Лекции по феноменологии внутреннего сознания времени. Дополнения и приложения к анализу сознания времени 1905 -1910 годов - umotnas.ru o_O
Главная
Поиск по ключевым словам:
страница 1страница 2 ... страница 7страница 8
Похожие работы
Название работы Кол-во страниц Размер
Влияние сознания на материю 1 95.39kb.
Неврозология 1 82.84kb.
Библиография Катречко С. Л. по трансцендентальной философии : = 1990... 1 85.7kb.
Отображения времени при возвращении близнеца 1 69.97kb.
Долг Определение долга 1 192.94kb.
Андреев леонид Николаевич 1 57.21kb.
Теория экологического воспитания. Сущность экологического воспитания 1 74.8kb.
Тайны времени. Вадим Александрович чернобров 31 10554.63kb.
- 1 221.49kb.
Роль времени в физической картине мира 1 103.86kb.
Государственный первичный эталонединиц времени, частоты и национальной... 1 34.32kb.
Биофизика цветового зрения 1 109.28kb.
Викторина для любознательных: «Занимательная биология» 1 9.92kb.

Лекции по феноменологии внутреннего сознания времени. Дополнения и приложения к анализу - страница №1/8

Гуссерль Эд.

Собр. соч. Т. I. Феноменология внутреннего сознания времени. Пер. с нем. М., 1994. 162 с.


Содержание:
Предисловие.

ЛЕКЦИИ ПО ФЕНОМЕНОЛОГИИ ВНУТРЕННЕГО СОЗНАНИЯ ВРЕМЕНИ.

ДОПОЛНЕНИЯ И ПРИЛОЖЕНИЯ К АНАЛИЗУ СОЗНАНИЯ ВРЕМЕНИ

1905 -1910 ГОДОВ.


Проект <�Русской Гуссерлианы> предусматривает прежде всего публикацию основных работ Эдмунда Гуссерля:
<�Лекции по феноменологии внутреннего сознания времени>;

<�Картезианские медитации>;

<�Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология>;

<�Идеи чистой феноменологии и феноменологической философии>, кн. 1 (Идеи 1);

<�Логические исследования>, тт. 1, 2.

В дальнейшем усилия будут сосредоточены на переводах и публикациях тех работ Гуссерля, которые содержат по преимуществу конкретный анализ конкретных проблем.


* * *
Издание на русском языке основных трудов Э. Гуссерля, положившего начало феноменологии как философского направления, уже давно стало необходимостью. Без феноменологических текстов, доступных широкому

кругу читателей, и прежде всего исследователей и студентов, едва ли станет возможным в России приобщение к опыту феноменологической философии, а кроме того к опыту многочисленных направлений и течений философии XX века, почти все из которых в той или иной степени испытали влияние феноменологии.


Дело, однако, не только в академических штудиях, ибо феноменология, и прежде всего в лице ее основоположников - Брентано, Гуссерля и Хайдеггера - это попытка осмыслить кризис европейской культуры и выявить фундаментальную связь истоков этого кризиса с <�натурализированием сознания> и <�забвением бытия>.

Феноменология не только возникает на рубеже веков, но и сама выражает определенный рубеж, смену парадигм европейской философии. Завершая эпоху конструктивизма и иррационализма (от Канта до Маркса и Ницше), феноменология открывает возможности рефлексивно-дескриптивной философии, то есть возможности рефлексивного исследования бесконечно многообразных видов человеческого опыта.


В феноменологии Гуссерля исследование сознания как особого поля, как

особого региона бытия, не означает ухода в некий замкнутый мир ментальных

сущностей. По замыслу Гуссерля, исследование интенционального бытия созна-

ния, бытия, направленного на многообразные виды предметностей, образуют на-

уку, равную по объему естествознанию, то есть науку, предмет которой - мно-

гообразные виды смыслоформирования, придания смысла, понимания смысла,

сочетания актов сознания, в которых формируется смысл, и понятого, обнару-

женного или сформированного смысла.


Фундаментальной предпосылкой феноменологии является то, что, с од-

ной стороны, любая предметность, любое положение дел является или может

явиться в сознании в качестве определенной смысловой конфигурации, а, с

другой стороны, само сознание являет себя в своей интенциональной сущности

в себе самом, обнаруживает себя как феномен.
Можно спорить о том, насколько радикальным оказался феноменологи-

ческий поворот, насколько радикальным оказался отказ феноменологии от по-

нимания сознания как деятельного, продуцирующего, объективирующего свою

спонтанность в <�имманентных или трансцендентных единствах> (материал для

этих размышлений дают уже публикуемые в настоящем издании гуссерлевские

<�Лекции по феноменологии внутреннего сознания времени>). Однако несомнен-

но следующее: феноменология, во-первых, это не новая <�философская система>

(будь то Гегель или Бергсон), устанавливающая с помощью понятийных кон-

струкций тот или иной строй мироздания, во-вторых, это не афористично-генеа-

логическая философия (Маркс, Ницше), провозглашающая вторичность созна-

ния (почти текстуальные совпадения <�Немецкой идеологии> и <�Воли к власти>

в этом аспекте поразительны), философия, срывающая <�все и всяческие маски>

и обнажающая при этом якобы основу основ: способ производства <�материаль-

ной жизни> или энергетические связки воли. Кроме того, феноменология - это

и не <�философия личного опыта> (Киркегор), углубляющаяся в индивидуаль-

ную экзистенцию и лишающая опыт интерсубъективности и общезначимости.
Феноменология это наука о сознании, исследование сознания. Способы

верификации утверждений этой науки основаны на опыте самого сознания.

Выдвинутое Ф. Брентано положение о том, что метод философии должен быть

таким же, как и метод естествознания, означает лишь, что в философии также

действует критерий опыта. Подобно тому, как естествоиспытатель проверяет

правильность своего понимания тех или иных, скажем, физических или хими-

ческих процессов посредством других физических или химических процессов,

так и философ должен проверять любые дескрипции смыслоформирования в

собственном рефлексивном опыте. Это не означает, что в феноменологии не мо-

жет быть ошибок; естественнонаучные теории также оказываются иногда лож-

ными несмотря на подтверждаемость их опытом. Гуссерль подчеркивал, что

очевидность может быть ошибочной, но она при этом не перестает быть очевид-

ностью. Также как в естествознании, в философии не следует отождествлять

два вида различий - между научностью и ненаучностью утверждений и между

их истинностью и ложностью. В то же время, феноменология - это не <�систе-
IX
ма науки>, как это полагал Гегель. По своему замыслу, феноменология критич-

на и самокритична, развертывание науки о сознании происходит не линейно, но

плюралистично.
Гуссерль, как и Брентано, осознавал, что феноменология - это новое

