Экономический факультет - umotnas.ru o_O
Экономический факультет - umotnas.ru o_O
|
страница 1страница 2 ... страница 9страница 10
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
Похожие работы
|
Экономический факультет - страница №1/10
МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ им. М.В. Ломоносова ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ КАФЕДРА ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЭКОНОМИИ «КАПИТАЛ» И ЭКОНОМИКС ВОПРОСЫ МЕТОДОЛОГИИ, ТЕОРИИ и ПРЕПОДАВАНИЯ Выпуск 5 Под редакцией В.Н. Черковца Москва ТЕИС Авторы : предисловие, главы 1 и 13 - В..Н.Черковец, засл. деятель науки РСФСР, д.э.н., проф., гл. н. с. МГУ; глава 2.1 – Р.П.Малахинова, к.э.н., доц., с.н.с., МГУ; глава 2.2 - А.М.Белянова, к.э.н., доц., с.н.с., МГУ; глава 3 - В.В.Радаев, д.э.н., проф., МГУ; Глава 4 - А.И.Московский, к.э.н., доц., МГУ; глава 5.--И.М.Теняков, к.э.н, доц.,МГУ глава 6 – В.М.Кульков, д.э.н., проф., МГУ; глава 7 - С.С.Губанов, проф., ж.«.Экономист»; глава 8 - А.В.Сорокин, д.э.н., проф., МГУ; глава 9 - Н.К.Водомеров, д.э.н., проф., Ин-т межд. отношений, г.Химки; глава 10– С.С. Дзарасов , д.э.н., проф., РАН; глава 11 - В.С.Афанасьев - д.э.н., проф., МГУ, РАН, член Австралийского общества историков экономической мысли; глава 12 - Е.В.Красникова - к.э.н., доц., МГУ; глава 14 - Л.М.Ипполитов, к.э.н., доц., Мос. гум. ун-т; глава 15 - В.А.Бирюков, к.э.н.,доц., с.н.с., МГУ; глава 16 - Н.Ф.Эйсен , к.э.н., с.н.с., Томский ун-т ; глава 17 - З.А.Грандберг, к.э.н., доц., МГУ. В научном редактировании приняла участие А.М .Белянова Научно-вспомогательную работу вела Е.О. Тарабукина Аннотация Пятый выпуск серии ««Капитал» и экономикс», подготовленный проблемной группой «Воспроизводство и национальный экономический рост» под руководством заслуженного деятеля науки РСФСР д.э.н. проф. В.Н.Черковца на кафедре политической экономии экономического факультета МГУ им. М.В.Ломоносова, представляет разработки ряда дискуссионных проблем в области методологии, теории и преподавания двух основных альтернативных ветвей общей экономической теории. Сопоставительный анализ ведётся как на уровне их фундаментальных оснований, так и на уровне приложения их принципов к исследованию актуальных проблем современного экономического развития в общемировом и специфически-российском аспектах. В книге продолжают обсуждаться вопросы предмета и метода экономической теории, поставленные в предыдущем (четвёртом) выпуске (М.:ТЕИС, 2011), полемические вопросы теории стоимости и теории прибавочной стоимости с точки зрения их востребования современной практикой. Как и во всех прежних выпусках, значительное место занимают проблемы воспроизводства, в частности вопрос об источнике амортизационной части стоимости продукта. Книга адресуется преподавателям, научным сотрудникам, аспирантам, студентам магистратуры, а также работникам государственного и корпоративного управления. Содержание Предисловие…………………………………………………………………………………… 5 Раздел первый. Предмет, метод, структура общей экономической теории Глава 1. Роль метода в определении предмета общей экономической теории, её частей, задач, путей, логики исследования, системного изложения результатов, теоретических и практических выводов…………………………………………………… 9 Глава 2. К вопросу о дискуссии об объекте и предмете экономической теории. 12 2.1.Экономика как объект познания…………………………………………12 2.2. Заметки о предмете экономической теории………………………… 15 Глава 3. Введение в экономическую теорию: роль и содержание…………….. 20 3.1.Необходимость введения в курс экономической теории …………. 20 3.2. О выделении и логике анализа объекта экономической теории и определение её предмета........................................................................ 23 3.3. Вторая сторона экономической деятельности - предмет экономической теории………………………………………………… 26 3.4. О научных основах типологизации экономической деятельности……. 32 Глава 4. Политическая экономия и институционализм: общность, различия и мистификации…………………………………………………………………………….. … …….36 Глава 5. Возможности и границы совместного использования воспроизводственного и функционального подходов в экономической теории………. .43 5.1. Один предмет – разные подходы………………………………………. 43 5.2. Раздвоение функционального подхода на функционально- описательный и функционально-«объяснительный» и их соотношение с воспроизводственным подходом……………………. 46 Глава 6 Национальная экономика как составная часть экономической теории…………………………………………………………………………………………… 50 6.1. Структурные части современной экономической теории………….. 50 6. 2. Предметное поле теории национальной экономики………………… 52 6.3. Место и роль теории национальной экономики в структуре экономической теории…………………………………………………. 53 Глава 7. Историческая ограниченность капитализма: классика против «неоклассики……………………………………………………………………………………. 58 7.1.Вопрос о пределах: есть ли будущее у капитализма……………. 58 7.2. Закон присвоения по капиталу……………………………………… 60 7.3. Формула действия закона цены производства……………………… 62 7.4. Методологическое расхождение между классикой и неоклассикой ..............67 Глава 8. «Трансформационная проблема» и её решение……………………… ….. 69 8.1. Различие отраслевых норм прибыли из-за различия строения капитала.69 при реализации по произведенной стоимости…………………………………… 69 8.2. Образование общей (средней) нормы прибыли и превращение стоимости товаров в цену производства………………………………………………………73 Раздел второй. К вопросу о категориях стоимости и прибавочной стоимости Глава 9. Цена спроса в системе категорий теории предельной полезности и трудовой теории стоимости………………………………………………………………… 81 9.1. Цена спроса - базовая категория неоклассики…………………….. 81 9.2.Цена спроса в трудовой теории стоимости……………………….. 85 Глава 10. Сохраняет ли свою силу марксова концепция прибавочной стоимости?...................................................................................................................................... 96 10.1. Два мира капитализма – центр и периферия……………………… 96 10.2..Потуги опровержения теории прибавочной стоимости и российская реальность………………………………………………… 102 10.3. Неоклассическое объяснение механизма присвоения прибыли…….104 Раздел третий. Проблемы воспроизводства Глава 11. Амортизация основного капитала - необходимое звено его воспроизводства»……………………………………………………………………………… 113 11.1. Перемещается ли стоимость во времени?......................................... 113 11.2. Отправной пункт, от которого зависит понимание политической экономии……………………………………………………………… 115 1.1.3. Амортизация по В. Маевскому…………………………………… 120 Глава 12. «Дефекты» в теории простого воспроизводства К.Маркса: мнимые или подлинные?......................................................................................................... . 124 Глава 13. Виды кизисов воспроизводства и их причины………………. 130 13.1.Эндогенные и экзогенные причины периодических экономических кризисов………………………………………… 130 13.2. Соединение разрушительных сил двух разных по происхождению экономических кризисов……………………. 137 Глава 14. Диспропорциональность общественного воспроизводства как фактор экономических кризисов (дискуссия 90-х гг. ХIХ в.)…………………………140 14.1. М.И.Туган-Барановский и П.