом, исходившим из его пальца. Затем, он мысленно повел ее по черному небу, и далекое светило сдвинулось с места. Вначале Парамонов подумал, что это всего лишь обман зрения. Он повторил попытку. Повинуясь ему, звезда послушно двигалась туда, куда он ее тащил. В первые минуты потрясение Парамонова было настолько велико, что он не мог ни направить на звезду палец, ни сосредоточиться - сильно дрожали руки, а сердце колотилось так сильно, будто он взбежал по лестнице на десятый этаж. Но к удивительному привыкаешь быстро. На следующую ночь Парамонов уверенно перетащил созвездие Орион в центр небесного купола. Он потратил на это половину ночи. Самым трудным оказалось сохранить правильное расположение звезд относительно друг друга. Остаток ночи Парамонов любовался своей работой и гадал, что принесет ему висящий над головой Орион. Утром этого же дня, когда соседи разошлись по работам, ограбили квартиру этажом ниже. Днем, по дороге в магазин, Парамонова едва не сбила машина на пешеходном переходе. Затем, из новостей он узнал, что в Зимбабве началась война, а в Японии случилось страшное землетрясение. Правда, Парамонов никак не связывал все эти события с перемещением звезд. Такое в разных концах света происходило ежедневно. Целый месяц Парамонов экспериментировал. Для этого ему пришлось хорошенько изучить карту звездного неба северного полушария и купить школьный телескоп. Одни созвездия он менял местами, другие загонял за горизонт, третьим изменял рисунок, дополняя их отдельными звездами, и даже перемещал с одного конца неба на другой едва видимые галактики. За это время у Парамонова умер дядя и оставил ему в наследство домик во Ярославской области. В Зимбабве прекратилась война, но Грузия вступила в НАТО. Затем, Парамонова пригласили на телевидение, рассказать о его уникальной таблице Парамонова, и пока он рассказывал, соседу Николаю какие-то отморозки проломили кирпичом голову. После того, как Парамонов сделал из ковша Большой Медведицы - Большую Бутылку, дядюшкин дом в Ярославской области сгорел до тла, а соседу Николаю у дверей музея Обороны Москвы выбили последние зубы. В это же время в Зимбабве произошла революция, американцы вывели войска из Ирака, заработал вулкан Кракатау, забеременнела знакомая Парамонова - Людмила, а доллар упал сразу на 26 копеек. Месяц подобных упражнений многому научил Парамонова. Он составил карту наиболее удачных для него расположений звезд и приступил к осуществлению главного плана. Всю ночь Парамонов пальцем таскал звезды по небу, выстраивал их в таком порядке, в каком они весь этот месяц приносили ему удачу. Он перемещал созвездие за созвездием, безжалостно рвал их, составляя у себя над головой новый, одному ему принадлежащий знак зодиака. И едва на востоке занялась заря, как Парамонов закончил. Он еще долго разглядывал невиданный доселе, причудливый рисунок из звезд и, волнуясь, гадал, что ждет его днем. А тем временем совсем рассвело, звезды погасли, и Парамонов решил, что пора отдохнуть. Но тут стало происходить что-то необъяснимое. Парамонов увидел, как ясное голубое небо затвердело, сделалось багряным, как кровь, затем быстро покрылось трещинами и с огромной высоты рухнуло вниз. "Господи! - испуганно воскликнул Парамонов. - А ведь так и прибить может! Надо бы не забыть документы и деньги!" С этми словами он бросился в комнату.
Мини-рассказец №14
Для романтических особ с крепкими нервами.