начало в философии, что новая наука о сознании еще неизвестна современни-

кам, что философия как строгая наука еще не началась. Характерно, что через

несколько десятилетий подобную же мысль высказал М. Мерло-Понти: <�Фило-

софия. Ей еще все предстоит. В озарениях Гуссерля, Хайдеггера и Сартра, в

интуициях биологов, этнологов и психоаналитиков мы имеем лишь возможность

догадываться о том, какой она может быть> '. В этом феноменология радикаль-

но отличается от большинства философских течений XIX века и многих совре-

менных школ, которые так или иначе провозглашают конец философии.
Обращение к Гуссерлю - <�назад к Гуссерлю!> - не есть обращение к

некоему канону или непререкаемому авторитету. Скорее это можно сравнить с

ученичеством у ремесленника: смотреть и <�учиться видеть>.
Публикуемые в первом томе <�Русской Гуссерлианы> <�Лекции по феноменоло-

гии внутреннего сознания времени> - одна из самых трудных работ Гуссерля,

но в то же время, как это ни парадоксально, одна из самых доступных для

непредвзятого читателя. Это объясняется как раз тем, что Гуссерль апеллирует

к внутреннему опыту своих слушателей, а затем - читателей, предлагая прове-

рить и перепроверить проведенный анализ сознания времени. Гуссерлевский

анализ феноменологии внутреннего сознания времени дает чрезвычайно богатый

материал для конкретного исследования многообразных способов осуществления

рефлексии. В этом смысле публикуемые <�Лекции...> трудно переоценить.
Тема времени в феноменологической философии принадлежит к числу

основных. Уже в <�Логических исследованиях> Гуссерль намечает эту тему при

соотнесении различных понятий сознания (Иссл. V, гл. 1, §1)". Особую зна-

чимость проблемы времени Гуссерль подчеркивал во всех своих основных рабо-

тах - в Идеях 1, В <�Картезианских медитациях>, где анализ темпоральных

структур играет важную роль при постановке проблемы интерсубъективности, в



<�Кризисе европейских наук>.
Анализ проблемы времени, а в феноменологии - это анализ внутреннего

сознания времени, относится к периоду творчества Гуссерля, который последо-

вал непосредственно за первым изданием <�Логических исследований>. Лекции

по феноменологии внутреннего сознания времени Гуссерль впервые прочитал в

1905, а затем в 1910. Записи лекций, обработанные Эдит Штайн, были изданы

М. Хайдеггером по предложению Гуссерля в Jahrbuch fur Philosophic und pha-


M. Мерло-Понти. Интервью / Логос, Выпуск 2. Москва, 1991. с. 32.

См. <�Проблемы онтологии в современной буржуазной философии>. Рига: Зинат-

не, 1988. с. 282-298
nomenologische Forschung, Bd. IX, а затем отдельным изданием: Vorlesungen zur

Phanomenologie des inneren Zeitbewufltseins. Halle, Max Niemeyer, 1928. Эти

лекции были затем воспроизведены вместе & многочисленными добавлениями в

Х томе собрания сочинений Гуссерля (Husserliana X, Haag. 1966). Этот том

был издан известным феноменологом Рудольфом Боемом, который сверил тек-

сты Гуссерля по имеющимся рукописям, расположил их тематически и устано-

вил время их написания (с 1893 по 1917 гг.). При этом оказалось, что перво-

начальные лекции 1905 года содержат более поздние вставки 1908-1911 гг.

(CM. Husserliana X, S. 389-390), что свидетельствует о попытках Гуссерля при-

дать тексту структурное единство. В полной мере эта работа не была заверше-

на, и наряду с ядром концепции текст содержит, с одной стороны, целый веер

различных проблем, а с другой - отчасти повторяющиеся описания.


К анализу проблемы сознания времени Гуссерль обращался на протяже-

нии всего творчества. Помимо указанного тома, анализ сознания времени содер-

жится и в других опубликованных томах собрания сочинений Гуссерля, и

прежде всего в <�Анализе пассивного синтеза> (Husserliana XI, Haag, 1966) и в

текстах, озаглавленных <�Фантазия, образное сознание, память> (Husserliana

XXIII, The Hague, 1980). Кроме того, в Гуссерлевском архиве в Лувене (Бель-

гия), а также в Кельне и Фрайбурге (Брайсгау), хранятся еще неопубликован-

ные рукописи 30-х годов (Манускрипты С), в которых Гуссерль пытался сое-

динить представление о сознании как потоке и как чистом Я в концепции <�жи-

вущего настоящего> (Lebendige Gegenwart). '


В настоящем издании публикуется перевод только первоначальных лек-

ций 1905 и 1910 годов, перевод сделан с издания Husserliana. Bd. X. Haag:

Nijhoff, 1966.
Анализ гуссерлевского сознания времени читатель может найти в следующих ра-

ботах: Молчанов В. И. Время и сознание. Критика феноменологической филосо-

фии. М., 1988. Рубене М. Учение Гуссерля о времени // Критика феноменоло-

гического направления современной буржуазной философии. Рига, 1981, Рубене

М, Проблема прошлого в феноменологическом учении о времени Э. Гуссерля

// Проблема сознания в современной буржуазной философии. Вильнюс, 1983.

Bernet R. Die ungegenwartige Gegenwart. Anwesenbeit und Abwesenheit in

Hlisserls Analyse des ZeitbewuBtseins // Zeit und Zeitlichkeit bei Husseri und

Heidegger, Phinomenologische Forschungen, 14, Freiburg/Munchen, Alber, 1983.

Bernet R. : Husseri, E. Texte zur Phanomenologie des inneren

ZeitbewuBtseins (1893-1917), berausgegeben und eingeleitet von R. Bernet,

Hamburg, Felix Meiner, 1985, S. XI-LXVII. Eigler G. Metaphysische

Voraussetzungen in Husserls Zeitanalysen, Meisenheim/Glan, Verlag Anton Hain,

1961. Held K. Lebendige Gegenwart. Die Frage der Seinsweise des

transzendentalen lcb bei Edmund Husseri, entwickelt am Leitfaden der Zeitproble-

matik, Den Haag, М. Nijhoff, 1966 (Phaenomenologica 23). Kern 1. ZeitbewuBtsein

// Bernet R. Kern 1. Marbach E. Edmund Husseri: Darstellung seines Denkens.