Б.Струве о теории рынков и кризисов……………………………………………………………… 141 14.2. В.И.Ленин о теории реализации общественного продукта…… 144 Глава 15. . Роль категории «строение капитала» в «Капитале» К.Маркса…… 146 15.1. Марксово обоснование трёх видов строения капитала и их причинно-следственно связи с явлениями развитого капитализма …………………………………………………………. 146 15.2. О законе роста, повышения органического строения капитала, особенно в эпоху крупного машинного производства 146 15.3. Проблемы органического строения в современной российской экономике ……………………………………………………………... 152 Глава 16. Воспроизводство, иннова ционное развитие и позиционирование экономических теорий ………………………………………………………………………… 155 16.1.Инновационные идеи и практика………………………………….. 155 16.2.Роль финансовой системы в инновационном процессе…………. 160 16.3. Сбалансированность экономики - условие её стабильности……. 163 Глава 17. О реформе и земельных отношениях современной России …. ….166 Postscriptum……………………………………………………………………………. 174 Предисловие Эта книга выйдет (если не помешают какие-либо внешние обстоятельства) в будущем, 2012 году, когда I-тому «Капитала» К.Маркса исполнится 145 лет. Юбилей не с круглой датой, но актуальный по своему значению не только в истории экономической мысли, переживающей в наше время нелёгкие трудности, кризисы и перманентные внутренние противоречия. I –й том «Капитала» востребован сегодня как острый меч в борьбе в идейной, методологической и теоретической борьбе с неоклассической политической экономией (экономикс) за истинность познания и оценки реальной действительности мировых и региональных социально-экономических процессов. Через почти полутора столетия I- том «Капитала» оказался более чем когда-либо прежде мощнейшим средством исследования современной капиталистической системы благодаря используемому в нём диалектико-историко-материалистическому методу, во первых, в изучении (анализа) фактической экономической материи, во-вторых, в нахождения логического закона взаимосвязи её категорий как элементов единой системы. И в понимании мозаичной картины глобализированной мировой экономики, и в предвидении перспектив её социально-экономического развития, и в решении обостряющихся социально-демографических и экологических проблем почти на всех континентах земного шара современный «мейнстрим» общественных наук не в состоянии указать природу, корни, причину, направления их динамики и прогнозные пути преодоления негативных факторов развёртывания этих процессов. Система экономических наук всё более дробится на отдельные мелкие направления, претендующие при поддержке издательских затрат олигархическими кругами на статус особых наук, внедряющихся в университеты, захламляющих учебные планы многотемьем дисциплин, быстро улетучивающихся из голов студентов и разрывающих своим вторжением единую систему фундаментальных знаний. Поскольку капитализм пока не исчез и, более того, претендует на вечное существование, «Капитал» Маркса, предметом которого является капиталистический способ производства, во всяком случае, нельзя априори объявить устаревшим по предмету исследования и изложения. Более того, поскольку нет научно-литературных аналогов и антиподов подобного по масштабам и глубине всестороннего системного исследования современного капитализма, нет и оснований для утверждений о том, что «Капитал» утратил свои достижения в области «анатомии и физиологии буржуазного общества». Наконец, доказательство его современной востребованности состоит в продолжении исследовательских традиций «Капитала» во многих работах марксистского направления в разных странах, в т.ч. и в России, не только непосредственно после выхода в свет всех трёх его томов и «Теорий прибавочной стоимости», но и после Октябрьской революции до образования и после образования СССР и за рубежом, а также после 2-й мировой войны и даже после разрушения СССР, вплоть до настоящего времени. Связывая этот выпуск серии ««Капитал» и экономикс» с заметной датой именно I –го тома, мы исходим из трёх положений. На строгом соблюдении основополагающих положений I – го тома построена и Марксова теория воспроизводства, проблемы которого рассматриваются в третьем разделе. Обосновывается ключевая роль «троичного» строения капитала (технического, стоимостного, органического), обеспечивающего фондовооружённость, в т.ч. энерговооружённость, труда, повышающих уровень его производительности. Различие и рост органического строения капитала в разных отраслях объясняют отраслевые различия нормы прибыли и тенденцию к общей нормы прибыли к понижению, порождают неизбежные противоречия между капиталами в борьбе за более прибыльное приложение. Фактор строения инвестируемого капитала не может не учитываться и в современном курсе на модернизацию российской экономики, на избавление её от одностороннего сырьевого перекоса. Несомненно необходима срочная переориентация на восстановление машиностроения и др. отраслей на инновационной основе. В книге уделено специальное внимание теоретическому вопросу о простом воспроизводстве основного капитала в связи с появившимися в научной литературе отрицанием постепенного переноса стоимости применяемых машин и оборудования на изготовляемый при их посредстве продукт. Возникает принципиальный вопрос об источниках покрытия амортизационных расходов. Мы продолжаем обсуждать проблему промышленных циклов и периодически повторяющихся кризисов капиталистического воспроизводства, их природу и причины. В частности, рассматривается диспропорциональность общественного производства как фактор, опосредующий связь основного противоречия капиталистического производства с экономическими кризисами перепроизводства товаров. Об актуальности этих проблем дополнительно напоминает и 75-летие выхода известной работы ДжКейнса «Общая теория занятости, процента и денег» и 65-летие со дня его кончины. Его теория вступает на колеблющейся сегодня почве этого поля в состязание с марксистской теорией. Тем более, что уже слышны новые громовые раскаты на небосклоне мировой экономики. И опять слышны они оттуда - из лона развитой западной экономики. Но как всегда, мы начинаем с обсуждения общетеоретических вопросов. Им посвящается первый раздел. Принимая эстафету предыдущего, 4-го, выпуска ««Капитала» и экономикс», авторы данного выпуска продолжают рассматривать различные аспекты проблемы и метода общей экономической теории, её структуры, соотношения с политической экономией, экономикс и другими её частями, формально приобретшими статус особых самостоятельных научных и образовательных дисциплин. Читатель, знакомый с первой главой 4-го выпуска, обратил, конечно, внимание на доказываемое там положение о едином предмете всех частей общей экономической теории (экономические отношения с теми или иными взаимодействиями с производительными силами и внеэкономической средой), если только её не рассматривать как чисто условное наименование конгломерата ряда особых наук со специфическими предметами своего исследования. Более широкое (чем общая экономическая теория) понятие экономической теории (по классификации ВАК), принимаемое и в нашей концепции, включает, кроме расчленённой современной пространственной области её существования, также движение экономической теории во времени, отражая материальную историю экономики и историю своего идейного (мыслительного) развития. Такова позиция, выдвинутая в предшествующем выпуске. Она по существу означает, что общая экономическая теория –это и есть современная политическая экономия, представляющая собой разветвлённую совокупность направлений, течений, концепций, школ. Основу, ядро этой совокупности.