Парамонова должны были выписать на следующий день. За время пребывания в клинике он прибавил в весе, и потому первые шаги давались ему с трудом. Дело в том, что четыре месяца назад Парамонов влюбился в девушку по имени Дарина. Познакомились они в сбербанке, в очереди, когда Парамонов пришел платить за квартиру. Он нечаянно толкнул девушку, извинился, и как-то само собой между ними завязался разговор. Выяснилось, что Дарина живет в двух домах от него, работает в газете "Совершенно дискретно" редактором и очень интересуется кактусами. Парамонов принялся рассказывать Дарине о грибах, подробно объяснил, чем отличается красный мухомор от коричневого, а когда перешел на бледную поганку, Дарина поинтересовалась: "Вы биолог?". "Скорее, ботаник, - ответил Парамонов и сразу пояснил: - Практик-ботаник". В общем, девушка очень понравилось Парамонову. Единственное, что его смущало - Дарина была сантиметров на десять выше. Правда, это не помешало ему тут же пригласить девушку в ближайший ресторан. Далее роман развивался быстро и так бурно, что Парамонов совсем потерял голову. Он страшно ревновал Дарину ко всем, кто обращал на нее внимание, и особенно к сотрудникам газеты. Парамонов подкарауливал ее, где только мог, устраивал за Дариной слежку и пару раз девушка заметила его. После очередного прокола Дарина устроила Парамонову грандиозный скандал. Она заявила, что больше не желает встречаться с человеком, который за ней шпионит. Что парамонов - жлоб и собственнитк, и на прощанье обозвала его коротышкой. Такого подлого удара Парамонов не ожидал. Целую неделю он валялся на диване и не отвечал на телефонные звонки. Из депрессии его вывела телевизионная реклама, в которой говорилось о чудодейственном методе доктора Елизарова, с помощью которого можно легко увеличить свой рост. Этим же вечером Парамонов позвонил Дарине. Он сообщил о том, что ложится в клинику, где ему удлиннят ноги. Чувствуя вину перед бывшим любовником, девушка выслушала Парамонова, немного помолчала, а затем произнесла: "Хорошо, подрастешь, поговорим".

Первые два месяца Дарина часто навещала Парамонова, приносила ему апельсины и красное вино. Они подолгу гуляли в больничном парке - девушка толкала перед собой инвалидную коляску и они разговаривали. Затем, Дарина стала появляться все реже и реже. В последний раз она появилась за неделю до выписки, и Парамонов сразу заметил, что в ее облике что-то изменилось. А Дарина удовлетворенно огладила себя руками и спросила: "Ну, как я?". "Как всегда - великолепна! - ответил Парамонов, и тут наконец сообразил, что произошло. - Ты увеличила себе грудь?" - осторожно поинтересовался он. "Да, - с гордостью ответила девушка. - Немного силикона, и совсем другой экстерьер. Ты знаешь, я сразу стала пользоваться на работе такой популярностью! От мужиков отбоя нет". Эти слова расстроили Парамонова больше, чем утреннее заявление лечащего врача, который сообщил, что кости его ног растут неравномерно, и левая нога длиннее правой на два сантиметра. "Ты извини, - на прощанье сказала Дарина. - Я больше не буду к тебе приходить. У меня появился человек, с которым мне хорошо". "Я же стал выше на целых пятнадцать сантиметров!" - в сердцах воскликнул Парамонов и посмотрел на торчащие из ног металлические штыри. "Это уже не имеет значения, - равнодушно произнесла Дарина и добавила: - А твой высокий рост тебе еще пригодится. Прощай".

Через несколько дней с Парамонова сняли приспособления для вытягивания костей, и он, наконец, встал на ноги. Первое ощущение было ужасно неприятным, будто он босиком стоит на битом стекле на скамейке. Тело при ходьбе плохо слушалось, кружилась голова, к тому же он заметно припадал на правую ногу. Выписывая его, доктор пообещал, что через месяц исправит ошибку и нарастит недостающие два сантиметра на правой ноге. А пока Парамонов должен тренировать свой вестибулярный аппарат и учиться ходить.

Выписавшись, Парамонов поехал на дачу, где можно было в одиночестве, на природе попытаться забыть о Дарине. На станции, переходя через железнодорожные пути, Парамонов задумался и не заметил встречной электрички. Он даже не успел ничего понять, как его швырнуло под колеса. Железная махина прокатилась по его ногам, и обе ступни остались лежать по другую сторону рельса. "Ну, вот, кажется, у меня опять проблемы с ростом", - успел подумать Парамонов и потерял сознание.