Hamburg, Meiner, 1989, Kapitel 3, § 2. Sokolowski R. The Formation of Husserl's

Concept of Constitution, The Hague, М. Nijhoff, 1964 (Phaenomenologica 18).
XI
Предпосылкой феноменологического изучения времени является <�исключение

объективного времени>, т. е. всех условий и соглашений, <�привязывающих>

время к тому или иному виду движение объектов. В феноменологии рассматри-

вается только данность временных объектов, которую нельзя измерить хроно-

метрами ', и описывается структура акта сознания, благодаря которой воспри-

нимаются длительность и последовательность. Тем самым выделяются два уров-

ня сознания времени: темпоральность содержаний, т. е. данностей временных

объектов и темпоральность актов сознания, конституирующих схватывание всех

временных различий. Сами темпорально-конститутивные акты находят свою ос-

нову в <�абсолютном сверхвременном потоке сознания>, который Гуссерль на-

звал <�абсолютной субъективностью>.
Первичной темпоральной структурой акта сознания является, по Гуссер-

лю, удержание первичного сознания Теперь, или Теперь-точки, в постоянно из-

меняющемся континууме, так называемом шлейфе ретенций, который присоеди-

няется к первичному впечатлению, или импрессиональному сознанию. Соответ-

ственно, к Теперь-точке <�присоединяется> не только первичная память (ретен-

ция), по и первичное ожидание, или предвосхищение, протенция. Структура

ретенция-теперь-протенция лежит в основе описания темпорального характера

восприятия и памяти, которая как воспроизводящая память радикально отлича-

ется от ретенции. Ретенция рассматривается не только как фундаментальная

структура акта сознания, в которой устанавливаются те или иные временные

различия, но и как основа рефлексии.
Термин Гуссерля ZeitbewuBtsein ставит перед переводчиком определен-

ную проблему, ибо он поддается различным истолкованиям. Во-первых, это



<�осознание времени>, что соответсвует, с одной стороны, буквальному значению

немецкого слова, а, с другой - проблеме: как мы осознаем время. Во-вторых,

этот термин может быть передан как время-сознание (ср. англ. перевод Дж.

Черчилля: The Phenomenology of internal Time-Consciousness, India-

na Univ. Press, 1964), если речь идет о противопоставлении объективного и

субъективного времени. В пользу такого перевода говорит, казалось бы, термин



<�внутреннее>, ибо говорить о внутреннем времени привычней, чем о внутрен-

нем сознании.


Тем не менее, задача, поставленная Гуссерлем, заключается в том, чтобы

выявить первичные формы сознания, в которых так или иначе представлены

временные различия - длительность, последовательность, одновременность, на-

стоящее, прошлое, будущее. У Гуссерля речь идет прежде всего о сознании,

конституирующем время, о сознании, которое затем само раскрывается как вре-

менное. Иными словами, с одной стороны, речь идет об осознании времени, а с

другой - о сознании как временном. Эти два основных смысла мы передаем, в

зависимости от контекста - или как <�сознание времени>, если речь идет о


' В благодарность за издание <�Лекций по феноменологии внутреннего сознания

времени> в 1928 году Гуссерль подарил Хайдеггеру массивные золотые часы с

цепочкой, однако вскоре часы перестали идти, что как бы символизировало ис-

ключение объективно измеримого времени. (Эту историю я узнал от профессора

Ф.-В. фон Геррманна, которому ее рассказал Хайдеггер.)
XII
проблеме осознания временных различий, или же как <�сознание-время>, если

речь идет о темпоральности самого сознания. Эти два смысла связаны между

собой, но не тождественны. Их различие выражает не только указанный пере-

ход - от осознания времени к временности сознания, но и более общую проб-

лему: темпоральность сознания предстает в феноменологии Гуссерля не только

в качестве предпосылки для решения вопроса о том, как мы осознаем время,

но темпоральность сознания и темпоральность бытия (у Хайдеггера) приобрета-

ет статус одной из фундаментальных предпосылок современной философии.


Перевод термина ZeitbewuBtsein как <�сознание-время> согласуется как

раз с задачей, которую ставит перед собой Гуссерль: не время представить как

сознание, но сознание понять как временное. Термин <�внутреннее сознание-вре-

мя> позволяет сохранить тот смысл, что речь идет о внутреннем времени, но не

об объективном, однако основной смысл заключается в том, что сознание <�внут-

ри себя> конституирует время, но не <�отражает> его, не считывает его с объек-

тов. Именно поэтому Гуссерль неоднократно говорит в <�Лекциях...> о внут-

реннем сознании.


Таким образом, вопрос о том, как мы осознаем время, перерастает у Гус-

серля в вопрос о темпоральности, или временности сознания. Именно здесь об-

наруживается глубокое различие между Гуссерлем и Брентано, ибо, по Брента-

но, мы осознаем временное, но само сознание, или психические феномены, не

являются темпоральными. В этом вопросе Гуссерль следует, скорее, Канту, для

которого временные синтезы лежат в основе познавательной способности. Неда-

ром в гуссерлевских описаниях, особенно во второй части лекций, появляются

такие слова как <�работающая спонтанность>, <�продуцирующее сознание> и т.д.


С одной стороны, Гуссерль следует Брентано в основном для феномено-

логии вопросе - о радикальном различии сознания и предметности, или, в

терминологии Брентано, психических и физических феноменах, но, с другой

стороны, Гуссерль, выделив сферу чистого сознания, следует в основном Канту

в понимании его <�текстуры>. Если в <�Логических исследованиях> Гуссерль

подчеркивал, что акт сознания не следует понимать как деятельность, как рабо-

ту, то в публикуемых <�Лекциях...> Гуссерль приближается к воззрению, кото-

рое он ранее отвергал. И дело не только в метафорике <�спонтанности>, <�произ-

водства>, <�работы> и т. д. Главное в этом контексте - выдвижение на первый

план такой характеристики сознания как конституирование. Именно конституи-

рование включает в себя и синтез-схватывание, и временную протяженность. По

смыслу, это очень близкие вещи. Если само сознание истолковывается как вре-

менное, то его основная деятельность заключается в синтезе различных времен-

ных фаз, в схватывании определеинных интервалов и содержаний, наполняю-

щих эти интервалы.
Кроме этой кантианской тенденции, у Гуссерля несомненно обнаружива-

ются определенные мотивы <�философии жизни> (впрочем, еще Гегель в <�Фе-

номенологии духа> определил сознание как жизнь): сознание предстает у Гус-

серля как живое, как жизнь, как переживание, как жизненная сила.