сотавляют. две главные ветви политической экономии, возникшие из классической политической экономии Кенэ, Смита, Рикардо - марксистская политическая экономия, продолжающая традиции классиков в изучении объективных экономических законов, и неоклассическая политическая экономии, развившаяся в политическую экономию неоклассического синтеза. со всеми его новейшими разветвлениями (экономикс).1 Переименование одной из ветвей в «экономикс» не означало отказа от общего предмета обеих ветвей. и , по сути, свидетельствовало о появлении политической экономии «в широком смысле» в пространственном отношении, нацеленной на исследование современного капитализма».2 Разумеется, эта точка зрения может подвергаться критическому разбору и уточнению. Вместе с тем она не означает, что предметы различных частей общей экономической теории не имеют своих особенностей, т.е. абсолютно идентичны. У каждой части имеется в рамках экономических отношений свой специфический предмет: раздел общего предмета, его сегмент, структурный уровень и т.п. Продолжен, далее, анализ соотношения политической экономии и институционализма. Выясняется место национальной экономики в экономической теории. В отдельной главе обосновывается необходимость научной разработки специального «Введения» в общую экономическую теорию и предлагается авторская трактовка его проблемных элементов. Обсуждаются также вопросы об исторической ограниченности капитализма, о так называемой «трансформационной» проблеме, относящейся к раскрытию процесса превращения стоимости в цену производства, о соответствии теоретического направления экономикс особенностям экономики ХХI века и возможности совместного использования воспроизводственного и функционального подходов в общей экономической теории. В.Н.Черковец Раздел первый. Предмет, метод, структура общей экономической теории Глава 1. Роль метода в определении предмета общей экономической теории, её частей, задач, путей, логики исследования, системного изложения результатов, теоретических и практических выводов. Учение о методе науки есть часть её методологии. Методологические проблемы науки охватывают более широкий круг проблем, чем её метод. Методология включает в себя также учение о предмете, задачах науки, её логической структуре, соотношении её частей, логической последовательности исследования и изложения. Методологические вопросы занимают всё большее место в современных научных исследованиях. Это вызвано растущей дифференциацией научного знания, в т.ч экономической науки, настоятельно требующей интеграции, согласования её частей, а также расширяющимся потоком информации, вследствие чего усиливается значение проблемы её систематики. Мотивированным отражением этого процесса является, можно думать, включение разработок методологии экономических наук, согласно официальной государственной классификации по ВАК, в структуру признаваемой ею научной специальности «Экономическая теория» в качестве особой области исследования. Ведутся, хотя и медленно, методологические исследования и в области общей экономической теории (политической экономии в широком смысле на пространственном поле сосуществования различных теоретических направлений доктринального характера) - как общего плана, относящегося к данной области исследования в целом, так и более частного порядка, касающегося классической политической экономии, в т.ч. марксистской теории, и неоклассической политической экономии (экономикс). Имеет смысл ещё раз уточнить общетеоретическое понимание соотношения «объекта», «предмета» и «метода» и соответственно «структуры методологии науки».1 Как известно, в гносеологическом плане разграничение объекта и предмета науки весьма относительно. Предмет есть упорядоченный, идеализированный, выбранный субъектом познания объект - материальный или идеальный (для разных наук), и ничего более в нём нет. Разница лишь в том, что объект существует вне и до его исследования и превращается в «объект – предмет» благодаря познавательной деятельности субъекта, т.е. в рамках соотношения «субъект-объект». При этом в объекте отбираются какие-то стороны, части, элементы. Здесь формирующую роль играет общефилософский метод, мировоззренческая ориентированность исследования, влияющие и на дефинирование, эксплицитное определение предмета данной науки, например, политической экономии. Но это не даёт оснований для противопоставления предмета объекту. Более точно, на наш взгляд, было бы говорить о том, что предмет «пребывает» в разных гносеологических и структурных состояниях: вначале это - сам объект (объективная реальность), затем - отражаемый объект со всеми ограничениями и словесными определениями, наконец, раздел этого объекта, выбираемый для непосредственного анализа в данном научно-исследовательском проекте (диссертации, монографии, докладе и т.д.). В связи с этим возникает вопрос: входит ли предмет науки как элемент в структуру её методологии? Конечно, входит (как и логическая структура самой науки), если иметь в виду влияние метода на определение предмета («метод - душа предмета»). Но и «предшествует» ей, когда речь идёт об одном и том же объекте, изучаемом с различным подходом разными и даже альтернативными научными направлениями. Как раз такой случай мы наблюдаем в историческом развитии политической экономии. Ни чем иным, как общим методологическим подходом определяется и формула предмета экономии в различных направлениях и школах. У Смита, как и у многих других представителей классической политической экономии, да и «доклассических», это - исследование природы, происхождения и распределения богатства народов, наций (государств). У Маркса это - производственные отношения, капиталистический способ производства. У Маршалла - богатство и человек. У современных «Экономикс» - эффективность использования ограниченных ресурсов. И т.д. Все эти ньюансовые дефиниции предмета политической экономии, конечно, продиктованы философско-методологическими установками теоретиков. Но главное даже не в этих вербальных формулировках, которые нередко используются как принципиальные отличия в предметах различных экономических теорий. Главное - в выборе подхода, задачи, цели исследования данного предмета-объекта. В процессе исследования эти установки могут и уточняться, корректироваться, меняться. На этом поле, как и в большом художественном произведении, «даль романа», автор (исследователь), говоря словами Пушкина, может «не ясно различать». На примере марксистской политической экономии можно показать сложную структуру применяемого ею метода, возникающую во взаимодействии метода с предметом исследования, их диалектических переходов друг в друга. Специфика этого взаимодействия определяется тем, что ядро метода марксисткой политической экономии образует её философский метод - материалистическая диалектика, применённая к изучению развития общества, т.е.