Мини-рассказец №15
Погода была отвратительной. Яростные порывы ветра швыряли в лицо снежную крупку, а если Парамонов отворачивался, снег тут же набивался за воротник, таял и ледяными струйками стекал по спине. Шел третий час ночи. Парамонов возвращался из гостей от своего друга - художника Круглова. На улице не было ни души. Парамонов миновал музей изобразительных искусств им. Пушкина и спустился на Кремлевскую набережную. Неожиданно, кто-то окликнул его: "Товагищ!". Парамонов остановился. Из темноты на свет фонаря вынырнул странный человек небольшого роста, с желтым лицом, словно он недавно переболел желтухой, и одетый совсем не по погоде. На нем был старомодный костюм и галстук в белую горошину. Но самым интересным было то, что незнакомец как две капли воды походил на Ленина. "Пгостите, товагищ, - вежливо обратился он к Парамонову. - Нет ли у вас иголки и нитки?". "Нет, - растерянно ответил Парамонов и поинтересовался: - А зачем вам ночью иголка и нитка?". "Пиджак зашить, а то задувает", - ответил незнакомец и показал ему спину. Пиджак был аккуратно распорот сверху донизу. "Владимир Ильич?" - неуверенно произнес Парамонов. "Да, - ответил Ленин и протянул ему ладонь. - Ульянов". "Парамонов. - Он пожал Ленину руку и почувствовал, какая она холодная и твердая. - А что вы здесь делаете ночью?" "Домой иду, - просто ответил Ленин. - Вы что, не знаете, что эти негодяи откгыли в музее Пушкина советский зал? Пгямо гядом с египетским залом. Пагазиты, пегетащили меня туда вместе с сагкофагом. Вот, пгиходится по ночам бегать в мавзолей". "Зачем?" - не понял Парамонов. "Э, батенька, - печально вздохнул Ленин. - Я пголежал там больше 80-ти лет. Скучаю. Хогошая была квагтигка - отдельная, со всеми удобствами. Видно, кому-то из ваших нынешних вождей пгиглянулась". Тут Парамонов вспомнил некоторые подробности бальзамирования вождя мирового пролетариата, и смущаясь, спросил: "А как же вы?.. у вас же мозгов нет...". "Это у вашего пгавительство мозгов нет! - наскоком ответил Ленин. - А мои пгеспокойно лежат в Институте мозга Академии наук и пгекгасно себя чувствуют. Эх, батенька, если бы я мог достать свои мозги, давно бы уже пегебгался к товагищу Ким Иг Сену или, на худой конец, к Хо Ши Мину. Кстати, товагищ Пагамонов, может, вы мне поможете их укгасть?" "Украсть ваши мозги? - растерялся Парамонов. - Нет, Владимир Ильич. А если поймают? Посадят же". "Тгусите, - презрительно проговорил Ленин. - Я, как вы, навегное слышали, сидел не один газ, а все еще бодг и кгепок". "Так это ж какие были времена, Владимир Ильич, - попытался возразить Парамонов. - При царе-то, я читал, полегче было сидеть". "Не то читаете, батенька! Не то! - погрозил ему пальцем Ленин. - Вот ведь "Как нам обустгоить габкгим", навегное, не читали?". Парамонов ответил каким-то неопределенным жестом и Ленин осуждающе покачал головой. "То-то. Ну, да ладно, мне пога. А то там эта сушеная вобла - египетская мумия, навегное, уже настучал на меня стогожу". В это время мимо них быстрой походкой прошел человек удивительно похожий на Троцкого. "Лев Давыдович! - вслед ему крикнул Ленин, но тот лишь махнул рукой и скрылся в густой тени дома. - Видели! Опять эта пгоститутка Тгоцкий что-то задумал!". "Как? - опешил Парамонов. - Он же, вроде бы, похоронен в Мексике". "Какая газница, где, кто похогонен, - ответил Ленин и вдруг с досадой произнес: - Ступайте, товагищ Пагамонов. Ступайте. Вас давно ждут в опегационной". Ленин поднял две половинки воротника, сделал пару шагов, обернулся и с лукавой улыбкой погрозил ему пальцем: "А иголку с ниткой мне все же в Пушкинский пгинесите. В зале незаметно за штогу на подоконник положите". "Хорошо, Владимир Ильич", - ответил Парамонов и очнулся. Он лежал в ярко освещенной комнате на жестком столе. Рядом с ним суетились какие-то люди в белых халатах и в марлевых повязках. Парамонов сразу вспомнил, что попал под электричку, но первые слова, которые он, очнувшись, произнес, были: "Я разговаривал с Лениным!".
следующая страница >>