Как раз в этом у Гуссерля намечается разрыв, диссонанс между понима-

нием сознания и рефлексии, хотя сам Гуссерль дефинитивно стремился всегда

их сблизить: рефлексия, как и сознание, истолковывается как переживание, как
XIII
схватывание, В то же время, в реальной аналитической работе рефлексия пред-

стает у Гуссерля как осуществление многообразных различий, как акт различе-

ния, но не акт схватывания, не акт синтеза.
Различие и синтез как акты - фундаментально различны, и, строго го-

воря, <�схватывание различий>, если под различием понимать различение, но не

различенное, - это противоречие в терминах, ибо схватывание - всегда син-

тез, постижение той или иной целостности, того или иного единства. Кроме то-

го, различение - это всегда предпосылка синтеза, но не наоборот '. Метод

рефлексии, или, точнее, реальное осуществление рефлексии - как оно пред-

ставлено в <�Лекциях по феноменологии внутреннего сознании времени> - это

осуществление многообразных различий: между Теперь и ретенцией, ретенцией

и воспоминанием, памятью и фантазией, между объективным и имманентным

временем, между уровнями внутреннего сознания времени, между репродукцией

объекта в сознании и воспроизведением самого сознания и т, д.
Однако установка Гуссерля - представить само сознание как временнбе

и конститутивно-синтезирующее приводит к тому, что Гуссерль сближает,

вплоть до отождествления, два радикально различных акта: различение и син-

тез. Это проявляется прежде всего в том, что возможность рефлексии Гуссерль

объясняет при помощи ретенции ": благодаря цепочке ретенций, мы можем, по

Гуссерлю, <�удержать> прошедший <�поток сознания>, мы можем направить вни-

мание на прошедшие фазы переживаний и т. д. Это, конечно, не вызывает сом-

нения, но в данном случае Гуссерль проясняет, скорее, возможность воспроиз-

ведения предшествующих фаз сознания, не замечая, что сколько бы раз мы ни

воспроизводили прошедшие переживания и их фазы (в этом состоит как раз,

по Гуссерлю, <�свобода>), это еще не означает, что мы подвергаем их анализу в

рефлексии. Ретенция есть, конечно, необходимое, но не достаточное условие

рефлексии. Сама ретенция как синтетическая структура, удерживающая <�перво-

начальное впечатление>, уже выделена в рефлексии, уже отделена от Теперь-

точки, уже противопоставлена, с одной стороны, Теперь, а, с другой - воспо-

минанию. Здесь необходимо заметить, что Гуссерль не называет ретенцию ак-

том - в том смысле, что сама ретенция не схватывает объект, но формирует

сам акт схватывания. Однако в данном контексте - противопоставления разли-

чения и синтеза - ретенцию можно назвать синтезирующим, или даже первич-

но синтезирующим актом.


Это смешение различения и синтеза проявляется у Гуссерля непосред-

ственно в тексте: <�Благодаря повороту внимания и схватыванию переживание

получает новый модус бытия, оно становится <�различенным>, <�выделенным>, и

это различение есть как раз не что иное, как схватывание, а различенность -

не что иное, как быть-схваченным, быть предметом поворота> "'.
Очевидно, однако, что <�поворот внимания> и схватывание требуют раз-

личения, первичного разграничения переживаний, но не наоборот: мы не можем


' Подробнее об этом см.: Молчанов В. И. Парадигмы сознания и структуры опыта
/ Логос. Выпуск 3. Москва, 1992.
" См. Приложение IX: Первичное сознание и возможность рефлексии.

'" См. с. 154 наст. изд.


XIV
схватить переживание, или <�обратить на пего внимание>, без того, чтобы пер-

воначально не различить, не разделить два или несколько переживаний. Речь

идет не о том, чтобы отделить одно переживание от другого переживания, как

будто мы уже знакомы с одним и с другим: сама отделенность одного пережи-

вания от другого формируется в акте различения, который первичней, чем акт

идентификации, лишь завершающий, если это необходимо, опыт сознания, но

не имеющий место без соответствующего различения.
Различие между реальным процессом мышления как проведением разли-

чий и попыткой представить первичные слои сознания как конститутивно-синте-

зирующие структуры составляет основное напряжение, внутреннюю коллизию в

размышлениях Гуссерля о времени и сознании времени. Гуссерль, по видимо-

му, ощущал неудовлетворительность тотального отождествления сознания и вре-

мени, и это выразилось в том, что, по Гуссерлю, самый глубинный слой субъ-

ективности - абсолютный поток сознания - сам в себе уже нетемпорален.

Лишь метафорически, по Гуссерлю, абсолютную субъективность можно назвать

потоком. Гуссерль, однако, не усматривал в этой субъективности <�различающую

силу>; абсолютный поток сознания выглядит у Гуссерля как нечто аморфное,

как некая неопределенная основа очевидности, в которой формируется некото-

рое <�смотри!>. В абсолютном потоке сознания сливаются синтез и различие,

они уравниваются, а слой конститутивного многообразия (фазы Теперь, ретен-

ции и протекции) предстает в качестве синтезирующей структуры.


Гуссерлевский скрупулезный анализ сознания времени вводит нас в про-

блемную сферу современного философствования, в основе которой - едва за-

метный переход смысла от временного к временному. Конечная временность -

это и конечное как временное, и конечное, или предельное, как временное. По-

следнее как своеобразный эрзац вечности как раз и есть <�условие возможности>

философствования <�между Платоном и Нищие>.


Гуссерлевское учение о сознании и времени и хайдеггеровское <�Бытие и

время> ставят перед философским мышлением вопрос, в какой мере возможно

отождествлять сознание и бытие с временем и временностью, и намечают воз-

можные пути поиска оснований, которые не были бы ни гипостазированными

ментальными и вечными сущностями, ни сверхподвижными <�полезными фикци-

ями>, появляющимися и исчезающими в <�вечном> потоке становления.


Виктор Молчанов

Декабрь 1993


ЛЕКЦИИ

ПО ФЕНОМЕНОЛОГИИ

ВНУТРЕННЕГО

СОЗНАНИЯ


ВРЕМЕНИ
Введение
§ I. Исключение объективного времени 6

§ 2. Вопрос о происхождении времени II


Первый раздел
УЧЕНИЕ БРЕНТАНО О ПРОИСХОЖДЕНИИ

ВРЕМЕНИ
§ 3. Первичные ассоциации 13

§ 4. Получение будущего и бесконечное время 16

§ 5. Изменение представлений посредством

темпоральных свойств 17

§ 6. Критика 13


Второй раздел

АНАЛИЗ СОЗНАНИЯ ВРЕМЕНИ


§ 7. Истолкование схватывания временных объектов

как мгновенного схватывания или как длящегося акта 23

§ 8. Имманетные временные объекты и их модусы явления 26
§ 9. Сознание явлений имманентных объектов 28

§ 10. Континуум феноменов протекания. Диаграмма времени 30


§ II. Первичное впечатление (Urimpression)
и ретенциальная модификация 32

§ 12. Ретенция как специфическая интенциональность 34


§ 13. Необходимость предшествования впечатления

по отношению к любой ретенции. Очевидность ретенции 36

§ 14, Воспроизведение временных объектов (вторичная память) 38
§ 15. Модусы осуществления репродукции 40

§ 16. Восприятие как ориентация-на-настоящее


в отличие от ретенции и воспоминания 41

§ 17. Восприятие как акт конституирующий самоданность


в противоположность репродукции 44

§ 18. Значение воспоминания для конституирования


сознания длительности и последовательности 45

§ 19. Различие ретенции и репродукции (первичная и вторичная


память или фантазия) 49

§ 20. Свобода репродукции 51

§ 21. Уровни ясности репродукции 52

§ 22. Очевидность репродукции 53


§ 23. Совпадение репродуцированного Теперь с прошлым 54

§ 24. Протенции в воспоминании 56

§ 25. Двойная интенциональность воспоминания 57

§ 26. Различие между воспоминанием и ожиданием 59


§ 27. Воспоминание как сознание
о бывшем воспринятом бытии 61

§ 28. Воспоминание и образное сознание.