материалистическое понимание истории, или исторический материализм, являющийся социальной философией марксизма. Немарксистская социальная философия определяет иные подходы к познанию общества и определяет иной характер и содержание взаимодействия с теми направлениями экономической теории, для которых она служит философским методом. Однако, думается, «алгоритм» взаимодействия предмета, метода и соответствующей теории имеет и некие общие, схожие черты при применении разных социально-философских учений. Разумеется, содержание их будет разным. Политическая экономия (общая экономическая теория) не разрабатывает социальную философию, это задача философской, а не экономической науки, хотя представители последней могут преуспевать и на чисто философском поприще, как и наоборот. Что касается марксистской политической экономии, то она применяет материалистическую диалектику, облеченную в форму исторического материализма, как общий подход к исследованию различных способов производства, типов общественно-производственных, общественно-экономических отношений, их укладов и систем. При этом она разрабатывает (что ярко выражено в «Капитале» Маркса) специфические формы его применения. не априори, а уже под влиянием самой предметной материи. Используются и более конкретные общенаучные формы основного философского метода, такие, как диалектическое восхождение от абстрактного к конкретному, единство логического и исторического («проекция» диалектической логики), принцип взаимодействия производительных сил и производственных отношений («проекция» исторического материализма). Опираясь на социальнофилософский метод, политическая экономия вырабатывает свои специфические принципы, применяемые в дальнейшем как метод, путь исследования её материала в любой общественной формации. Такую роль выполняет, например, принцип примата непосредственного производства перед обменом, распределением, потреблением; положение об объективном характере экономических законов во всех формациях; признание специфических для каждого способа производства экономических законов, среди которых политическая экономия выделяет основной закон, воплощающий главную цель и средства её достижения; логическое разделение исходного, основного и других производственных отношений в рамках единой экономической системы; системный подход к анализу любой формы собственности на средства производства как основы экономической системы; исследование всякого способа производства путём вскрытия его внутренних противоречий и анализа закономерностей развития в порядке перехода количественных изменений в качественные в эволюционной и революционной форме и др. Будучи применёнными к анализу отдельного способа производства, например, капиталистического, эти особые и конкретные принципы превращаются, в свою очередь, в собственный структурный элемент её метода на уровне подразделений его теории, т.е. теории капитализма. С иным содержанием, повторимся, аналогия переходов метода в предмет более низкой структуры наблюдается и в недиалектических, формальнологических системах. Нельзя не отметить, что относительность замечается не только в разграничении объекта и предмета, но и между теорией и методом.1 Добытое знание, становящееся отправной точкой дальнейшего исследования, играет роль метода. Такова, например, роль положения о создании стоимости товара живым овеществляющимся в нём трудом на всём широком полотне «Капитала». Когда выяснено основное отношение капиталистического производства - создание прибавочной стоимости путём эксплуатации наёмного труда, с этого момента положение о прибавочной стоимости начинает играть роль методологического ключа, своего рода отмычки, средства познания всех других отношений капитализма. Обсуждение проблемы метода науки проистекает из того, что метод нужен для неё как рабочий инструмент, средство познания предмета, объекта. Поэтому метод должен (в той или иной мере) предшествовать исследованию, быть данным априори как предпосылка; в противном случае метод не выполняет своего предназначения, его надо держать как реликвию под стеклянным музейным колпаком. Конечно, то, что дано как предпосылка, ещё не всё: метод обогащается в ходе самого исследования, уточняется, конкретизируется, корректируется. Здесь наблюдается диалектическое превращение метода в логику самого предмета (сознаётся или нет исследователем).Однако если не исходить из того, что вначале метод предстаёт как знание (пусть это будет гипотеза), добытое где-то прежде и используемое как инструмент новой теоретической работы, тогда утрачивается самостоятельное значение проблемы метода, его практическая значимость для теории вообще. Так, научная гипотеза социальной философии К.Маркса сыграла эвристическую роль в создании «Капитала» и вместе с тем и вместе с тем посредством созданной научной теоретической системы подтвердила свою научность как метод исследования. Сравнительный анализ показывает, что не с особенностей предмета двух главных направлений общей экономической теории следует начинать выявление доктринальных различий между ними, а с принципиальных различий в применямых ими основных методах, реализующихся в специфических методологических принципах каждого из них, о чём упоминалось выше. Как и в марксистской политической экономии, неоклассика привержена своему основному социально-философскому методу - позитивизму с его современными разновидностями прагматизма. Именно он содействовал заимствованию математической теории предельных величин, применяемых в дифференциальном исчислении. С помощью данного математического аппарата и было совершено теоретическое открытие категории (понятия) предельной полезности и сделан переход к ней от категории полезности, которая, появившись намного раньше, не смогла объяснить многих явлений ценообразования и противостоять трудовой теории стоимости, несовместимой с позитивистским признанием в качестве существующего только экономической эмпирии. Как и диалектико-материалистический метод в «Капитале», позитивизм развернулся в ряде адекватных ему принципов, приняв общую форму «экономического маржинализма» как специфического метода неоклассической теории экономикс. Эти принципы отличаются прямой противоположностью принципам .