Воспоминание как полагающая репродукция 63
§ 29. Воспоминание настоящего 63

§ 30. Сохранение предметной интенции


в ретенциальном изменении 65

§ 31. Первичное впечатление и объективная


индивидуальная временная точка 67

§ 32. Участие репродукции в конституировании


одного объективного времени 73

§ 33. Некоторые априорные законы времени 75

§ 34. Разделение уровней конституирования 77

§ 35. Различия конституируемых единств


и конститутивного потока 77

§ 36. Темпорально-конститутивный поток


как абсолютная субъективность 79

§ 37. Явления трансцендентных объектов


как конституируемых единств 79

§ 38 Единство потока сознания и конституирование


одновременности и последовательности 81

§ 39. Двойная интенциональность ретенции


и конституирование потока сознания 84

§ 40. Конституируемые имманентные содержания 88

§ 41. Очевидность имманентных содержаний.
Изменение и неизменность 89

§ 42. Импрессия и репродукция 93

§ 43. Конституирование явлений вещей и вещей.
Конституируемые схватывания и первичные схватывания 95

§ 44. Внутреннее и внешнее восприятие 100

§ 45. Конституирование не-темпоральных трансценденций 102
ВВЕДЕНИЕ
Анализ (осознания времени - давний крест дескриптивной

психологии и теории познания. Первым, кто глубоко ощутил )

огромные трудности, которые заключены здесь и кто бился

над ними, доходя почти до отчаяния, был Августин. Главы 14-

28 книги XI <�Исповеди> даже сейчас должны быть основа-

тельно проштудированы каждым, кто занимается проблемой

времени. Ибо гордое знанием Новое время не может здесь по- io

хвалиться блистательными достижениями или значительно

более важными результатами, чем этот великий мыслитель,

столь ревностно сражавшийся с этой проблемой. Вместе с Ав-

густином можно сказать и сейчас:

siquaerentiexplicarevelim, nescio>. \<)


Естественно, что такое время, знаем мы все: оно есть на-

иболее известное. Однако, как только мы делаем попытку от-

дать себе отчет об (о)сознании времени, установить верное от-

ношение между объективным временем и субъективным соз-

нанием времени и понять, каким образом временная объектив- 20

ность, следовательно, индивидуальная объективность вообще

может конституироваться в субъективном сознании времени,

и как только мы делаем попытку подвергнуть анализу также

чисто субъективное сознание времени, феноменологическое

содержание переживаний времени, мы вовлекаемся в сферу г")

весьма специфических трудностей, противоречий, смешений.
Исходным пунктом нашего исследования может послу-

жить изложение брентановского анализа времени, который

он, к сожалению, никогда не публиковал, но только сообщал

на лекциях. Этот анализ был весьма кратко воспроизведен ",о

Марти в его работе, посвященной развитию ощущению цвета,

которая появилась в конце семидесятых годов, и в нескольких

словах - Штумпфом в его психологии (восприятия) тона

(Ton psycho logie).


6 ФЕНОМЕНОЛОГИЯ ВНУТРЕННЕГО СОЗНАНИЯ ВРЕМЕНИ
§ 1. Исключение объективного времени
В качестве предпосылки нужно еще сделать некоторые общие

замечания. Мы намереваемся провести феноменологический

анализ сознания времени. Это предполагает, как и при любом )

таком анализе, полное исключение каких бы то ни было допу-

щений, установлений и убеждений относительно объективно-

го времени (всех трансцендирующнх предположений о су-

ществующем). В объективном отношении каждое пережива-

ние, как и каждое реальное бытие и момент бытия, может io

иметь свое место в одном единственном объективном времени,

следовательно, и переживание восприятия времени и само

представление времени. Возможно, что для кого-то интересно

определить объективное время какого-либо переживания, в

том числе переживания, конституирующего время. Было бы, i$

по-видимому, также интересно исследовать, как время, кото-

рое в сознании времени положено как объективное, соотно-

сится с действительным объективным временем, и соответ-

ствуют ли оценки временных интервалов объективно действи-

тельным временным интервалам, или как они отклоняются от 20

них. Но это нс задачи феноменологии. Так же как действи-

тельная вещь, действительный мир не есть феноменологичес-

кое данное, так же и время мира, реальное время, время при-

роды в смысле естествознания, а так же психологии как ес-

тественной науки о душевном [не есть феноменологическое г)

данное].
Когда мы говорим об анализе сознания времени, о вре-

менном характере предметов восприятия, памяти, ожидания,

может показаться, конечно, что мы уже допускаем как-будто

объективное течение времени и затем, по существу, изучаем зо

только субъективные условия возможности интуитивного по-

стижения времени (Zeitanschauung) и непосредственного (ei-

gentlich) познания времени. Однако то, что мы принимаем

(hinnehmen), не есть существование времени мира, существо-

вание длительности какой-либо вещи и т. п.,но- являющее- з^

ся время, являющаяся длительность как таковые. Это, одна-

ко, суть абсолютные данности, в которых было бы бессмыс-

ленно сомневаться. Затем мы допускаем, конечно, и существу-

ющее время, однако, это не есть время мира опыта, но имма-

нентное время протекания сознания. То, что сознание процес-
ВВЕДЕНИЕ§1 7
са звучания, мелодии, которую я как раз слышу, обнаружива-

ет последовательность, - в отношении этого мы обладаем

очевидностью, которая делает бессмысленным каждое сомне-

ние или отрицание.


То, что означает исключение объективного времени, воз- <)

можно, станет еще яснее, когда мы проведем параллель с про-

странством, так как пространство и время обнаруживают

столь часто отмечаемые и значительные аналогии. К сфере

феноменологически данного принадлежит сознание простра-

нства (RaumbewuBtsein), т. с. переживание, в котором интуи- ю

тивное постижение пространства (Raumanschauung) осущест-

вляет себя как восприятие и фантазия. Если мы открываем

глаза, то мы смотрим в объективное пространство - это озна-

чает (как показывает рефлектирующее наблюдение): мы име-

ем визуальные содержания ощущений, которые фундируют i$

явление пространства и явление определенных, так-то и так-

то пространственно расположенных вещей. Если мы абстра-

гируемся от любого трансцендирующего толкования и сведем

явление восприятия (Wahrnehmungserscheinung) к первично

данным содержаниям, то они дают континуум поля зрения, 20

который есть нечто квази-пространственное, но не является,

скажем, пространством или плоской поверхностью в простра-

нстве. Грубо говоря, этот континуум есть двойственное непре-

рывное многообразие. Мы обнаруживаем там такие отноше-

ния как одно рядом с другим, одно над другим, одно внутри г)

другого, замкнутые линии, которые полностью отграничива-

ют часть поля и т. д. Но они не являются объективно про-

странственными отношениями. Не имеет вовсесмысла, напри-

мер, говорить, что точка зрительного поля отдалена здесь на

один метр от угла этого стола, или находится рядом, или над зо

ним. Точно так же не имеет, конечно, явление вещи какого-

либо пространственного положения и каких-либо простра-

нственных отношений. Явление дома не расположено около

или над домом, в одном метре от него и т. д.


Аналогичное имеет силу и в отношении времени. Фено- 35

монологические данные суть постижения времени (Zeitauffas-

sungen), переживания, в которых является временное в объ-

ективном смысле. И опять-таки, феноменологически данны-

ми являются моменты переживания, которые особым образом

фундируют постижение времени как таковое, т. е. возможные


8 ФЕНОМЕНОЛОГИЯ ВНУТРЕННЕГО СОЗНАНИЯ ВРЕМЕНИ
специфически темпоральные содержания этого постижения,

(то, что умеренный нативизм называет изначально времен-

ным). Но ничто из этого не есть объективное время. Посред-

ством феноменологического анализа нельзя обнаружить даже

самую малость объективного времени. <�Первичное временное <)

поле> не есть некоторая часть объективного времени, пережи-

ваемое Теперь, взятое как таковое, не есть точка объективного

времени и т. д. Объективное пространство, объективное время

и вместе с ними объективный мир действительных вещей и

процессов - все это трансценденции. Заметьте, однако, что ю

пространство и действительность не являются трансценденци-

ями в некоем мистическом смысле, как <�вещь в себе>, но они

суть как раз феноменальное пространство, феноменальная

пространственно-временная действительность, являющаяся

форма пространства, являющаяся форма времени (Zeit- \<)

gestalt). Это все не есть переживания. И порядок связей, кото-

рые могут быть обнаружены в переживаниях как подлинных

имманентностях, не встречаются в эмпирическом, объектив-

ном порядке, они не согласуются с этим порядком.
К развитой феноменологии пространственного принад- 20

лежало бы также исследование данных определенного место-

положения (нативизм допускает такое исследование на основе

психологической установки), которые составляют имманент-

ный порядок <�поля визуальных ощущений> и само это поле.

Эти данные относятся к являющимся объективным местопо- г)

ложениям (Ort) так же, как данные качества - к являющим-

ся объективным качествам. Если там говорят о знаке, указы-

вающем на место, то здесь нужно было бы говорить о знаке,

указывающем на качество. Ощущаемое красное есть феноме-

нологическое данное, которое, когда оно одушевлено опреде- JO

ленной функцией схватывания, представляет объективное ка-

чество; оно само не есть качество. Качество в собственном

смысле, т. е. свойство являющейся вещи, не есть ощущаемое,

но воспринимаемое красное. Ощущаемое красное есть крас-

ное только в эквивокации, поскольку красное есть имя реаль- 35

ного качества. Если по отношению к определенным феноме-

нологическим событиям говорят о <�совпадении> (

ckung>) одного и другого, то все же нужно обратить внимание

на то, что ощущаемое красное лишь посредством схватывания

приобретает значение момента, который представляет качест-
ВВЕДЕНИЕ§1 о
во вещи; взятое само по себе оно ничего такого в себе не содер-

жит. [Следует так же обратить внимание], что <�совпадение>

представляющего и представленного ни в коем случае не озна-

чает совпадения [как результата деятельности] отождествля-

ющего сознания, чей коррелят выражается в словах <�одно и j

то же>. Если мы называем ощущаемым феноменологическое

данное, которое посредством схватывания делает осознанным

объективное в живой данности, которое тогда называется объ-

ективно воспринятым, то мы так же должны тогда, в том же

самом смысле, различать ощущаемое временное и восприни- io

маемое временное'. Последнее означает объективное время.

Первое, однако, не есть само объективное время (или место в

объективном времени), но феноменологическое данное, по-

средством эмпирического схватывания коего конституирует-

ся отношение к объективному времени. Темпоральные дан- \~)

ные, если угодно, темпоральные знаки не суть сами tenipora.


Объективное время принадлежит связям предметностей

опыта. Ощущаемые темпоральные данные не просто ощуща-

ются, они уже несут в себе свойства схватывания, и к послед-

ним в свою очередь относятся определенные требования и 20

полномочия: на основе ощущаемых данных измерять являю-

щиеся времена и временные отношения друг относительно

друга, так-то и так-то приводить их в объективный порядок,

так-то и так-то отделять кажущиеся порядки от действитель-

ных. То, что конституируется здесь как объективно значимое г)

бытие, есть, в конечном счете, одно бесконечное объективное

время, в котором все вещи и события, тела и их физические

свойства, души и их душевные состояния имеют свое опреде-

ленное временное положение, которое может быть измерено

хронометром, зо


Может быть - здесь мы не будем судить об этом - объ-
<�Ощущаемое> носило бы тогда признак относительного понятия,

которое в себе ничего не говорило бы о том, чувственно (sensuell)

ли ощущаемое, является ли оно вообще имманентным в смысле ^

чувственного; другими словами, оставалось бы открытым, сконсти-

туировано ли уже само ощущаемое, и, возможно, совершенно ина-

че, чем чувственное. Однако, все это различие лучше всего оста-

вить в стороне; не каждое конституирование имеет схему: содержа-

ния схватывания - схватывание. (Здесь и далее примечания

Гуссерля)
10 ФЕНОМЕНОЛОГИЯ ВНУТРЕННЕГО СОЗНАНИЯ ВРЕМЕНИ
ективные определения в конечном итоге имеют свою основу в

констатациях различий и отношений темпоральных данных

или даже в непосредственном равенстве этим темпоральным

данным. Безусловно, однако, что, например, ощущаемое <�од-

новременно> не есть объективная одновременность, ощущае- <)