марксистской ветви политической экономии: «методологический индивидуализм», примат потребления, принцип ограниченности ресурсов, признание рациональности субъективного выбора и максимизации полезности и прибыли хозяйствующими субъектами - индивидами и фирмами, ограничение ценового анализа меновыми отношениями, оптимальность распределения («аллокации») ресурсов и др. Именно этой методологической «парадигмой», как и диалектико-материалистической «парадигмой» марксистской политической экономии, определяется водораздел на единой «территории» экономических отношений, изучаемых по-разному, с различными подходами, с различной целью и с разными идеологическими и практическими задачами, между двумя основными и другими альтернативными ветвями современной политической экономии. Развитие промышленно-развитых стран в последней четверти ХХ века шло под аккомпанемент обществоведческих определений признаков новой реальности как «постэкономической» и «постсоциальной». Утверждалось, что фундаментальные изменения в технологическом базисе производства, ведущие к обретению экономикой науко- и информационноемкого характера, превращению личности, человека в решающий фактор общественного развития, социализации капиталистической собственности размывают границы между производством, экономикой и обществом. Действительно, растущее обобществление производства отражалось в институциональной структуре общества изменением асимметрии капитала и труда, сменой типа отношений государства и бизнеса, расширением экономической демократии. С публицизацией правомочий собственности, принимающих статус прав на владение, пользование, управление, доход, «капитальную» стоимость, защиту от вредного использования и др., общество представлялось как множество индивидов, связанных двусторонними добровольными контрактами. Экономическая теория прав собственности не оставляет места различным формам коллективности: сословиям, классам, группам, организациям. Но если, с точки зрения социологии, организации, например, суть только процессы и связи специфических действий отдельных индивидов, то для экономистов и юристов это могут быть вполне определенные экономические и юридические институты при том, что экономика не сводится, на наш взгляд, к «институтам». На рубеже веков получило широкое распространение понятие «новая экономика». В Экономическом докладе Президента США Конгрессу (январь 2001 г.) она характеризовалась с помощью старых, известных экономистам определений и величин, а именно: «необычайными» изменениями и приростом в экономических показателях, включая быстрый рост производительности труда, повышение доходов, низкий уровень безработицы и умеренную инфляцию. Однако обеспечиваемая «новой экономикой» комбинация взаимно усиливающих друг друга достижений научно-технического прогресса, методов ведения бизнеса и совершенствования экономической политики, о чем шла речь в докладе, не смогла лишить капиталистическую экономику такого родового ее признака, как цикличность развития. Сегодняшняя структура общества не позволяет характеризовать фирмы, корпорации как юридические фикции. В той мере, в какой права собственности верно отражают объективно существующие отношения присвоения, они сами обретают значение объективности. Глобальный кризис 2008-2009 г.г., как явление экономического порядка, заставил монархов, президентов, премьер-министров и, наконец, население вспомнить о том, что существует такой отряд обществоведов, как экономисты. Он со всей ясностью обнаружил масштабы существования в «новой экономике» среди юридических лиц (предприятий, корпораций, банков, страховых организаций и т.д.) фиктивных экономических организаций. По сути поставлен вопрос, все ли институциональные единицы «новой экономики» действительно являются экономическими организациями? Экономика в сознании людей по-прежнему отражается как особая сфера их общественного бытия, наряду с политикой, правом, культурой и др. Определение понятия «общество» как обособившейся от природы и исторически развивающейся жизнедеятельности людей, выделение среди общественных отношений отношений людей, связанных с производством и распределением материальных средств обеспечения жизнедеятельности человека и общества, позволили впервые К.Марксу представить развитие человеческого общества как естественно-исторический процесс. Движущую силу последнего предлагалось искать не в абстрактных идеях. Эмпирически были установлены предпосылки материалистического понимания истории общества: действительные индивиды, их деятельность и материальные условия жизни, которые они находят готовыми или создают сами. Такое понимание представляет собой целую систему постулатов, парадигмальное же значение имеет рассмотрение производственных отношений, общественных форм функционирования производительных сил, как той структуры общества, которая детерминирует изменения его социальной структуры и форм общественного сознания. Особенность экономики как сферы общественного бытия состоит в том, что через производство она связана с двумя областями реальности: природой и обществом. В определенном смысле в общесоциологическом плане связь производственных отношений с вещами, обнаруживаемая и в исходном пункте производства, и в самом его процессе, и на его финише, выступает в качестве критерия вычленения производственных отношений среди прочих общественных отношений. [Заметим, что юридические отношения собственности также «связаны» с вещами. Однако, связь эта иного рода: в сфере права собственности находятся волевые отношения людей к вещам как своим или чужим.] Это обстоятельство важно, поскольку тем самым подчеркивается то, что соединяет общество с остальным материальным миром, и не позволяет находить производственные отношения во всех сферах человеческой деятельности. Сложность познания экономики состоит в том, что она исторична. Поэтому следует различать вопрос о вещных формах, имеющихся у каждого из производственных отношений в любом обществе и вопрос о вещной форме проявления вещной оболочке отношений капиталистического производства, обусловленной их вещным характером. В условиях общественного разделения труда и обособленности производителей в рыночной экономке не может быть иной формы связи кроме обмена продуктами труда. В обмене происходит приравнивание товаров, обладающих стоимостью. Специфика связи человека и общества в экономике в том, что в экономике индивид является частью общественной силы. Равенство различных видов труда получает вещную форму одинаковой стоимостной предметности продуктов. Общество в экономике, таким образом, не является только общественным сотрудничеством, в котором помимо взаимодействия индивидов не существует другого субстрата в отличие от других сфер общества. Любое производственное отношение, поскольку оно является отношением общественным, не содержит ни одного атома вещества природы. Специфика экономики как сферы общества состоит в том, что оно представляет собой ту целостность, которая единственно и позволяет развиваться подсчетам, обменам, торговли. .«Капитал» К.Маркса дает материалистический анализ капиталистического общества. Складывающиеся независимо от воли и сознания людей отношения в процессе производства их материальной жизни были выделены впервые для анализа общества как целостного образования. Прогресс общества во второй половине ХХ века проявился стремлением называть общественные науки гуманитарными, постановкой проблем человека в центр философии, антропоцентрическим образом общественной реальности в социологии. Можно, конечно, дискутировать по вопросу, находится ли общество еще в истории, или оно превратилось в идею, его структурные элементы – в идеологические конструкции, а формы проявления общественной жизни сводятся лишь к культурным акциям. Однако реалии мирового общественного развития в условиях глобализации свидетельствуют о существовании экономических (материальных) интересов людей, отдельных стран, их союзов, более того, об увеличении разрыва между экономически развитыми и слабыми в экономическом отношении странами. Всякое познание начинается с живого созерцания. Гражданское общество базируется на рыночной экономике. Товары, деньги, доходы и т.д. – реальные экономические формы, выражающие существенные черты рыночных отношений. В повседневной жизни, как пишется в российском учебнике по рыночной экономике, люди сталкиваются с необходимостью покупать и продавать товары и услуги, получать денежные доходы, распределять их, формировать личные, семейные и государственные бюджеты, делать и использовать сбережения. Они также интересуются изменением цен и инфляционными процессами. Их материальное положение во многом зависят от состояния дел на биржах, валютных курсов и процентных ставок.1 В этом перечне явлений, образующих экономическую жизнь общества, как видим, люди не сталкиваются с необходимостью работать. Экономикс описывает поверхностные формы, то, что происходит в экономике. В центре его исследования находится индивид с его проблемами выбора, предпочтений. Экономикс отбирает то, что позволяет рассматривать категории политической экономии как сигналы, которые улавливает индивид, но не рассматривает их. Его парадигма, идущая от маржинализма, состоит в исследовании взаимодействий людей с точки зрения согласования интересов субъектов, которые являются физическими и юридическими лицами. В современной экономической литературе отмечается критически, что неоклассика не склонна замечать контекстов экономической деятельности: технологического, экологического, исторического, институционально-культурного. И потому велик соблазн повернуться, например, к институционализму, который признает разнообразие факторов, влияющих на экономику. С этим можно согласиться, но, на наш взгляд, политико-экономический подход обеспечивает понимание сути экономических процессов, форм ее проявления, возможность количественного измерения. Метрологическая состоятельность политической экономии объясняется отсутствием разрыва между микро- и макроэкономическими уровнями в отличие от неоклассического синтеза. Стоимость как основа цены, категории микроэкономики, является продуктом общества, поэтому свести ее к одним доходам невозможно. Марксова «идеологическая» теория решила ряд научных проблем, связанных с определением стоимости отдельных товаров и их макроэкономических агрегатов, создала возможность непротиворечивого объяснения всех видов доходов. В экономической литературе различают предмет и объект своей науки. По поводу последнего до недавнего времени особых разногласий не было. Большинством авторов признавалось, что единым, общим объектом для двух ветвей экономической теории, классической и неоклассической, является экономическая реальность. В четвертом выпуске «Капитала» и экономикс» В.В. Радаев определяет объектом экономической теории экономическую деятельность, замечая, что последняя требует специального большого рассмотрения.1 В первом же выпуске этой серии сфера экономической деятельности людей определялась им как «особая область их жизнедеятельности, связанная с использованием определенных факторов для производства и распределения «богатства» /краеугольная категория практически у всех экономистов/ в целях обеспечения благосостояния/ удовлетворения потребностей/».2 Если речь идет об экономике, а так можно думать, поскольку упоминаются производство и распределение богатства, благосостояние, удовлетворение потребностей, то заметим, что в этом определении единого объекта сосуществуют два разных ее понимания. Во-первых, как сферы общественного бытия, в рамках которой решаются проблемы производства и распределения материальных средств поддержания и развития жизни общества. Во-вторых, как сферы экономической деятельности людей как индивидов ,каждый из которых решает задачу обеспечения благосостояния. Поэтому можно согласиться с тем, что объект исследования один и тот же -действительность рыночной экономики, но с тем уточнением, что в экономиксе он рассматривается с позиций индивида, поэтому это есть действительность обращения с его реальным фактом – обменом товаров и его субъектами, продавцами и покупателями, а политическая экономия рассматривает экономический процесс с позиций общества, первым историческим актом которого было производство средств для удовлетворения потребностей. Поэтому её действительность – это действительность общественного материального производства. Отсюда, казалось бы, один шаг до признания разных предметов исследования: в политической экономии это объективная сторона экономической жизни общества, в экономиксе – субъективная. Но, по мнению В.В. Радаева, предмет анализа в экономиксе и политэкономии также один, а именно, отношения людей в сфере экономической деятельности. Возникает вопрос: это производственные отношения, по Марксу людей в или, как пишут К.Р. Макконнелл и С.Л. Брю, исследование поведения людей в процессе производства, распределения и потребления благ и услуг в мире ограниченных ресурсов? В.В.Радаев считает, что классики и неоклассики одинаково понимают особую субстанцию отношений людей в сфере экономической деятельности, субстанцию, которая отличает экономическую науку от других общественных наук. Особенность ее состоит в том, что, во-первых, экономические отношения являются «вещными» отношениями, отношениями по поводу благ для удовлетворения потребностей людей и, во-вторых, «вещность» эта складывается в реальном взаимодействии людей с природой. Однако сфера экономической деятельности у Маркса как объект познания-это общественное материальное производство в единстве его моментов, отношения в котором экономических субъектов (капиталистов и рабочих, капиталистов внутри отраслей и между отраслями) – предмет его интереса – объективны и субъекты этих отношений выступают как персонификация. В экономиксе же это сфера любой деятельности, посредством которой люди решают вопросы своего благосостояния, а потому их «стремление «заработать себе на жизнь» - это и есть предмет экономикс, экономической науки».3 Определение достаточно расплывчатое, поэтому предмет науки сразу же уточняется как исследование поведения людей в производстве, распределении, и потреблении материальных благ и услуг. Люди свободны в выборе сферы своей индивидуальной деятельности, но не своей экономической деятельности, которая определяется их местом, функциями, положением в обществе. Быть индивиду художником, землепашцем или государственным деятелем не зависит от состояния, уровня производительных сил и характера производственных отношений того общества, в котором он живет. Это зависит от его личностных свойств и способностей. Но выбор: быть предпринимателем, наемным работником или рантье в капиталистической рыночной экономике не зависит от его способностей и предпочтений. Далее заявляется, что ее проблемы обычно изучаются не с индивидуальной, а с общественной точки зрения, что производство, обмен и потребления товаров и услуг рассматриваются в ней не с позиций банковского счета отдельного человека, а с позиций общества в целом».1 Заявления эти декларативны. Они не могут быть иными, поскольку противоречат исходным общефилософским предпосылкам экономикс: признанию первенства единичного, особенного перед общим, части перед целым. Признание первенства человека перед обществом, частного перед общественным или наоборот зависит от мировоззренческих позиций исследователей. Ответы на них различают философские основания двух ветвей экономической науки, которыми они руководствуются при выработке методологии вычленения объекта и определении предмета исследований. Факт, что Россия прошла в процессе реформирования путь от правовой эйфории к правовому нигилизму, с одной стороны, подтверждает справедливость идеи о том, что право не может быть выше экономического строя, а с другой, указывает на совершенно особую роль государства как института развития в экономике. Безграничное расширение «видов экономической деятельности»,учитываемых СНС при определении ВВП, делает сомнительным достоверность отражения именно экономической реальности. 