мое равенство феноменологически-темпоральных интервалов

не есть объективное равенство временных интервалов и т. д.,

ощущаемое абсолютное временное данное не есть без всяких

оговорок то, что переживается как бытие (Eriebtsein) объек-

тивного времени (это верно так же и для абсолютного данного i о

Теперь). Схватывание, притом очевидное схватывание содер-

жания, так, как оно переживается, это не означает еще схваты-

вания объективности в эмпирическом смысле, объективной

действительности в том смысле, в котором речь идет об объек-

тивных вещах, событиях, отношениях, об объективно про- i^

странственных и временных положениях, объективно дей-

ствительных пространственных и временных образах и т. д.
Посмотрим на кусок мела, закроем и откроем глаза. У

нас теперь есть два восприятия. Мы говорим при этом: мы ви-

дим тот же самый кусок мела дважды. У нас есть при этом тем- 20

порально отделенные содержания, мы усматриваем феноме-

нологическое временное расхождение (Auseinander), разде-

ление, однако в предмете нет никакого разделения, он тот же

самый: в предмете длительность, в феномене - изменение.

Так, мы можем субъективно ощущать временную последова- г)

тельность там, где объективно надо констатировать сосущест-

вование. Пережитое содержание <�объективируется>, и теперь

объект конституируется из материала пережитых содержаний

в [определенном] модусе схватывания. Предмет, однако, не

есть просто сумма или комплекс этих <�содержаний>, которые зо

вообще в него не входят, он есть большее, чем содержание и,

определенным образом, нечто другое. Объективность принад-

лежит к <�опыту> и притом к единству опыта, к закономернос-

тям данных в опыте связей природы. Говоря феноменологи-

чески: объективность конституируется как раз не в <�первич- 35

ных> содержаниях, но в свойствах схватывания (Auffas-

sungscharakteren) и в закономерностях, принадлежащих к

сущности этих свойств. Полностью в этом разобраться и при-

вести к ясному пониманию должна именно феноменология

познания.
ВВЕДЕНИЕ§2 II
§ 2. Вопрос о <�происхождении временит
В соответствии с этими размышлениями, мы так же прини-

маем во внимание различие между феноменологическим

(или теоретико-познавательным) вопросом о происхожде-

нии и психологическим [вопросом о происхождении] всех

понятий, конституирующих опыт, и, следовательно, относи-

тельно понятия времени. Теоретико-познавательный вопрос

о возможности опыта - это вопрос о сущности опыта, и

прояснение его феноменологической возможности требует ю

возврата к феноменологическим данным, из которых состо-

ит феноменологически то, что дано в опыте (das Erfahrene).

В той мере, в какой то, что дано в опыте, расщепляется на

противоположность <�несобственного> и <�собственного>

(eigentlich), и в той мере, в какой собственный опыт, интуи- i<)

тивный и, в конечном счете, адекватный, дает масштаб для

оценки опыта [вообще], требуется специфическая феномено-

логия <�собственного> опыта.


В соответствии с этим, вопрос о сущности времени при-

водит к вопросу о <�происхождении> времени. В этом вопро- 20

се о происхождении речь идет о первичных формообразова-

ниях сознания-времени, в которых интуитивно и непосред-

ственно конституируются первичные различия временного

как изначальные источники всех очевидностей, относящихся

ко времени. Этот вопрос о происхождении не следует сме- г)

шивать с вопросом о психологическом происхождении, с по-

лемикой эмпиризма и нативизма. В этой дискуссии задается

вопрос о первичном материале ощущений, из которого у че-

ловеческого индивида и даже рода возникает объективное

созерцание пространства и времени. Для нас же вопрос об ")о

эмпирическом генезисе безразличен, нас интересуют пере-

живания в их предметном смысле и их дескриптивном со-

держании. Психологическая апперцепция, которая схваты-

вает переживания как психические состояния эмпирических

субъектов, психофизических субъектов, ' и устанавливает 35

между этими переживаниями связи, будь это чисто психичес-

кие или психофизические, а также прослеживает становле-

ние, само-формирование и само-преобразование психических

переживаний естественнонаучным образом, эта психологи-

ческая апперцепция есть нечто совершенно другое, чем фено-


12 ФЕНОМЕНОЛОГИЯ ВНУТРЕННЕГО СОЗНАНИЯ ВРЕМЕНИ
менологическая апперцепция. Переживания не упорядочива-

ются нами в какой-либо действительности. С действительнос-

тью мы имеем дело лишь постольку, поскольку она есть пола-

гаемая, представленая, созерцаемая, понятийно помысленная

действительность. В отношении проблемы времени это озна- )

чает: нас интересуют переживания времени. То, что они сами

определены в объективном времени, то, что они принадлежат

к миру вещей и психических субъектов и в этом мире имеют

свое место, свою действенность, свое эмпирическое бытие и

возникновение, это нас не касается, об этом мы ничего не зна- ю

ем. Зато, нас интересует то, что в этих переживаниях полага-

ются <�объективно темпоральные> данные. Именно такое опи-

сание относится к сфере феноменологии, что соответствую-

щие акты полагают то или иное <�объективное>, точнее, при-

надлежит обнаружение априорных истин, которые присущи i$

различным конститутивным моментам объективности. Мы

стремимся привести к ясности Apriori времени, исследуя соз-

нание времени, выявляя его сущностное конституирование и

выделяя специфически присущие времени содержания схва-

тывания и свойства актов, к которым сущностно принадлежат 20

априорные законы времени. Я имею в виду при этом, естест-

венно, следующие, само собой разумеющиеся, законы: что ус-

тойчивый временной порядок есть бесконечный ряд двух из-

мерений, что два различных времени никогда не могут быть

одновременными, что их отношение нессиметрично (ungleich- г)

seitiges),.4TO существует транзитивность, что каждому време-

ни принадлежит более раннее и более позднее и т. д. Общие

вступительные замечания на этом заканчиваю.