2.2. Заметки о предмете экономической теории На протяжении долгого периода развития экономической науки вопросы предмета и метода остаются в центре внимания научного сообщества. Объяснению этого посвящены две первых главы предыдущего, четвертого выпуска ««Капитал» и экономикс»1. Зачастую при обращении к этим вопросам рассматриваются те же проблемы, что и сто лет назад и содержательно не происходит продвижения вперед. Качественно иной подход в указанных главах. А это побуждает вновь обратиться к работам прошлых лет, по-новому осмыслить прежнее толкование подходов разных авторов к объекту и предмету исследования экономической теории, к проблеме единой, общей экономической теории. Идеи предшественников, как сказал А.Маршалл, «представляют собой наиболее реальный дар, который каждое поколение получает от своих предшественников»2. Об этом не следует забывать. В связи с проблемой исследования предмета у различных направлений и школ экономической теории возникают вопросы: есть ли основания считать, что не только объект, но и предмет исследования у них един; является ли проблема предмета по-прежнему важнейшей методологической проблемой экономической науки; ведет ли усложнение экономических процессов в современном мире к изменению границ предмета экономической теории – их расширению, «размытости»? Без ответа на эти вопросы затруднительно определять и смысл понятия «общая экономическая теория». В свое время А. Маршалл писал: «Современный экономический организм обладает позвоночником, и наука, которая имеет с ним дело, не должна быть бесхребетной, она должна быть в состоянии приблизиться к реальным явлениям окружающего мира, а для этого необходим ей прочный позвоночник доказательств и анализа».3 Возникает вопрос, какое из существующих направлений экономической науки может выполнять роль такого позвоночника? Является ли современный «мейнстрим» таким «позвоночником», в какой степени таким «позвоночником» или «каркасом» можно считать можно считать политическую экономию в ее современном состоянии? Эти вопросы становятся все более актуальными в настоящее время. Казалось бы в условиях нарастающего единообразия в мировом экономическом развитии экономическая теория имеет шанс приближения к «абсолютной истины», к разрешению накопившихся дискуссионных вопросов об историческом тенденциях развития рыночных отношений, о преимуществах и недостатках многообразных исторических концепций, их способности или неспособности объяснять процессы реальной экономической жизни, законы движения разных народов к общественному идеалу. Но это происходит крайне медленно. Разные научные направления и школы сосуществуют параллельно, при этом то одно, то другое выдвигается на передний край, превращаясь в «мейнстрим», то увеличивая, то уменьшая свое влияние на реальные экономические процессы. А понятие «общая экономическая теория» пока не получила однозначного толкования, и идут дискуссии, возможна ли она на современном этапе. Среди как научного сообщества, так и людей практики существует много претензий ко всем ветвям современной экономической науки. В то же время огромная востребованность научных знаний, взять хотя бы проблемы экономических циклов и кризисов, трансформационных процессов, экономического роста, модернизации экономики и пр. Растущая неудовлетворенность подходами к решению современных экономических проблем так называемого «мейнстрима» вновь побуждает обсуждать проблемы предмета и метода экономической теории, возможность синтеза различных экономических теорий и образования современной экономической теории с новым содержанием. Следует отметить, что продвижение в решении этих проблем идет медленнее, чем хотелось бы. Несколько слов по поводу определения предмета экономической науки А.Маршаллом. Во введении к главе первой книги первой он пишет: «Политическая экономия или экономическая наука (экономикс) занимается исследованием нормальной жизнедеятельности человеческого общества, она изучает ту сферу индивидуальных и общественных действий, которая теснейшим образом связана с созданием и использованием материальных основ благосостояния».1 В центре внимания Маршалла не богатство как таковое и не размеры богатства и доходов, а «способы добывания доходов» и их воздействие на формирование человека, причины существования неравенства и бедности, возможности избавления от этих пороков существующей системы на основе «неуклонного прогресса трудящихся классов» в процессе постепенного развития производительных сил. Он отмечал, что «смысл существования политической экономии в качестве самостоятельной науки заключается в том, что она исследует главным образом ту сферу действий человека, побудительные мотивы которой поддаются измерению и которая поэтому больше, чем другие подходит в качестве объекта систематических умозаключений и анализа».2 Говоря об измерении побудительных мотивов, он конкретизирует, что измерить можно лишь их двигательную силу и замечает, что деньги не служат сколько-нибудь удовлетворительным средством измерения движущей силы побудительных мотивов, «если не учитывать строжайшим образом общие условия, в которых они функционируют».3 Говоря о главных проблемах, которые должен исследовать экономист, Маршалл среди первых называет исследование причин, которые воздействуют на производство, распределение и потребление богатства, на организацию промышленности и торговли, на денежный рынок, на отношение между работодателями и работниками, подчеркивая тем самым исторически определенное экономическое состояние общества. Отводя определяющую роль материальным условиям жизни в формировании человека, он в то же время считал, что нельзя игнорировать при этом роль таких неэкономических факторов как обычаи, семья, религия, мораль и прочее. Но он не включал их в предмет исследования. Более того, он даже посягнул на переименование науки, считая, что экономическая наука не должна быть одновременно «и наукой и искусством». В связи с этим представляется заслуживающим внимания следующее суждение: «Экономическую теорию, даже самую «общую» (абстрактную), во-первых, невозможно изолировать и хранить в «стерильно чистом» виде, под колпаком, разорвав ее связи с мировоззрением, идеологией, выраженной в различных формах общественного сознания – политике, праве, морали, неэкономических науках с онтологической точки зрения. Во-вторых, надо, конечно, различать экономику (экономические отношения) как собственный предмет экономической науки и взаимодействие экономики с другими сторонами жизни общества как специальный предмет изучения другой науки – социологии».1 Определенный интерес в связи с проблемой предмета может представить работа известного экономиста 20-х годов С Солнцева «Введение в политическую экономию». Он отмечал, что среди различных вопросов экономической методологии и теории экономического познания особого внимания заслуживают вопросы предмета и метода экономической науки, без разрешения которых «невозможно развитие самой науки».2 Он подчеркивал необходимость иметь в виду, что политическая экономия – это наука, имеющая дело с общими родовыми понятиями, повторяемостью, закономерностью, определенного рода правильностями и придавал большое значение выделению системы экономических понятий (категорий), необходимых для исследования изучаемого объекта. Определяя политическую экономию как науку общественную, он подчеркивал, что предмет ее следует искать не в области естественных явлений и области психики, а в области социальной жизни. «Все экономисты за очень немногими исключениями признают, что область политической экономии – мир социальный, что политическая экономия – социальная наука, но наиболее последовательно социальную точку зрения проводит в политической экономии школа Маркса.3 Касаясь развития экономической теории, Солнцев замечает, что линия ее развития никогда не была прямой и ровной на продолжительное время. В истории развития экономической науки возникали сомнения в правильности теоретических выводов, рождались мнения, что политическая экономия как теоретическая наука просто не имеет права на существование. Но возникающие сомнения, отмечал он, приводили к оживлению научной мысли, к «научной чистке от ошибок, засорения, балласта от всяких ненаучных элементов, попавших в научную систему», и стимулируют работу по углублению экономической теории и экономической методологии. Говоря об объекте исследования, Солнцев отмечает, что он един, для всех направлений и школ, но существенны различия в подходе к анализу объекта и трактовка изучаемых явлений. Это связано с тем, как определяется предмет и на каких методологических основаниях ведется исследование. Нам представляется такое понимание убедительным, содействующим нахождению оптимального научного решения в дискуссии о соотношении предметов исследования разных направлений общей экономической теории. Предмету исследования экономической теории он придавал особое значение. «Установить с возможной ясностью и определенностью предмет своего изучения – первое и основная задача всякой науки как строгой логичной системы. Пока исследователь не ограничит поле своих исследований от всяких областей, до тех пор трудно ожидать от его работы плодотворных научных результатов».4 Он указывал, что среди экономистов существуют различия в трактовке предмета: «то, что одни экономисты считают единственно научным предметом изучения политической экономии, то другие экономисты решительно выбрасывают за борт экономики». Главные разногласия он видел между представителями так называемого «индивидуалистического», т.е неоклассического, направления экономической теории и марксистской школой. Сам он придерживался марксистского определения предмета политической экономии и много внимания отводил критике других направлений. Солнцев цитирует и поддерживает Р. Гильфердинга по поводу австрийской школы, который указывал, что «она чужда идее общественных отношений в их общественном понимании так же, как чужда и идее закономерного развития хозяйственной жизни. Вместо экономического, общественного отношения она берет исходным пунктом своей системы индивидуальное отношение между человеком и вещью; она рассматривает это отношение с психологической точки зрения как следствие естественных, неизменных законов. При этом Солнцев замечает: «Отсюда видно, как далеко может идти расхождение в вопросе о том, что считать предметом политической экономии».1 Вместе с тем хотелось бы заметить, что Солнцев обращает внимание на то, что индивидуалисты не отрицают, что имеют дело со сложными отношениями общественной жизни, но пытаются раскрыть эти сложные комплексы социальной зависимости исходя из индивидуального, путем анализа субъективно психологического анализа индивидов, связанных сложными социальными узами. И он замечает: «У них объект тот же, но иное трактование, иной анализ и в результате иные выводы». Позднее Л. Роббинс также подчеркивал важное методологическое значение определения предмета экономической теории, хотя у самого Роббинса трактовка предмета экономической теории сводилась к известному определению предмета у экономистов неоклассического направления. На него ссылается в указанной выше главе В.Радаев, обосновывая точку зрения о едином предмете исследования у разных экономических школ и направлений. Выступая сторонником общего единого предмета экономической теории, Радаев считает парадоксом имеющий место в российской экономической литературе тезис о множественности предметов экономической теории (у классиков – богатство, у Маркса – производственные отношения людей, у неоклассиков – рациональное поведение человека). По мнению Радаева, это не так, ибо не только Маркс, но и все экономисты фактически исследуют не «богатство» как таковое и не «рациональное поведение», а именно экономические (производственные – в широком смысле) отношения людей, определяющие социальную природу богатства и являющиеся основанием хозяйственной деятельности людей. И теоретики маржинализма, считает он, и неоклассики «реально анализировали в своих концепциях в конечном счете не действия Робинзона, а общественные отношения людей».2 В чем-то с мнением Радаева по существу можно согласиться. Но существующие определения предмета самими неоклассиками тоже можно считать парадоксом, как и их трактовку российскими авторами. Ведь сразу же возникает вопрос о сущностной стороне этих, как выразился Радаев, производственных, в широком смысле, отношений, их понимании представителями этих направлений и тем местом, которое они занимают в их концепциях. Такая проблема объективно встаёт и перед теми и перед другими. С точки зрения Радаева, единство объекта исследования дает возможность для вывода о том, что экономическая теория в разных, глубоко отличных друг от друга школах, направлениях и концепциях не может не иметь неких общих для всех концепций основ. А отсюда он делает вывод о «принципе единства» экономической теории, которое проявляется в характере и взаимосвязи важнейших ступеней современного экономического знания как «классика, неоклассика, кейнсианство, неоклассический синтез», о возможности формирования общей экономической теории, в координатах которой «получает более полное освещение и «Капитал» К. Маркса, и экономикс».3 При этом не может не возникать, полагает он, сложная проблема соотношения, синтеза принципиально разных концепций. Однако, на наш взгляд, более предпочтительна другая точка зрения: «синтез обеих теорий может быть понят в позитивном смысле лишь как создание новой экономической теории, отражающей реалии будущего постиндустриального посткапиталистического и пострыночного общества»43. Такая позиция приобретает все больше сторонников. Во времена Маршалла уже высказывались идеи о создании единой общественной науки. Но он иронически заметилл по этому поводу: «Единая общественная наука желательна, но неосуществима»5.4 По отношению к идее создания единой общей экономической теории сегодня можно сказать более обнадеживающе: пока она не осуществима. следующая страница >> |
|
|