Первый раздел
УЧЕНИЕ БРЕНТАНО О

ПРОИСХОЖДЕНИИ ВРЕМЕНИ


§ 3. Первичные ассоциации

10
Теперь мы попытаемся, исходя из брентановского учения о

происхождении времени, получить доступ к поставленным

проблемам. Брентано полагает, что он нашел решение в пер-

вичных ассоциациях, в <�возникновении непосредственных

представлений памяти т. е. таких, которые присоединяются, ^

согласно закону, не знающему исключений, к соответствую-

щим представлениям в восприятии (Wahrnehmungsvorstel-

lung) без всякого опосредования>. Когда мы нечто видим,

слышим или вообще воспринимаем, то происходит это всегда

так, что воспринимаемое остается для нас некоторый период ^°

времени настоящим, хотя и не без модификаций. Отвлекаясь

от других изменений, таких как интенсивность и полнота, ко-

торые проявляются то в меньшей, то в более заметной степе-

ни, необходимо еще постоянно констатировать иное и весьма

своеобразное изменение: что именно такого рода пребываю- ^

щее в сознании является нам как более или менее прошлое,

как будто оно темпорально отодвинуто назад. Когда, напри-

мер, звучит мелодия, то отдельный тон не исчезает полностью

вместе с прекращением вызвавшего его стимула и, соответ-

ственно, возбуждения нерва. Когда звучит новый тон, про- 3°

шедший не исчезает бесследно, в противном случае мы не мог-

ли бы ведь заметить отношение последовательных тонов, мы

имели бы в каждый момент один тон, и тогда в промежутке до

появления второго тона - незаполненную паузу, однако ни-

когда не имели бы представления мелодии. С другой стороны, 3 5

дело не ограничивается пребыванием представлений тона в

сознании. Если бы они оставались неизменными, тогда вместо

мелодии мы имели бы аккорд одновременных тонов, или, ско-

рее, дисгармоническое смешение тонов, как мы бы получили,

если бы мы все тоны, которые уже прозвучали, взяли бы од-
14 ФЕНОМЕНОЛОГИЯ ВНУТРЕННЕГО СОЗНАНИЯ ВРЕМЕНИ
новременно. Лишь благодаря тому, что появляется такая свое-

образная модификация, что каждое ощущение тона, после то-

го как исчез вызвавший его источник возбуждения, пробуж-

дает из себя самого подобное представление, имеющее времен-

ную определенность, и [лишь благодаря тому], что эта вре- $

менная определенность беспрерывно изменяется, можно об-

ладать представлением мелодии, в котором отдельные тоны

имеют свое определенное место и свою определенную времен-

ную границу. Итак, это общий закон, что к каждому данному

представлению естественным образом присоединяется непре- ю

рывный ряд представлений, из которых каждое воспроизво-

дит содержание предыдущего, однако таким образом, что оно

постоянно прикрепляет к новому (представлению) момент

прошлого.


Таким образом, фантазия здесь обнаруживает специфи- i^

ческим образом свой продуктивный характер. Здесь имеет ме-

сто единственный случай, где она поистине творит новый мо-

мент представлений, а именно: временной момент. Таким об-

разом, в сфере фантазии мы открыли источник представлений

времени. Психологи до Брентано тщетно пытались обнару- 20

жить истинный источник этого представления. Психологов

сбивало с толку вполне понятное смешение субъективного и

объективного времени, и это не позволяло увидеть заключаю-

щуюся здесь подлинную проблему. Многие полагают, что на

вопрос о происхождении понятия времени нельзя ответить г)

иным образом, чем на вопрос о происхождении наших поня-

тий цветов, тонов и т. д. Так же, как ощущаем мы цвет, ощу-

щаем мы длительность цвета; как качество и интенсивность,

так и временная длительность является имманентным момен-

том ощущения. Внешнее раздражение возбуждает посред- JO

ством формы физических процессов качество, посредством их

жизненной силы - интенсивность и посредством своей про-

должающейся длительности - субъективно ощущаемую дли-

тельность. Однако, это очевидная ошибка. То, что раздраже-

ние длится, еще не означает, что ощущение ощущается как 35

длящееся, но только то, что ощущение так же длится. Дли-

тельность ощущения и ощущение длительности - две разные

вещи. И точно так же при последовательности. Последова-

тельность ощущений и ощущение последовательности не од-

но и то же.


УЧЕНИЕ БРЕНТАНО О ПРОИСХОЖДЕНИИ ВРЕМЕНИ § 3 \<)
Таким же образом должны мы возразить, естественно, и

тем, кто хочет свести представление длительности и последо-

вательности к фактам длительности и последовательности

психических актов. Все же мы проведем возражение специ-

ально в отношении ощущений.
Можно было бы допустить, что наши ощущения дли-

лись бы или следовали друг за другом, а мы бы об этом все же

совершенно ничего не знали, ибо наши представления не нес-

ли бы в себе ни малейшей темпоральной определенности. Ес-

ли мы рассмотрим, например, случай последовательности и

допустим, что ощущения исчезают вместе с вызвавшими их

раздражениями, тогда мы имели бы последовательность ощу-

щений без всякого понятия о временном потоке. С появлением

нового ощущения мы бы не помнили уже о бытии (Gewesen-

sein) предыдущего; в каждый момент мы имели бы только соз-

нание только что произведенного ощущения, и не более того.

А так же и дальнейшая длительность уже произведенных

ощущений не привела бы еще нас к представлению последова-

тельности. Если при последовательности тонов более ранние

удерживались бы точно в таком же виде, в каком они были, в

то время как звучали бы все новые и новые, тогда мы имели бы

в нашем представлении одновременную сумму тонов, но не

последовательность тонов. Здесь не было бы никакого разли-

чия с тем, что все эти звуки звучали бы одновременно. Или

другой пример: если бы в случае движения движущееся тело

удерживалось бы в сознании в каждом конкретном положе-

нии без всяких изменений, тогда пробегаемое пространство

являлось бы нам непрерывно заполненным, но мы не имели

бы представления движения. К представлению последова-

тельности приходят лишь благодаря тому, что предыдущие

ощущения не пребывают в сознании неизменными, но специ-

фическим образом изменяются, и притом беспрерывно изме-

няются от момента к моменту. При переходе в фантазию ощу-

щение получает постоянно изменяющийся временной харак-

тер, и содержание является в каждый последующий момент

все более и более отодвинутым в прошлое. Эта модификация

не является более делом ощущения, на него не действует раз-

дражение. Раздражение производит содержание представле-

ния в настоящем. Если исчезает раздражение, то исчезает и

ощущение. Но ощущение само теперь становится творческим:
16 ФЕНОМЕНОЛОГИЯ ВНУТРЕННЕГО СОЗНАНИЯ ВРЕМЕНИ
оно производит равное или почти равное себе по содержанию

и обогащенное временным характером представление фанта-

зии (Phantasievorstellung). Это представление опять пробуж-

дает новое, непрерывно к нему присоединяющееся представ-

ление и т. д. Это постоянное присоединение темпорально мо- <)

дифицированиого представления к данному представлению

Брентано называет <�первичными ассоциациями>. В качестве

следствия своей теории Брентано приходит к отрицанию

восприятия последовательности и изменения. Мы полагаем,

что слышим мелодию, а, следовательно, еще слышим только ю

что прошедшее, между тем - это лишь видимость, вызывае-

мая живостью первичной ассоциации.


следующая страница >>